Поймать еврея - читать онлайн книгу. Автор: Тувиа Тененбом cтр.№ 37

К настоящему моменту кошки исчезли, вероятно, занявшись социальным общением на тротуарах и под припаркованными машинами, а у меня небольшая проблема. Сейчас вечер пятницы, и я в Иерусалиме, где все закрыто. Чем занять свое время?

Ну, харедим, добившиеся, чтобы сегодня все бизнесы были закрыты, не сидят дома, бездельничая. Они развлекают себя занятиями святыми; почему бы мне не присоединиться к ним?

* * *

Я беру свой zekel Beiner ("мешок костей", то бишь себя) и отправляюсь к самым ультра, в группу Толдос Аарон, к тем, чьих последователей я посетил несколько недель назад. Я облачаюсь в белую рубашку и черные брюки, прячу мой iPhone и сигареты, и тем и другим запрещено пользоваться в субботу, и надеваю черную кипу. Жизнь это маленький театр.

Ребе (великий рабби) уже должен вернуться из своего летнего отпуска в Австрии, и в эту ночь, в 11:00 вечера, как мне сказано, будет давать Тиш. Это означает, что он будет есть в пятницу вечером в общественном месте, заполненном своими последователями, которые будут стоять вокруг него, наподобие святых ангелов.

Я вхожу к Толдос Аарон.

Место пусто.

Что случилось с Тишем?

Ну как я мог забыть! Я же жил в таких кварталах, и мне бы следовало знать. Да, Тиш начинается в 11 часов вечера, но эти 11, на самом деле, не 11! Это в остальной части Израиля 11:00, но здесь у людей свои часы, небесное время, и в соответствии с их временем сейчас только 10:00 вечера.

Добрая весть, однако, заключается в том, что есть еще один Тиш в этом же квартале. У отца Ребе, который был известен своими чудесами, было двое детей, и когда он умер, хасидская династия разделилась на две части. Другой Ребе начинает свой Тиш в 10:00 вечера по небесному времени, т. е. именно сейчас, в 11:00.

Я иду туда. И там действительно начинается Тиш. В шабат или, как здесь произносят, в шабес, последователи Ребе одеваются в праздничную одежду, означающую надевание большей, чем обычно, хасидской шапки, называемой штраймл, и золотого платья с тонкими синими полосами, а также специального бело-золотого пояса — гартель.

Они выглядят исключительно красиво, потрясающе красиво. Эти мужчины, позвольте вам сказать, единственные мужчины на Земле, которые знают, как одеваться. Картинка. Одним словом, они смотрятся восхитительно. Мне немедленно хочется понять, как это случилось, что все остальные мужчины на планете одеваются в самые уродливые из одежд, известных человеческому разуму? Не говоря уже о большинстве моих друзей-геев, которые полагают, что мужская одежда означает футболки. Подойдите сюда, о вы, геи, и посмотрите, как на самом деле могут выглядеть красивые мужчины!

Потрясающее зрелище.

У этих красавцев занимает считанные минуты превратить синагогу в арену с трибунами, на которых они будут стоять и смотреть, как их Ребе ест и пьет. Мужчины смотрят, как мужчина ест.

Это гей-шоу или что-то иное?

Нет нет. Не дай Бог. Ребе — святые, и смотреть, как они едят и пьют — лучшее лекарство от всех болезней души и тела.

Ребе стоит перед своим королевским креслом, а в это время множество людей в золотом смотрят на него и поют: "Ай ай ай, па, па, па, ла, ла, ла, да, да, да, ай, ай ай, ой, ой, ой, ай, ай, ай." Снова и снова, все громче и громче.

Два каравая хлеба, халы, лежат перед ним. Каждый размером со среднюю ракету, покрытые богато украшенными тканями. Вокруг него золотые и серебряные кувшины и кубки, ярко сияющие, типа и стиля таких, какими владеют богатейшие короли. Шесть служащих, называемых здесь шамашим, стоят готовые ему услужить.

Он сморкается.

Все смотрят, как святой человек сморкается.

Это важно знать.

Служитель наливает вино.

Все начинают петь.

И, только начав, сразу останавливаются.

Ребе поднимает свою чашу вина.

Все опять поют. Громко.

Ребе открывает рот. Тихо, с нераспознаваемой дикцией, так что я с трудом могу расслышать гласные. Полная тишина. Затем он издает что-то слабым голосом, но его последователей это не волнует. Он святой человек, непосредственно связанный с Богом, и Бог понимает все, что он говорит. Бог понимает язык собак, кошек, львов и птиц, и уж, конечно, он понимает язык этого Святого Ребе.

Время движется. Скоро полночь, а это означает 11:00 вечера по небесному времени, и я хочу посмотреть другого Ребе.

Я иду туда. Ребе еще не пришел, пока только последователи, они ждут его. Они тоже в золотом. Довольно многие, кстати, блондины. Это самая высокая концентрация светловолосых евреев, которую я когда-либо видел на этой земле. Светловолосые евреи, одетые в золото. Отличное сочетание.

Пока он не пришел, я интересуюсь, что изучают мужчины в золотом в этом месте. Читаю: "В пятницу, в рамках подготовки к святому шабату еврей должен подстричь свои ногти. Как подстригать ногти? Следующим образом: сначала подрезать ноготь четвертого пальца левой руки, а затем второго пальца, затем пятого, затем третьего, и затем большого. Сменить руку и начать подрезать ноготь второго пальца, а затем четвертого, затем большого, третьего и пятого. Делайте так, и вы будете спасены".

Бинго.

Ребе входит, и около тысячи последователей приветствуют его пением: "Ай, ай, ай", — которое нескончаемо. Этот Ребе выглядит поэнергичнее своего брата, что может объяснить, почему у него больше последователей.

Ребе издает какие-то болезненные звуки, а они слушают. Не знаю, возможно, боль — результат его ностальгии по австрийскому отелю. Он делает попытку пропеть что-то, и они громко отвечают: "Ой, ой, ой."

Если сюда придет посторонний нерелигиозный человек, то он, вероятно, подумает, что эти люди — полные дураки, сектанты с промытыми мозгами, которые восторгаются, наблюдая, как чихает их предводитель. И этот посторонний на самом деле будет прав. Это напоминает мне, что я чувствовал, когда наблюдал образованных людей в Штатах и ​​в Европе, кричащих от волнения, когда они видели президента Барака Обаму, делающего жест рукой или морщащего нос.

Не похожи ли во всех смыслах эти люди в золотом на светских интеллектуалов Тель-Авива? Ни в коей мере. Здешние евреи, хотя они такие же антисионисты, как и их братья в Тель-Авиве, — гордый народ, и одеты они в миллион раз лучше, чем те. Они Избранные в Золотой одежде, горячие и красивые.

* * *

Я оставляю Горячих Парней и возвращаюсь к своим уличным кошкам. Но не вижу их. И все же наливаю для них большую порцию молока на всякий случай. В течение нескольких секунд они слетаются, бог знает откуда, все семейство плюс новые родичи, которых я никогда раньше не встречал, и все пьют вместе. Двое, бесстыдно и прямо перед моими глазами, начинают заниматься любовью в моем Святом саду на всеобщее обозрение. Если бы Избранные в Золотом видели это, они бы кричали свое "Ой, ой, ой" так громко, что все умершие на Масличной горе выскочили бы из своих могил в танце экстаза.