Мы с Анитой дружно расхохотались, в то время как сам Винсент лишь слабо улыбнулся.
– С тех пор много воды утекло, да и несколькими годами позже, он уже четко знал, что пойдет по моим стопам...
Мужчина замолчал, а я удивленно уточнила:
– Так почему же он преподает в академии, а не служит в армии?
Что этот вопрос неуместный, поняла сразу. На гостиную, куда мы перебрались из столовой, опустилась тишина. Давящая и неуютная.
– Простите, – извинилась, сама не зная за что, и вновь вцепилась пальцами в ткань юбки. Зачем? Вот зачем я спросила? Все же было так хорошо...
– Не извиняйтесь, милая, все хорошо, – первой опомнилась Анита. – А хотите посмотреть на наш зверинец?
И не дожидаясь ответа, обратилась к сыну:
– Дорогой, покажи Аделии последнее приобретение!
Я замерла, не зная, как реагировать, соглашаться или, наоборот, отказаться, но профессор решил дилемму за меня:
– Конечно, – согласился, впрочем, без особого энтузиазма. – Идем, это будет интересно.
Отказываться не стала. Казалось, что необходимо немного разрядить обстановку.
Лакей подал мое пальто, Винсент помог мне накинуть его на плечи. Потом мы вышли через другую дверь и оказались во внутреннем дворе, где помимо буйного сада белоснежных деревьев, находились загоны для животных.
Глава 16
Мы шли молча, и мне было неприятно, что я стала причиной расстройства мужчины.
– Прости, я не хотела тебя обидеть, – извинилась еще раз, когда мы остановились у одного из загонов.
– Ерунда, – он, наконец, посмотрела на меня и открыто улыбнулся. – Не бери в голову, извиняться тебе уж точно не за что.
Я чувствовала, что ему больно. Не знаю, как и почему, но я ощущала его настроение.
Правда говорить на неприятную для него тему больше не стала. Да и отвлеклась.
– Смотри, – Винс подошел совсем близко и указал рукой под навес, где среди наваленного сена было видно какие-то темные комочки.
Они лежали неподвижно, пока один из них не дернул длинным хвостом.
– Кто это? – спросила, почему-то шепотом.
К зверям я была настроена более благодушно, чем к людям. Они не лицемерят и всегда искренни.
– Это детеныши зимней пантеры, она живет высоко в горах. Самку ранили браконьеры, а мы выкупили ее у торговцев. Теперь вот она принесла помет – четырех маленьких котят.
Он говорил тихо, размеренно, и в это время один из черных комочков подскочил на месте и посмотрел в нашу сторону. Самый обычный котенок – разве что у него лапы и само тело чуть больше, чем у тех, кого мне доводилось видеть. Комок повел носом, принюхиваясь, и нервно ощетинился, подняв шерсть на загривке дыбом.
– Они пока черные, но со временем станут... такими... – из низкого домика показалась сама героиня рассказа.
Огромная кошка, в холке явно мне до груди доходит, с белоснежной шерстью и иссиня-черными пятнами, что были разбросаны по шкуре то тут, то там.
– Красивая, – выдохнула тихо, боясь спугнуть.
Я смотрела на нее, не отводя взгляд. Мощь и грация в одном флаконе. Гордая походка и независимость.
– Красивая, – повторил задумчиво Винс, и я искоса посмотрела на него.
Но вопреки ожиданиям, мужчина смотрел не на большую кошку, а на меня. И было в его взгляде что-то ... странное. Словно он пытался отыскать ответ на очень важный вопрос.
Тряхнул головой и кивнул в сторону вольеров:
– Пойдем дальше, здесь много всего интересного можно найти.
Спорить не стала, лишь молча кивнула и пошла следом за ним.
Мы долго ходили вдоль вольеров. Я узнала о животных, которых никогда в жизни не видела, и вряд ли бы смогла увидеть. Потом долго стояли у загона снежной пантеры и наблюдали за тем, как резвятся маленькие котята. Несмотря на беззаботное настроение, пушистые комки были довольно собранными и готовыми при любой опасности сбежать обратно под крыло матери.
В дом мы вернулись спустя, наверное, час, а потом, распрощавшись с родителями, поехали обратно в академию. На самом деле, мне вовсе не хотелось возвращаться в свою комнату. Мне было уютно среди этих мало знакомых людей. Было приятно слушать байки и кутаться в мягкий плед, приятно знать, что тебе рады. Пусть это и было только иллюзией.
Не доезжая до ворот, Винсент предложил:
– Не хочешь прогуляться?
На улице было уже прохладно, но я ухватилась за возможность отсрочить нежеланное возвращение.
Экипаж остановился, мы вышли и направились по вытоптанной дороге к виднеющимся вдалеке воротам. Ветер настойчиво пробирался под пальто, но мне было все равно. Странное умиротворение опустилось на меня, укрывая, словно пледом.
Молчать было приятно. Просто идти, думать о чем-то своем, возможно даже об одном и том же, и молчать. Но я первой нарушила эту уютную тишину.
– Я не воровка.
Признание легко сорвалось с губ. А потом слова полились потоком. Я боялась, что он прервет меня и не услышит до конца мою версию событий. Эту версию никто никогда не слышал, да и знал о ней только профессор Шинару.
– Я с первого курса влюбилась в него, – улыбка вышла вымученной. – Нет, не как в мужчину, а как в человека, который для меня стал чуть ли ни божеством. Он горел идеей, жил целительством и на его лекциях невозможно было остаться равнодушным. Я и не осталась. После первого же семестра попросилась к нему в лабораторию, где и провела, практически, все последующие годы обучения.
Над формулой восстановления магии я стала работать три года назад. Если честно, я даже не могу сейчас сказать, почему выбрала именно это направление. Помогать людям? Хм... Собственно целительство и так это подразумевает, не зависимо от направленности. Но мне захотелось чего-то особенного, чего-то, что еще никто и никогда не делал.
Глупо, правда? Я думала, что смогу увековечить свое имя и добиться успеха, а вышло... Я не буду говорить о том, сколько ночей я провела за изучением книг, сколько было неудачных попыток и разочарований. Но к концу последнего курса, я все-таки добилась желаемого. Да, формулу нужно было доработать, да, провести много испытаний, но это был, определенно, прорыв. Я рассказала обо всем своему куратору, тому самому небожителю, профессору Шинару. Он сначала отнесся скептически к моей удаче, но потом... Я решила защищать диплом именно по этой теме и собиралась презентовать свою находку перед ректором и приглашенными чиновниками из министерства. Вот только стоило моей работе попасть в руки начальства, как начался самый настоящий кошмар. Тогда я и узнала, что, оказывается, все эти наработки сделал профессор Шинару, а я, воспользовавшись его доверием, их просто-напросто украла. Было разбирательство. Мне, естественно, никто не поверил и вот... Я тут. В Северной Академии. Отбываю ссылку, длиной в два года.