Метро 2035: Муос. Падение  - читать онлайн книгу. Автор: Захар Петров cтр.№ 56

Главным должностным лицом Республики, руководившим Инспекторатом и Штабом, был Главный администратор. В соответствии с Конституцией Главный администратор должен был жить отшельником в президентских апартаментах правительственного бункера. Дабы исключить принятие решений в угоду кому бы то ни было, он не должен был ни с кем общаться, кроме Советника, докладывавшего ему ежедневную составленную Инспекторатом информационную сводку и передававшего затем декреты и приказы главного должностного лица для исполнения Штабу и Инспекторату. Главный администратор был наделен правом назначать и снимать инспекторов и администраторов, уменьшать и увеличивать налоги, давать команды на начало военных операций и осуществление строительных работ, утверждать списки на безоговорочное переселение людей из одних поселений в другие. Конституция не позволяла ему лишь принимать законы (этим занимался Парламент) и судить людей (это делали следователи).

Созданный в соответствии с Конституцией Парламент собирался по мере необходимости, которая возникала все реже. Конституция Республики и Закон Республики не менялись с момента их издания. Главный администратор, выбирать и снимать которого имел право только Парламент, был все тот же – первый, избранный сразу после принятия Конституции, и повода для пересмотра кандидатуры до сих пор не возникало. Единственный вопрос, вокруг которого вращалась работа Парламента последние годы – это принятие лоббируемых Инспекторатом и Ученым советом законов, направленных на избавление от нетрудоспособных инвалидов и чистку генофонда. С большим трудом, ломая унаследованные еще от древних этические барьеры, практичные научные термины «чистота генетических линий», «генетически бесперспективные лица», «неработающие инвалиды», «интеллектуальный уровень» втолковывались в головы парламентерам. Депутаты пока что вяло сопротивлялись напору ученых и инспекторов, но поступали так лишь из боязни быть непонятыми своими избирателями в поселениях, многие из которых и думать не хотели о расставании со своими родными и близкими, имеющими генетические отклонения, недостаточный интеллектуальный уровень или получившими увечья. Получая от Инспектората кругленькие суммы муоней за свои «труды», депутаты давно уже убедили себя в целесообразности предлагаемых этим же Инспекторатом законодательных изменений и осторожно пытались растолковать это в поселениях. Им, одним из самых уважаемых людей на своих станциях и в бункерах, удалось склонить многих земляков в пользу этого закона, и уже не оставалось сомнений в скором принятии этого закона. Как только это случится, по поселениям пройдет волна добровольных эвтаназий, удаляющая из общества бесполезных людей; затем чистки тех, кто отказался от эвтаназии; затем стерилизация представителей «генетически бесперспективных линий», и Муос станет счастливей. А потом, может быть, критерии чистоты и перспективности станут еще жестче, и покатятся новые чистки, делающие Муос все счастливей и счастливей…

2

– Именем Республики! Шестой следователь – абсолютный номер тридцать семь – майор Сил Безопасности Республики, вы обвиняетесь в нарушении присяги следователя, а также в том, что совершили: действия, направленные на поддержку личных связей, выразившееся в несанкционированном посещении узника каторги «Динамо» номер двести девяносто восемь; злоупотребление служебным положением из личной заинтересованности, выразившееся в использовании власти и полномочий следователя при посещении каторги «Динамо» по вопросам, не связанным с расследованием, а также в высказанном старшему надсмотрщику незаконном требовании о создании благоприятных условий пребывания на каторге узника номер двести девяносто восемь; обман должностного лица при исполнении служебных полномочий, выразившийся в сообщении старшему надсмотрщику каторги «Динамо» ложных сведений о цели своего посещения, а также о якобы готовящемся покушении на каторгу «Динамо»; превышение власти, выразившееся в организации и проведении несанкционированной военной операции с привлечением посторонних лиц, в результате которой погибло пять гражданских лиц из числа надсмотрщиков каторги «Динамо»; несанкционированное расследование, выразившееся в проведении допроса инспектора по вопросам Университета Кривец Татьяны, допроса Члена Ученого совета Варнаса, допроса старшего инспектора-психолога Инспектората, допросов жителей поселения Верхняя Степянка… при отсутствии задания начальника следотдела на производство расследования. Тем самым вы нарушили пункт шестнадцать параграфа…

Начсот монотонным голосом оглашал многочисленные пункты и параграфы Закона Республики, которые успела нарушить Вера за последнюю неделю. Процедура суда над следователем была сложнее, чем над любым другим гражданином Республики. Осудить следователя могло лишь большинство следователей следотдела; некоторые из них участвовали в назначенном начальником следотдела внутреннем расследовании. Сам начальник не принимал участия в расследовании и осуждении, так как следователем не являлся. Он лишь составлял обвинение на основании результатов внутреннего расследования и зачитывал его, но ни решить вопрос о виновности, ни привести приговор в исполнение он не мог. Решение о казни следователя могло быть принято только по единогласному решению всех следователей, участвовавших во внутреннем расследовании. Если кто-то из следователей высказывался против решения о казни и при этом оказывался в меньшинстве, он излагал свои аргументы, после этого проводилось дополнительное расследование, и процедура голосования повторялась до тех пор, пока решение о виновности не будет принято всеми следователями или же как минимум половина из них заявит о невиновности обвиненного коллеги. Впрочем, вся эта процедура существовала только на бумаге, на практике ее опробовали впервые.

Начсот, Вера и еще шесть следователей – все, кто не был задействован на неотложных заданиях, теперь находились в комнате следователей в отсеке следотдела. Веру не арестовывали, только лишили оружия и запретили покидать отсек. Три дня, пока шесть следователей осуществляли внутреннее расследование, двигаясь по следам Веры, она провела здесь. За это время ей было о чем подумать. Дважды к ней приходила старший инспектор-психолог Жанна, и сами ее визиты были свидетельством того, насколько она важная фигура в Республике – в следотдел постороннему пройти было невозможно. Жанна с участием, в искренности которого не возникало никаких сомнений, беспокоилась о судьбе Веры и обещала вытащить ее отсюда под предлогом Вериной болезни, если только та согласится сыграть ту роль, которую ей прочила Жанна. Вера согласилась бы, если бы вновь не явился Идущий-по-Муосу.

Здравый смысл подсказывал, что это очередной сон или видение пораженной нервной системы, но внутреннее ощущение говорило об обратном. Он зашел в комнату и присел на нижнюю койку – там, где теперь валялась Вера. Почему-то ей это напомнило отца, который уже после смерти матери так же садился по вечерам и рассказывал ей разные истории, и она слушала-слушала-слушала, стараясь не смыкать глаз, потому что если она только закроет глаза, то сразу заснет, и отец прекратит интересный рассказ и встанет с ее кровати…

Лица незнакомца под капюшоном так и не было видно, и для Веры это было уже не важно. Существенным для себя она считала запомнить то, что он сейчас скажет, потому что появлялся он в самые острые моменты ее жизни и говорил всегда о чем-то важном, чего Вера до конца понять еще не могла.