Учитель - читать онлайн книгу. Автор: Катерина Даймонд cтр.№ 17

Рука легла на колено, и инстинкт девственности приказал сжать ноги, чтобы не пропустить дальше, однако какой-то другой, более властный инстинкт заставил первый замолчать и позволил ладони подняться, заглушив отчаянные вопли всего существа. Дэни ведь простит, правда? Или обвинит и возненавидит? Да и узнает ли вообще?

Кевин Харт потянул потускневшее, поцарапанное обручальное кольцо. Снять его оказалось непросто: мешал распухший сустав. Годы невоздержанности в еде и в питье оставили заметный след: сейчас Кевин выглядел значительно массивнее, чем на своей свадьбе, хотя сам ощущал это, лишь когда пытался снять кольцо. После долгих усилий упрямый золотой ободок сдался и отправился в карман. Розовые огни раздражали, в висках пульсировала острая боль. Кевин проглотил таблетку от мигрени и глотнул виски.

Среди новых посетителей бара Кевин Харт был давним, привычным завсегдатаем. Как всегда, сидел в отдельной кабинке, в дальнем углу, и внимательно разглядывал танцующих, уже изрядно пьяных молодых людей, выискивая в толпе одиночек – разочарованных в жизни неудачников. Бармен давно привык к повадкам гостя, без слов понимая далеко идущие намерения. Когда отчаявшийся юнец умоляюще жался к стойке, он бросал на Кевина вопросительный взгляд, ожидая зеленого света. Кевин не обладал теми достоинствами, которыми природа наградила парней: он давно утратил и молодость, и внешнюю привлекательность, однако на его стороне оставались деньги и власть – преимущества, в этой игре значительно более весомые.

Кевин наблюдал за пестрым павлином, каждым экстравагантным движением старавшимся привлечь всеобщее внимание. Надо сказать, что это ему удавалось, и некоторые из мужчин отворачивались от своих не столь ярких партнеров и пытались попасть в поле зрения красавчика. Вот потный молодой самец, проигравший в борьбе за лидерство, выбрался из толпы, подошел к стойке и заказал выпивку. Бармен взглянул на Кевина, который жадно рассматривал очередную жертву, и в ответ тот, подняв стакан, слегка оттопырил мизинец в знак согласия.

– Оплачено джентльменом, сидящим за столом для почетных гостей. – Бармен поставил виски на стойку и кивнул в сторону Кевина. Парень выпрямился и выпятил грудь: он отлично знал, что кабинки предназначены исключительно для богатых клиентов. Кевин показал на свободное место рядом, и новый друг послушно приблизился.

– Мартин, – представился он и протянул руку.

Кевин сделал вид, будто не заметил. Не любил вставать на одну доску черт знает с кем. Любопытство заставило парня присесть, хотя улыбка поблекла, а самоуверенности поубавилось. Кевин хотел, чтобы Мартин сразу понял, кто здесь главный: молодость и красота – повод недостаточный, чтобы заламывать цену. Мартин должен ловить каждое слово, и для этого следует говорить мало и с расстановкой.

– Хочешь заработать кое-какие деньги? – произнес Кевин после продолжительного молчания.

– О, я не про… то есть я не… – беспомощно залепетал Мартин.

– Расслабься.

Кевин знал, что каждый имеет свою цену – за все. Годы деловых переговоров доказали, что можно уговорить человека продать новорожденного ребенка – если точно знать, чего он действительно желает. Мартин был хорошо одет, однако потертые швы на дизайнерских джинсах и бахрома на футболке выдавали правду. Парень отчаянно нуждался в богатом покровителе, потому и откликнулся на призыв. На время Кевин вполне мог стать таким покровителем. Угодить Мартину будет нетрудно.

– Заплачу две тысячи фунтов, если проведешь со мной выходные.

Кевин взял бутылку виски и наполнил свой стакан. Протянул бутылку Мартину и помедлил, почти физически ощущая, какие мучительные сомнения тот испытывает. Каждый из собеседников неотрывно смотрел другому в глаза, пытаясь разгадать, с кем имеет дело. Для Кевина в этом заключалась часть забавы, игры: тайна, предвкушение, страх неизвестного завораживали. Так что, когда Мартин взял из руки Кевина бутылку, оба поняли, что принял он вовсе не виски.

В замке щелкнул ключ, и Кевин распахнул дверь, предлагая Мартину первым войти в квартиру. Даже в темноте было заметно, как тот улыбнулся, едва глаза немного приспособились к новым условиям. Комната освещалась уличными огнями, отраженными в узких окнах стоявшего напротив готического собора. Все мужчины, которых Кевин приводил сюда, неизменно восхищались чистыми, лаконичными линиями строгой мебели, выходившим на соборную площадь полукруглым окном, ароматами египетских тканей и нержавеющей стали. Хозяин не сомневался в произведенном впечатлении: местечко было престижным, модным и успешно поддерживало тот образ, какому он старался соответствовать, – образ человека с деньгами и властью. Эта квартира была убежищем, домом вдали от дома, местом, где можно оставаться самим собой и делать то, что позволяло сохранить рассудок. Жена давно привыкла проводить выходные без него. Марта любила красивую жизнь, и Кевин знал, что до тех пор, пока деньги исправно поступают на счет, задавать вопросы, а тем более выслеживать мужа она не станет. Здесь, на соборной площади, никто не помешает ему стать самим собой.

– Заплачу прямо сейчас. – Кевин бросил на стол пачку пятидесятифунтовых банкнот.

Мартин нервно взглянул на деньги, а потом схватил и поспешно засунул их в задний карман.

– Славное местечко. Действительно славное, – одобрительно проговорил Мартин с грубым деревенским акцентом и внимательно посмотрел на семейный портрет на стене.

Жизнерадостное лицо мужчины мало напоминало лицо стоявшего рядом человека: тот, на картине, был значительно моложе и стройнее. Он обнимал за плечи двух подростков: высокого худощавого мальчика со смущенной улыбкой и девочку чуть помоложе, в белоснежном платье. Картину Кевин держал здесь для того, чтобы во время визитов жены квартира выглядела просто вторым домом: так обоим было легче притвориться, будто ничего предосудительного не происходит.

Тяжелой ладонью Кевин наотмашь ударил Мартина по лицу. Тот вздрогнул и поднял руку для ответного удара. Кевин перехватил запястье и посмотрел ему в лицо. В те короткие мгновенья, пока парни вот так реагировали, он всякий раз спрашивал себя: искреннее ли удивление или малыш просто играет? Впрочем, какая разница? Скорее всего те, кто соглашался прийти сюда, смутно догадывались, за что им платят. Вряд ли были настолько наивны, что ничего не подозревали. Он любил этот взгляд, шок, удивление, негодование. В глазах Мартина блеснули слезы.

– Могу забрать деньги и отпустить, – прошептал Кевин. – Или оставь деньги у себя и исполняй приказы.

Одно дело отказаться от крупной суммы, совсем другое – отдать крупную сумму, которую только что держал в руках. Для Кевина этот момент служил мощным стимулом возбуждения – момент приятия, когда молодые сильные мужчины, уже зная, что произойдет дальше, все-таки соглашались на немыслимые унижения. Он жил ради этого мига абсолютной продажности.

– Что я должен делать? – Мартин подавил слезы и опустил руку.

– Разденься. – Отступив, Кевин наблюдал, как тот с отвращением снял одежду и остался в трусах, наверное, лучших из тех, что у него были – безвкусно ярких, с фирменным ярлыком, облегающих, возможно, даже дорогих. – Совсем.