Смерть сердца - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Боуэн cтр.№ 30

– С такой девчушкой и дома-то, наверное, сразу повеселее стало, – сказал он. – Сколько, говорите, ей лет?

– Шестнадцать.

– Наверное, они лучшие подруги с… с миссис Квейн.

– С Анной-то? Ну да. Забавно, что вы с Анной вот так, случайно, встретились. Она ленится поддерживать отношения со старыми друзьями и в то же время по ним скучает, это уж точно.

– Очень любезно с ее стороны было вспомнить, как меня зовут. Понимаете, мы с ней встречались всего однажды.

– Ах да, с Робертом Пидженом. Мы с ним не знакомы, а жаль. Но он, похоже, колесит по свету, а я пустил здесь корни. – И, окинув майора Брутта подозрительным взглядом, Томас прибавил: – У меня, знаете ли, свое дело.

– Вот как? – вежливо отозвался майор Брутт. Он стряхнул пепел в тяжелую стеклянную пепельницу. – Это замечательно, если вам нравится жить в Лондоне.

– А вам бы хотелось куда-нибудь уехать?

– Да, пожалуй что так. Но сейчас все зависит от того, что подвернется. Есть у меня пара-тройка…

– …вариантов на примете? Мне кажется, вы совершенно правы.

– Да, не выйдет с одним, так, наверное, все сложится с другим… Беда только в том, что я теперь немного не в курсе.

– А, да?

– Да, похоже, я слишком долго проторчал за границей. Теперь вот хотелось бы ненадолго войти в курс. Я пока не хочу отсюда уезжать.

– Но в курс – чего? – спросил Томас. – Что, по-вашему, тут такого есть?

Помедлив, засомневавшись – почти незаметно, на какую-то долю секунды, майор Брутт нахмурился и взглянул на Томаса куда пристрастнее, чем глядел до этого. Но Томас теперь виделся ему не столь отчетливо – сгущавшиеся в кабинете миазмы закрыли его, будто пленкой.

– Ну, – сказал майор, – что-то ведь тут происходит. Я хочу сказать – в целом. Знаете, что-нибудь, о чем вам всем…

– Нам всем? Нам – кому?

– Ну, вам, например, – ответил майор Брутт. – Что-то же должно быть… Потому-то мне и кажется, что я не в курсе. Я же знаю, есть что-то, насчет чего вы все сходитесь.

– Насчет чего-то, может, и сходимся, – ответил Томас, – но я, впрочем, так не думаю. Честно говоря, я бы даже не сказал, что мы сходимся. Нам всем сейчас, похоже, невесело, и вряд ли кому-то хочется, чтобы другие об этом знали. Нет, наверное, ничего более нездорового, чем соперничество вкупе с унынием, а именно так мы сейчас все себя и чувствуем. А самое-то смешное, все остальные так и норовят нас, буржуазию, пнуть, полагая, что уж мы-то наслаждаемся жизнью. По крайней мере, я так думаю. Им и в голову, похоже, не приходит, что нам до самих себя и дела нет. Нас не так сильно ненавидели, когда поводов для ненависти было куда больше. Наши отцы были дураками, но у них хотя бы на это хватило духу. А мы всего лишь сборище никчемных Кристоферов Робинов. Жить – живем, но вряд ли сами понимаем зачем. Остается только надеяться, что мы так и будем дальше выходить сухими из воды, пока кто-нибудь нас наконец не утопит.

– Как-то уж больно мрачно вы ко всему относитесь.

– Хотите, наверное, сказать, что мне нужно почаще бывать на свежем воздухе? Попринимать «Эно» ^[15] или что-нибудь в это роде? Нет, слушайте, я всего-то хотел сказать, что вы ничего такого, на самом деле, не упускаете. Ничего толком и не происходит… Впрочем, может, Анна что-то знает… Сигарету?

– Нет, спасибо. Пока не буду.

– Что там? – вскинулся Томас.

Майор Брутт – участливо – тоже обернулся. В парадной двери заскрежетал ключ.

– Анна, – с наигранным безразличием сказал Томас.

– Слушайте, мне, наверное, пора…

– Ерунда. Она будет вам рада.

– Но она не одна.

И вправду – в коридоре слышались голоса, говорили вполголоса.

Повторяя: «Нет, нет, останьтесь», Томас с огромным усилием вылез из кресла. Он подошел к двери и рывком распахнул ее, будто желая подавить восстание. И предельно невыразительным голосом воскликнул:

– А… Привет, Порция… О, привет, добрый вечер.

– Вечер добрый! – отозвался Эдди с фамильярной почтительностью, которую теперь он в общении с Томасом приберегал для нерабочего времени. – Мы сейчас снова уйдем, так что совсем вам не помешаем.

Ловко поднырнув за спину Порции, он закрыл ведущую в кабинет дверь. Судя по тому, как невозмутимо он держался, нервы у него были в полном порядке – потому что с каких это пор старина Томас взял за привычку вылезать из кабинета? Порция молчала, она стояла рядом с Эдди, как-то уж чересчур улыбаясь. Томасу они показались какими-то жуткими близнецами: что он, что она стояли, вскинув головы, с одинаковой, довольно неуверенной гордостью, что он, что она заговорщицки ему улыбались. Они явно надеялись прошмыгнуть незамеченными – то, как подчеркнуто внимательны они были к Томасу, только доказывало, что Томас застал их врасплох. От быстрой ходьбы оба разрумянились.

Томас показывал, что его застали врасплох, тем, что мрачно глядел мимо них.

– Я думал, это Анна, – объяснил он.

Эдди вежливо ответил:

– Нам ужасно жаль, что мы – не она.

– А ее нет дома? – машинально спросила Порция.

– Зато знаешь, кто есть? – спросил Томас. – Майор Брутт. Порция, тебе надо показаться, зайди хоть на минутку.

– Мы… а мы уже уходим.

– От одной минуты ничего не изменится, правда ведь?

Даже самым угрюмым и упрямым затворникам иногда хочется настоять на своем, вылезти на свет, показать силу. Капля дождя, бежавшая вниз по стеклу и внезапно вильнувшая в сторону, домашнее животное, отказавшееся выполнять команду, – еле заметные мелочи вдруг становятся неизбежными для того, чтобы природа могла взять свое. Томас с удовольствием разлучил Порцию с Эдди и втолкнул ее в кабинет поприветствовать майора Брутта. Он подталкивал ее в спину с невыразительной, неосознанной жестокостью. Эдди, насупившись, последовал за ними, решив быть как можно более de trop ^[16].

Пока за дверью шли переговоры, майор Брутт сидел, расставив колени, и рассеянно крутил руками, глядя, как посверкивают запонки. Если он что и слышал, то от всего услышанного отряхивался, как, бывает, встряхивает ушами пес. Девчушку втянули в кабинет, подтолкнули к нему. Томас, помолчав, представил Эдди. Порция с Эдди стояли плечом к плечу, улыбаясь майору Брутту с почтительностью военнопленных. Оба, он видел по глазам, были виновны в предвкушении счастья.