Эпоха Плантагенетов и Валуа. Борьба за власть (1328-1498) - читать онлайн книгу. Автор: Кеннет Фаулер cтр.№ 18

Скульптурное изображение Изабеллы Баварской (ум. 1435 г.), супруги Карла VI, аббатство Сен-Дени под Парижем

Портрет Генриха V (1413–1422 гг.), работы неизвестного художника

Когда разгорелась война (почти повсеместно, но преимущественно в Иль-де-Франсе), обе стороны стали наперебой добиваться английской поддержки. Поначалу англичане колебались между арманьяками и бургиньонами, затем они стали поддерживать и ту и другую стороны, добиваясь для себя наиболее выгодных условий. Генрих IV не мог лично вмешаться в борьбу, однако двухтысячное английское войско, оправленное в Кале в октябре 1411 г., помогало бургиньонам осаждать Париж, а в следующем году второй сын короля Томас Кларенс был послан с армией на помощь арманьякам. После вступления на престол Генриха V (21 марта 1413 г.) полномасштабная английская интервенция стала неизбежной. По удивительной иронии судьбы, первый король Англии, в венах которого текла английская кровь и при котором некоторые официальные документы стали составляться на английском языке, был также монархом, добившимся для своего сына того, о чем мечтали его предшественники Плантагенеты: соединения на одном челе английской и французской корон. Чтобы добиться успеха там, где Эдуард III потерпел неудачу, необходимо было обладать незаурядными способностями, и в этом Генрих V недостатка не испытывал. Став королем в двадцать пять лет, он мальчиком начал службу в Ирландии при Ричарде II, прошел суровую военную школу во время Уэльских кампаний в первые годы правления своего отца и в дальнейшем проявил себя как деятельный и властный монарх. Хороший военный, он, кроме того, был, подобно своим предшественникам Генриху II и Эдуарду III, практичным бюрократом, разумным администратором и непреклонным судьей. Один французский историк находил его набожность лицемерной, его поведение вероломным, его чувство справедливости показным и даже ложным, его месть жестокой, а честолюбие безмерным. И тем не менее нет никаких оснований подвергать сомнению его благочестие или его убежденность в справедливости своего дела. Если притязания Генриха были честолюбивы, а дипломатия вероломна, то в этом он всего лишь был подлинным сыном своего времени. Если биограф викторианской эпохи считает необходимым искать объяснение распутной юности Генриха, оттого что не может увязать ее с благочестием, отличавшим этого монарха в годы пребывания на престоле, то нам они должны казаться противоречащими друг другу не больше, чем казались его современникам. Он пользовался у своих соотечественников ничуть не меньшей и, может быть, даже большей популярностью, чем Эдуард III, и преждевременная смерть Генриха V на вершине беспрецедентной славы, хотя, по-видимому, и оказала свое влияние на его посмертную оценку, стала трагедией для народа и государства. Представляется вполне очевидным, что с первых лет его правления проводимая Генрихом политика вела к полномасштабному возобновлению военных действий; однако, если король Англии намеревался соблюсти видимость законности, его замысел должен был быть подготовлен дипломатическим путем. Перед ним открывались две возможности: либо идти до конца и требовать французскую корону, либо вернуться к так и не претворенному в жизнь договору в Бретиньи. Требования, выдвинутые посольством, отправленным во Францию в 1414 г., выходили далеко за рамки этого договора. Послы заявили, что в том случае, если Генрих получит в супруги дочь короля Екатерину, он согласится удовольствоваться полной и независимой верховной властью в Нормандии, Турени, Мэне, Анжу, Бретани, Фландрии и Аквитании — на территории, более обширной, чем владения Плантагенетов во время их наибольшей протяженности при Генрихе II. Когда французы попытались отделить вопрос о браке Генриха от его территориальных притязаний, они столкнулись с тем, что требования англичан возросли еще больше: теперь они требовали еще и половину Прованса, а также замки и земли Бофора и Ножана. То, что Генрих вел переговоры одновременно и с бургиньонами, и с арманьяками, должно было поднять цену его поддержки для каждой из сторон. Возможно, Генрих ожидал именно отказа французов, поскольку это позволило ему, как и Эдуарду III в 1359 г., пустить в дело армию, которую он подготавливал долгое время.

Высадка англичан, которая вплоть до момента отплытия планировалась в условиях строгой секретности, произошла в устье Сены в Нормандии в течение второй недели августа 1415 г. (см. карту VIII). По-видимому, король намеревался всего лишь произвести разведку и обеспечить себе порт для высадки войск, который мог бы служить плацдармом при последующем завоевании Нормандии. В этом, как и во всех остальных предприятиях, во многом превосходивших его первоначальные планы, Генриху сопутствовала удача. После несколько затянувшейся осады Арфлера, во время которой его войска понесли тяжелые потери, он продвигался на север по направлению к Кале, когда и был вынужден принять бой при Азенкуре на плато Артуа (25 октября 1415 г.). Французы повторили ошибки, совершенные ими при Креси и Пуатье, начав конную атаку на невыгодной местности против спешившихся английских тяжеловооруженных воинов, которых поддерживали лучники и пехота. И вновь, несмотря на численное превосходство противника, победа англичан была полной, а французы понесли значительные потери. Но при том, что одержанная Генрихом победа принесла ему славу полководца и позволила беспрепятственно достичь Кале, полностью выполнив стоявшую перед ним задачу, систематическое завоевание Нормандии началось только в ходе второго вторжения в 1417 г., и лишь три года спустя английские войска достаточно прочно обосновались на завоеванных территориях, чтобы Генрих смог принудить французов принять свои условия. 21 мая 1420 г. в Труа был заключен договор, который вполне мог бы удовлетворить даже честолюбие Эдуарда III. По условиям этого договора Генрих получал в супруги дочь Карла VI Екатерину, и после смерти Карла французская корона переходила к Генриху и его детям. В то же время, ввиду болезни Карла, Генрих должен был править в качестве регента: он обязался вернуть во владение французской короны земли, над которыми в то время господствовали арманьяки, утверждая, что наряду с Нормандией они войдут в состав французского королевства, когда он станет его королем. Французский дофин, таким образом, с молчаливого согласия своих родителей был лишен права наследовать престол, и были созданы условия для установления двуединой англо-французской монархии. Как удалось достичь этого в столь короткий срок?

Монета: золотой салют (salute) Генриха VI, отчеканенный в Руане. Аверс: гербы Англии и Франции, над ними — сцена Благовещения, изображающая Деву Марию и ангела; реверс: простой крест с геральдической лилией и геральдическими львом, внизу — латинская буква Н