— Мне спину самой не протереть.
Взяв плошку с ромашкой и тряпку, я подошла к кровати и сунула их лучнику в руки. Села к нему спиной. Глубже распустила уже расшнурованный ворот, чтобы стянуть платье сначала с одного плеча. Потом с другого. Спустила ниже, до талии. Следом нижнюю сорочку. Перекинула волосы через плечо…
И замерла, кусая губы, стараясь не сжиматься в комок под пристальным взглядом, казалось, прожигающим во мне дырку.
Кайден медлил. Но когда я уже вознамерилась поинтересоваться ворчливо, на что он там любуется — на художественную роспись лесовички, что ли? — холодная тряпка коснулась первого зудящего следа.
* * *
Боги, за что?! Луг всемогущий, Эзус безжалостный, Бригита милостивая… чем я вас так прогневал?
Узкие плечи. Белая кожа, исчерченная красными штрихами. Тонкая незабранная прядь рыжих волос, струящаяся по позвоночнику…
Во мне кипело, клокотало, грозилось выйти из берегов и затопить все вокруг уничтожающим пламенем злое бешенство на ту, кто посмела сделать это с моей лекаркой. И одновременно с этим другое, не менее сильное желание.
Боги, за что?!..
Контур щеки, подсвеченный розовым закатным светом из окна, дрогнул, и я торопливо прижал смоченный в отваре лоскут ткани к самой высокой царапине. Только не оборачивайся. Не смотри на меня. Я не выдержу.
Сквозь влажную тряпку прикосновение смазалось, но шум в голове не отступил, только усилился при виде скользящих по коже капель.
…сцеловать их, прижаться губами к уже подсохшей ранке…
…слизнуть кровь — сладкий-сладкий вкус…
…подняться выше, коснуться бьющейся жилки на шее…
…впиться в нее, оставляя красный след на белой коже…
…прижать к себе…
…вдавить в кровать хрупкое податливое тело…
…сорвать стон…
…крик…
Перед глазами поплыло. Кровь громко и гулко стучала в ушах. Я уже не понимал, какие из мечущихся в голове мыслей мои, а какие — результат близкого срыва. Слишком близкого.
В очередной раз поднесенная к коже тряпка вспыхнула прямо у меня в руках. Шела ойкнула, обжегшись, обернулась, прижимая платье к груди. Но я на нее уже не смотрел.
Плошка упала с коленей, когда я подскочил, с громким стуком покатилась по полу, добавляя силы головной боли, сдавившей виски стальным обручем. Ручка двери обуглилась под пальцами…
Прочь. Прочь. Подальше. Как можно дальше.
— Кайден!..
Оклик эхом пролетел по коридору, но не остановил.
Как можно дальше. В лес.
* * *
Я беспомощно застыла в дверях комнаты, цепляясь за сползающее платье, силясь понять, что случилось. Только что Кайден был пусть и зол на лесовичку и отчасти на меня — но вполне вменяем, а потом вдруг меня окатило такой волной совершенно неконтролируемой ярости, что аж в ушах зазвенело. Он вскочил и вылетел из комнаты, будто за ним гнались слуа — мертвое воинство. Расплескался по полу отвар, запахло паленой тканью и жженым деревом. Что он там себе напридумывал?
Бригита милосердная, он же не кинется сейчас «бить морду» фейри, как тому мужику на празднике? Убьется же, дурень!
Я торопливо натянула обратно порванное платье, не тратя время на переодевание, и кинулась следом с решительной мыслью, что сегодня и прямо сейчас я вытрясу из него все. Костьми лягу — но вытрясу. Хватит с меня блужданий вокруг да около. Если я до сих пор не заслужила его доверия, то нет смысла и дальше пытаться. Мы давно уже шагнули за грань отношений между целителем и пациентом. Я же вижу, что он обо мне печется — пусть и не так, как мне хотелось бы. А значит, пусть признается! Или…
…или…
…или я обижусь!
Я прикусила губу в истерическом смешке от собственных глупых угроз и ускорила шаг.
Но не преодолела и половины пути до жилища старой фейри.
— Не туда спешишь, — раздавшийся сверху звонкий голос прабабки заставил подпрыгнуть и схватиться за сердце. — Он у Озера Фей.
Я вскинула голову — Лавена с невинным видом девчонки-подростка сидела на ветви высокого клена и болтала ногами в воздухе.
— Откуда ты?.. — начала было я и тут же махнула рукой. — А! Неважно! Спасибо.
Повернулась и помчалась в другую сторону под заливистое хихиканье в шелесте листьев над головой.
И только на подходе к озеру я замедлила шаг, вдруг задумавшись — если Кайден не умчался мстить фейри, то зачем он умчался? Вспышка ярости, конечно, совершенно не намекала на внезапное желание приятно провести время с очередной лесовичкой, но…
Я учуяла запах воды еще до того, как между деревьями мелькнула зеркальная гладь и серебристые кроны прибрежных ив. И замерла в густой лесной тени, не торопясь выходить на просвет, потому что Кайден был там. И в подтверждение внезапных мрачных мыслей — он был не один.
Русалка наполовину высунулась над поверхностью, опершись на берег, и что-то ему втолковывала с манящей улыбкой. Жемчужная кожа сияла в лесных сумерках, а распущенные волосы цвета морской волны едва-едва скрывали прекрасное, без малейшего изъяна тело…
Она приподнялась, почти вылезая на берег, потянулась к лучнику вполне недвусмысленно. Но Кайден вдруг отстранился и отрицательно мотнул головой. Оскорбленная дева верткой рыбешкой соскользнула в воду и исчезла, напоследок громко хлопнув по воде хвостом и обдав мужчину, оскорбившего ее отказом, целым веером ледяных брызг.
Лучник подскочил, ругнувшись. А затем вдруг начал раздеваться. На землю полетела намокшая куртка, следом рубашка и сапоги, а за ними и штаны. А я по-прежнему стояла в тени и пялилась на него, не в силах ни прервать, ни отвести взгляд.
…красивый он все-таки, любовалась бы и любовалась. Даром на него эти вертиховстки с моей прабабкой во главе слетаются, как пчелы на вереск…
Громкий всплеск эхом разнесся по окрестностям. Кайден с головой нырнул в озеро, не обращая никакого внимания на холод. Вынырнул он уже в нескольких метрах от берега и поплыл, высоко приподнимаясь над водой в мощном гребке. Несколько раз он нырял, пропадая надолго, я даже начинала волноваться, не надумала ли отомстить ему обиженная водяничка — утопить не утопит, Договор все же, но напугать может изрядно, запутав в водорослях или отвернув от поверхности. Но затем он выныривал, вскидывал голову, закрывая глаза и жадно хватая ртом воздух. А потом снова плыл и снова нырял.
Наконец, Кайден выбрался на берег, мелко подрагивая от холода, торопливо обтерся рубашкой и швырнул на землю огненный шар. Язычки пламени затрепетали в полупальце над травой, разгоняя окончательно сгустившийся сумрак. Лучник натянул штаны и сверху куртку прямо на голое тело, сел на землю и, не мигая, уставился на пляшущее пламя.
Я, не раздумывая больше, вышла из тени, пересекла поляну и села напротив. Теперь нас разделяли только рыжие языки огня, жадно лижущие воздух в поисках наживы. Кайден наверняка заметил мое приближение издалека, но даже не шелохнулся и не поднял на меня взгляд, продолжая смотреть куда-то вглубь костра.