Сила мифа - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Кэмпбелл cтр.№ 75

МОЙЕРС: Новый король или королева Англии получает коронационное кольцо.

КЭМПБЕЛЛ: Да, потому что у кольца есть еще и другой аспект. Кольцо – это оковы. Будучи королем, ты «прикован» к стране. Ты не можешь просто жить своей жизнью. Ты отмечен. В обрядах инициации на тело наносилась татуировка, символизирующая связь человека с другими людьми и с обществом.

МОЙЕРС: Юнг говорит о круге как о мандале.

КЭМПБЕЛЛ: В переводе с санскрита слово «мандала» означает «круг» или «диск», но мандала – сложная геометрическая структура, символизирующая миропорядок, то есть, по сути, мандала – модель Вселенной. Создавая мандалу, ты стараешься согласовать свой личный круг с кругом Вселенной. Так, в тщательно разработанных буддистских мандалах в центре находится божество как источник силы, источник просветления. Изображения на периферии – проявления, или аспекты, божественного сияния. Создавая мандалу для себя, вы сначала рисуете круг, а затем задумываетесь о разных системах импульсов и системах ценностей в вашей жизни. Затем вы сочетаете их и стараетесь понять, где находится ваш центр. Создание мандалы – это процесс объединения всех разрозненных сторон вашей жизни, поиск центра и своего места в нем. Вы стараетесь скоординировать свой круг с кругом Вселенной.

МОЙЕРС: И быть в центре?

КЭМПБЕЛЛ: Да, в центре. Например, у индейцев племени навахо большая роль в целительстве отводится рисункам на песке. Считается, что эти рисунки оказывают особое действие на больных. Их делают достаточно большими, чтобы больной мог сесть или чтобы его можно было положить на них, что является способом вхождения больного в мифологический контекст, с которым он будет отождествлен: он отождествляет себя с символической силой. Эта идея нарисованной на песке мандалы и ее использования для целей медитации известна также и в Тибете. Чтобы представить мощь духовных сил, действующих в нашей жизни, тибетские монахи рисуют на песке космические образы.

МОЙЕРС: Судя по всему, существуют попытки совместить центр жизни человека с центром Вселенной…

КЭМПБЕЛЛ: …с помощью мифологических образов. Да. Образ помогает вам идентифицировать себя с символической силой. Трудно представить себе, что человек станет идентифицировать себя с чем-то неопределенным. Но когда вы наделяете это «что-то» качествами, делающими возможной такую идентификацию, человек может этим воспользоваться.

МОЙЕРС: Существует теория, согласно которой поиск Священного Грааля – поиск центра идеальной гармонии, поиск совершенства, поиск общности и единства.

КЭМПБЕЛЛ: Существует немало легенд о Священном Граале. Согласно одной из них Священный Грааль – это чаша благодати в царстве бога моря, в глубине подсознания. Именно оттуда, из глубины подсознания, приходит к нам энергия жизни. Эта чаша представляет собой неисчерпаемый источник, центр, бьющий ключ, несущий жизнь.

МОЙЕРС: По-вашему, это подсознание?

КЭМПБЕЛЛ: Не только подсознание, но и источник жизни. Вокруг нас всюду жизнь. Она вливается в мир из неисчерпаемого источника.

МОЙЕРС: А как быть с тем, что в разных культурах, отделенных друг от друга пространством и временем, присутствуют одни и те же образы?

КЭМПБЕЛЛ: Это говорит о том, что в психике разных людей есть много общего. Иначе не было бы такого идеального совпадения.

МОЙЕРС: Если во многих культурах существуют легенды о сотворении мира, о непорочном зачатии, о Спасителе, который приходит в мир, умирает и воскресает, значит, они что-то говорят нам о том, что есть внутри нас, и о нашей потребности понять это.

КЭМПБЕЛЛ: Верно. Образы мифа есть отражение духовных возможностей каждого из нас. Созерцая их, мы находим в них силу, необходимую нам для собственной жизни.

МОЙЕРС: Значит, когда Библия говорит, что человек создан по образу и подобию Божьему, она говорит об определенных качествах, которыми обладает любой человек, независимо от того, какую религию он исповедует, к какой культуре принадлежит и в какой точке земного шара живет?

КЕМПБЕЛ: Бог – абсолютная, первичная идея человека.

МОЙЕРС: Основная потребность.

КЭМПБЕЛЛ: И все мы созданы по образу и подобию Бога. Это абсолютный архетип человека.

МОЙЕРС: Элиот говорит о «стоп-кадре» вращающегося мира, где едины движение и покой, о центре, в котором совмещаются движение времени и покой вечности.

КЭМПБЕЛЛ: Есть неиссякаемый источник, и этот источник – Грааль. В начале своей жизни человек не ведает ни страха, ни желаний. В процессе жизни к нему приходят и страх, и желания. Освободиться от страха и желаний и вернуться к началу своей жизни – это то, что надо! Гёте говорит, что божественная сущность эффективна в живом, а не в мертвом, в том, что начинается и изменяется, а не в том, что уже началось и застыло. Поэтому, продолжает он, стремиться к божественному нужно через начинающееся и изменяющееся, тогда как интеллект имеет дело с застывшими фактами, с тем, что познаваемо, известно, а потому может быть использовано для придания жизни окончательной формы. Однако цель вашего самопознания – оказаться в той точке в самом себе, которой неведомы ни добро, ни зло мира, а потому не знающей ни страха, ни желаний. Именно в таком состоянии рыцарь, наделенный идеальной храбростью, вступает в бой.

Это жизнь в движении. Это суть мистицизма войны и произрастания растений. Я думаю о траве: раз в две недели ко мне приходит парень с газонокосилкой и косит траву. Представьте себе, что трава сказала бы: «Ради всего святого! Зачем вы это делаете?» Но вместо этого она продолжает расти. Так проявляет себя энергия центра. Таков смысл образа Священного Грааля, неиссякаемого источника. Источник не беспокоится о том, что происходит, когда он начинает функционировать. Имеет значение только то, что он функционирует, и для вас это – начало жизни. Именно об этом и говорят нам все эти мифы. Изучая сравнительную мифологию, мы сравниваем образы одной системы с образами другой, и обе системы становятся более понятными нам, потому что они проясняют друг друга. Когда я только начал преподавать сравнительную мифологию, я боялся разрушить религиозные верования моих студентов. Но этого не произошло. Напротив, религиозные традиции, которые они унаследовали от родителей и которые мало что значили для них, предстали перед ними в совершенно другом свете, когда мы сравнили их с другими традициями, в которых похожие образы получили более духовную интерпретацию. Среди моих студентов были христиане, иудаисты, буддисты, даже парочка последователей Заратустры, и все они отреагировали одинаково. Нет никакой опасности в том, чтобы интерпретировать религиозные символы и называть их не фактами, а метафорами. При этом символы становятся посланиями, обращенными к вашему внутреннему опыту и к вашей жизни. Религиозная система внезапно становится личным опытом.

МОЙЕРС: Я укрепляюсь в своей вере, зная, что другие испытывают такую же жажду и ищут аналогичные образы, стараясь выразить то, что нельзя выразить обычным человеческим языком.

КЭМПБЕЛЛ: Именно в этом заключается польза от всевозможных клоунов и клоунских верований. В германских и кельтских мифах полно клоунских персонажей, по-настоящему гротесковых божеств. Они доносят основную мысль: я не абсолютный образ, сквозь меня что-то просвечивает. Смотрите сквозь меня, сквозь мой смешной облик.