Царь Юрий. Объединитель Руси - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Лопатин cтр.№ 4

«Да…» — уже не столь уверенно ответил княжич.

«А вот когда крепости или города штурмуют, почему князь не идет в первых рядах и в числе первых не взбирается по лестнице на стену?»

«Хм-м… ну-у…»

«То есть в поле он должен вести своих витязей лично, а на стену почему-то вести не должен, а должен руководить издалека? Вот скажи мне, поведет Константин дружину на стену Торжка лично?»

«Нет…»

«А ты бы повел?»

«Нет…»

«А почему?»

Юрий Всеволодович на этот вопрос промолчал не зная ответа, ведь так было всегда, он об этом и не задумывался никогда.

А действительно, почему в одной ситуации князь должен вести в бой воев, а в другой — нет. В чем собственно разница? Ведь если подумать, то ни в чем. Однако же поведение различно.

До самого отбоя Юрий Штыков продолжал потихоньку капать на мозги княжича подтачивая этот валун из странных, зачастую малопонятных и даже нелогичных представлений о чести и славе.

Много ли чести и славы погибнув в бою просрать город и жителей, которых ты обязался защищать, обрекая их на насилие и ограбление? А ведь мог и не погибнуть, управляя войсками со стороны и даже более того — победить и оградить своих подданных от поругания.

Так в чем истинная честь и слава?

Вот так, час за часом, день за днем Юрий Штыков потихоньку помаленьку продолжал переформатирование личности Юрия Всеволодовича перестраивая его ценностную картину мира.

Не факт, что задуманное удастся в полной мере, но он старался. Какие-то сдвиги уже были, но получалось с трудом. Все таких княжич по местным понятием был уже зрелым мужем — двадцать лет с устоявшейся картиной ценностей, что есть хорошо и что есть плохо. Для Юрия Штыкова, продукта беспринципных отношений звериного капиталистического общества, где человек человеку — волк, многие постулаты, были по-детски наивны, притом что тринадцатый век тоже был далек от человеколюбия, но тем не менее как-то тут уживались рыцарские понятия о чести и веры в слово.

Предприми кто-то такие попытки первоспитания извне, то есть будь это живой человек, то все труды пошли бы прахом, он бы просто не воспринял эти доводы. Но в том-то и дело, что это происходило изнутри. Подселение чужой души поколебало психику Юрия Всеволодовича, сделав его более податливым. Он фигурально выражаясь не превратился в глину из которой можно было быстро вылепить необходимое, более того, он нередко спорил и стоял на своем, но вода камень точит и Штыков, как более искушенный в выворачивании смыслового значения того или иного понятия (ведь в его время только тем и занимались, превращая черное в белое и наоборот), словно вооруженный долотом и молотком скульптор откалывал кусочек за кусочком формируя нужный скульптурный образ…

5

Осада Торжка не задалась.

Новгородцы сумели воспользоваться задержкой владимирских войск и стянули к городу-крепости дополнительные силы. Пойти на штурм, означало потерять большую часть армии под стенами этого городка. Мало того, что отец этого не поймет, так еще с оставшимися силами не выполнить главной задачи похода по взятию Новгорода и освобождению Святослава.

Оставить его и двигаться дальше тоже нельзя. Оставить такую силу у себя в тылу было мягко говоря глупо ибо означает оказаться между молотом и наковальней.

Константин на совете рвал и метал. Как человек опытный, несмотря на свои двадцать три года, участвовал в десятке походов, он понимал, что это пат, причем пат в пользу новгородцев.

Осталось тольк е поколение умеет, если конечно хоть немного мозгов имеет, а не прокомпостированы всякими ЕГЭ

1

Выглядел Всеволод Юрьевич неважно. Смерть уже схватила его за горло и даже слепому было ясно, что великому князю владимирскому осталось недолго коптить это небо, год-два. Но как бы плох он ни был, своим сыновьям пистон в одно место он вставил по первое число качественно. Досталось всем, Константину, как старшему провалившему поход, заодно влетело Юрию, что умудрился подставиться под удар какого-то новгородского дружинника, ну а больше всего плюх отвесил младшему из-за которого собственно и начался сыр бор.

Гнев великого князя был понятен. Его сын просидел в Новгороде меньше года, сменив своего старшего брата Константина и его тут же пинком под зад спровадили, а все из-за его невоздержанности, прям половой гигант. Помимо репутационных потерь, были еще финансовые. Потерять из-за балбеса такой источник дохода, было обидно.

— Ты опечалил меня сын, навлек на наш род позор. Тебе что, дворовых девок было мало, боярышней для утех подавай!

— Но она сама…

— Молчать!

«Подставили сопляка грамотно», — вылез со своими комментариями Юрий Штыков.

«О чем ты?»

«О том самом. Не его похотливость, так еще на чем-нибудь бы подловили, долго ли умеючи, а торгаши не лыком шиты, как говорится, не обманешь — не продашь. Новгород все-таки республика и князья там сбоку припека, все решает Вече, по крайней мере формально, а на деле бояре. Князья со своими дружинами только за тем и нужны, чтобы выполняли функцию ЧОПа, в смысле охраняли княжество от врагов внешних да татей ловили, за что и платили. Да видно посчитали, что дорого платят за свою безопасность вам, вот и подрядили кого подешевле, а Мстислав и рад».

«Ты думаешь в этом все дело?» — усомнился Юрий Всеволодович.

«К бабке не ходи. В смысле уверен. Обычная разводка».

«Но ведь дочь боярина действительно была Святославом опорочена. Пойдет ли на такое хоть один уважающий себя человек?»

«А кто тебе сказал, что боярышня была опорочена именно Святославом? Он ведь наверняка бухой был, так что и не понял, целкой она была или уже того? Мало ли, может ее, к тому же слабую на передок, какой ушлый дружинник спортил? Так ее этим еще и обелили, дескать не абы кто, а княжич девственности лишил. Опять же поимели с того не слабо…»

«Даже если и так, то чего уж теперь…»

«Ну да, тут уже ничем не поможешь. Но свою монеточку в копилочку с этой ситуации ты можешь получить».

«Какая монетка? Что за копилка?» — начал раздражаться от замысловатой речи приблудной души хозяин тела.

«Замолви словечко за братца. Отведи от него гром и молнии отцовского гнева. А то ведь залетит братец туда куда Макар телят не гонял… в какой-нибудь Мухосранск, то бишь Тмутаракань… Глядишь и вспомнит когда придет время бодаться с Константином кто именно за него заступился и встанет на твою сторону. Должна же в нем остаться хоть какая-то благодарность если и дальше не станешь о нем забывать? Да и отец лишний раз от твоей братской любви и заступничества умилится, тоже монетка в копилку, лишней по любому не будет. Так монетка к монетке…»

«Попробую…» — недовольно из-за меркантильности приблудной души ответил тот.