Алекс вздрогнула, когда Белл коснулся ее.
– Хочешь еще кусочек подпитки напоследок? – спросил он, протягивая ей дольку шоколада. Еще не остыв от смущения, она взяла шоколадку и съела ее.
Немного погодя, сполоснув пылающее лицо холодной водой, посмотрела в зеркало – и застонала. Волосы пора стричь, брови – выщипывать, а кожа выглядит сухой и поблекшей.
Интересно, что думает о ней Натан? Что бы он сказал, если б она предложила ему зайти куда-нибудь выпить? Нет, вычеркиваем. Определенно бредовая идея. Тогда, может, прогуляться по парку, или они могли бы сходить на какой-нибудь спектакль или выставку… Вот это уже разумнее. У нее мог, к примеру, оказаться лишний билет из-за того, что у подруги появились неотложные дела.
Чувствуя себя глупым подростком, Алекс вновь взглянула на свое отражение. Нет ведь никакого вреда в желании вновь выглядеть привлекательной. Ее плечи распрямились, голова приподнялась, и когда она вышла в коридор, на губах ее появился легкий блеск.
Глава 22
Пока вечер шел хорошо, и мучившая ее обида растаяла без следа. Фиона обнимала ее так крепко, словно от этого зависела ее жизнь, и в который раз принялась извиняться за то, что вела себя так глупо и бессердечно, просто чтобы привлечь к себе внимание. Она совсем не собиралась копировать те злосчастные слова, но они просто первыми всплыли у нее в памяти и сорвались с языка.
– Иногда я бываю ревнивой дурехой, – покаянно призналась Вудс.
Подруги встретились в девять вечера и пропустили несколько коктейлей, прежде чем направиться в центр города. Сейчас они торчали в ночном клубе среди множества праздных гуляк.
Высокий молодой парень с торсом и физиономией, раскрашенными в голубых тонах под героя фильма «Храброе сердце»
[14], отчаянно подпрыгивал на месте, пытаясь достать до потолка. Он выглядел как безумец. Рядом с ним дергалась партнерша в красной пачке в черных горошинах и с черными сетчатыми крыльями за спиной. На голове ее торчали штыри черные проволочные антенны, а довершала наряд пара белых кроссовок.
Эта «божья коровка» и ее воинственный кавалер были не единственными странными персонажами. Все заведение просто кишело ими. Повсюду вокруг себя Алекс видела причудливые одеяния и уже подумала было, что они попали на праздничный маскарад. И внезапно почувствовала себя жутко старой.
– Натан Белл! – проскулила Фиона полузадушенным хрипом.
В одной руке она держала бутылку пива, в другой – никотиновый ингалятор «Никоретте». Ради сегодняшнего вечера Вудс распрямила свои кудрявые темные волосы, отчего ее тонкое лицо выглядело еще более вытянутым.
– Натан Белл? – опять изумленно воскликнула она. – Ты шутишь?
– А ты не можешь потише? Давай не будем сообщать об этом всему миру! – не менее громогласно откликнулась Алекс.
Тихий разговор в таком месте был невозможен. Музыка, как и прочие шумовые эффекты, звучала громче, чем грохот поезда, проезжавшего по тоннелю, и на самом деле их разговор мог услышать лишь тот, кому удалось бы припасть ухом к их с Фионой губам.
– Мне даже не верится, что ты надумала пригласить его на свидание! – еще громче завопила Вудс.
– Ой, может, ты уже заткнешься? Я уже жалею, что вообще что-то сказала, – сердито бросила Алекс.
– Ну, просто он же такой…
– Какой?! – вызывающе воскликнула она, испытывая всплеск возмущения от осознания того, что имелось в виду. – Уродливый? Непривлекательный? С ним стыдно показаться в обществе?
– Занудный! Да лично мне до лампочки, как он выглядит. Ты же видела моих бывших – никто не тянет на красавчика. Вот только он же чертовски зануден, потому-то мне и не верится, что ты пригласишь его на свидание… Господи! Подумай хорошенько, в какую историю ты вляпаешься. Он навоображает себе черт-те что, и тебе потом придется спасаться бегством!
Алекс реально пожалела о своей болтливости, но они с Фионой так давно не общались… Поэтому сегодня вечером, после примирения, избегая недавних острых переживаний, они быстро исчерпали обычные рабочие темы и, естественно, заговорили о мужчинах. В настоящее время у Вудс не было постоянного приятеля, а теперь и Алекс тоже осталась одна. У нее был лишь один возможный кандидат, вот она и сообщила о нем подруге.
Должно быть, эти чувства проявились на ее лице, поскольку Фиона вдруг порывисто склонилась к ней, и Алекс, неожиданно для себя, уткнулась лицом ей в грудь.
– Иди ко мне, глупая дуреха. Ты же знаешь, малышка, как я люблю тебя. Я ведь просто беспокоюсь о тебе, но ежели тебя тянет к нему, то – вперед и с песней. – Вудс слегка отстранилась, дав подруге возможность нормально вздохнуть. – По крайней мере, он не такой придурок, как Патрик.
При упоминании имени Патрика Алекс почувствовала легкий болезненный укол. Трудно поверить, что между ними все кончено. Может быть, пока слишком рано задумываться о новой связи.
– Короче, давай, действуй, раз тебя тянет к нему! – опять крикнула Фиона. – Во всяком случае, узнаешь, взаимны ли ваши чувства!
Пристально взглянув на нее, Алекс придвинулась поближе к подруге, чтобы избежать крика.
– Что ты имеешь в виду?
– Ничего. – Ее собеседница беспечно махнула своим ингалятором.
Алекс поняла, что она солгала.
– Фиона, ты думаешь, я сама виновата в том, что случилось в прошлом году… что я сама напросилась?
У Вудс отвисла челюсть, а глаза расширились.
– Малышка, не будь идиоткой. Ты не могла предвидеть того, что случится, даже если тебя тянуло к нему.
Алекс отвела взгляд. Очевидно, Фиона считала ее отчасти виноватой, подразумевая то, что в своем увлечении та действовала безрассудно.
– А что ты думаешь о недавнем происшествии? С моей машиной? И о том вечере, когда меня нашли на парковке? Фиона, неужели ты думаешь, что я все это выдумала?
– Послушай, детка, – вздохнув, сказала Вудс, – сейчас на тебя столько всего навалилось… Ты же у нас барышня по натуре чувствительная, верно? И вечно ломаешь голову над всякими проблемами, иногда даже заморачиваешься на них. К тому же никому не известно, какие последствия вызывает стресс.
– Типа ошибки с лекарством?
– Ты же сказала, что не брала его. И я верю тебе. Как и наша крутая доктор Филдинг. Наглая высокомерная выскочка… Говорит, что докторам надо держаться вместе.
– Вовсе нет, – возразила Алекс. – Мне жаль, что я заговорила об этом. Но она… она, вероятно, просто понимает, что мне пришлось нелегко.
– Ладно, – признала Фиона, – лично я верю тебе, и она права, разумеется. Как я и говорила, никто из нас не знает, как мы будем вести себя во время… И я не имею в виду, что ты ошиблась с лекарством.