Кивнула, соглашаясь.
– Я поговорю с ним.
Хайд хотел что-то еще добавить, но лишь шумно выдохнул и продолжил путь. К слову, мою руку он из захвата выпустил, что не могло не радовать.
Из лечебницы мы вышли, можно сказать, незамеченными, только несколько целителей проводили нас удивленными взглядами, но, впрочем, тут же забыли о нас.
– Отвод глаз? – запахивая пальто, которое тоже взялось будто бы из ниоткуда. Хорошо еще, что меня не переодели в сорочку местного происхождения. А то бы выглядела я сейчас забавнее некуда.
– Не хочу тратить время на объяснения, – ответил Лестер, не оборачиваясь.
Что ж, разумный довод.
У ступеней лечебницы стояла карета. Она тут же сорвалась с места, стоило нам занять свои места.
– Но после разговора ты отпустишь Винсента? – спросила, лишь бы разбавить гнетущее молчание.
На этот раз следователь не удосужился ответить по-человечески, только кивнул, напряженно рассматривая проносящиеся мимо окна высокие сугробы.
В управлении было многолюдно. В отличие от первого раза, когда мне здесь довелось побывать, коридоры не казались пустынными лабиринтами. Напротив, будто всех стражей разом выгнали из своих кабинетов и заставили маршировать туда и обратно.
– Столпотворение, – проворчала тихо, но Лестер услышал и усмехнулся:
– Это пока я гощу здесь, когда уеду, управление вновь превратится в унылое кладбище.
Хм... резонно. И как я сама до этого не додумалась?
– Сюда, – Хайд открыл очередную безликую дверь, на которой, в отличие от остальных, висела устрашающая табличка:
«Допросная».
Еще одна странность – больше ни одной таблички я не видела. То есть, знать, где сидит страж-дознаватель, начальник управления или дежурный совсем не обязательно, а вот допросную ни с чем другим путать нельзя.
Прежде мне никогда не доводилось бывать в допросных, за что, конечно же, стоит благодарить богов и Винсента, который спас меня от назойливого Дито. И сейчас я не без любопытства оглядывалась по сторонам.
Прозрачный стол. В краях его вплавлены сияющие амулеты. Такой же амулет, только горел он ярче и еще пульсировал, был вплавлен в каждый из трех стульев.
– Готова? – нервничая, кажется, не меньше моего, тихо спросил Лестер, и я кивнула.
Господин следователь открыл противоположную той, через которую мы вошли, дверь и громко произнес:
– Заводите!
От его голоса я вздрогнула, но постаралась взять себя в руки. Кем бы ни был этот Крислоу, ни к чему показывать ему мой страх и мои переживания.
Но как только мужчину ввели в комнату, я поняла, почему так странно воспринял его Хайд. Определенно, с Крислоу что-то было не так, и дело не в ауре, что принадлежала давно умершему человеку и имела хоть и вполне опрятный вид, без серых пятен и дыр, отличалась от той, которая была привычной для целителя.
А еще цвет глаз... И сам взгляд...
Мужчина опустился на стул, Лестер коротким движением кивнул мне, и я тоже села, а вот сам следователь остался стоять. Он будто пытался предугадать дальнейшее развитие событий. Держался настороже, явно не ожидая от Крислоу ничего хорошего.
Я не знала, кто из нас должен первым начать разговор, а потому лишь молчала и сильнее сжимала в руках подол платья.
Что-то не так, что-то неправильно, и осознание этого давило со всех сторон.
– Ну что же, господин Крислоу, – начал Хайд вполне уверенно. И не скажешь, что он волновался не меньше моего. Впрочем, с последним утверждением я вполне могла ошибиться, может и не нервничал Лестер вовсе, а лишь делал вид.
– Не хотите объясниться с госпожой Лоусон и извиниться за нападение?
Стоило следователю закончить фразу, как сидящий напротив мужчина впился в меня взглядом, от которого захотелось если не скатиться под стол, то закрыться руками – точно.
– Я? – в голосе, до боли знакомом голосе, прозвучало наигранное удивление. – Конечно, – продолжил он, и по его губам зазмеилась улыбка: – Дорогая Аделия, я так виноват перед вами, так виноват...
Фальшивая слеза скатилась по щеке, а я, не глядя на Лестера, спросила:
– Вы сейчас просите прощение за украденную работу, или за нападение? Или, может быть, за смерть Мики?
Хайд подорвался с места и встал рядом с Крислоу, точнее с профессором Шинару, на котором была невероятно качественная иллюзия, или же не совсем она. Сложно понять, потому что с таким я никогда не сталкивалась.
– Узнала, значит? – даже не стал отпираться мужчина, лишь вольготнее устроился на стуле, вытянув длинные ноги.
– Я каждый день, на протяжении семи лет слышала вас голос, – последовала его примеру и устроилась удобнее, хотя почему-то никакого удовольствия от этого не почувствовала. Острая спинка стула впилась в плечи, а ноги так и норовили разъехаться в разные стороны. – И вы надеялись, что не узнаю?
Профессор хохотнул, а потом изменился в лице, растеряв благодушие:
– Вы ничего не докажите.
Он говорил спокойно, но и я, и Лестер видели, как он нервничает: над верхней губой и на лбу выступили крошечные капли пота. Да и уверенность во взгляде была скорее напускной, чем настоящей.
– О, прошу это оставить мне, – следователь растянул губы в поистине хищной улыбке. Даже мне стало не по себе, хотя у меня за спиной из страшных грехов была разве что кража леденца в далеком детстве. Да и то, за тот случай я получила хорошую трепку от родителей, ответила за это, так сказать, сполна.
– Оставлю, не беспокойтесь, – в свою очередь Шинару поспешил продемонстрировать точно такую же улыбку. Но то ли тренировался плохо, то ли попросту не был к этому способен... В общем, до хищности Лестера ему было далеко.
Тем не менее, мужчина не обратил на промашку никакого внимания и продолжил:
– Сейчас профессор Шинару находится в Королевской Академии, это вам любой подтвердит, если сделаете запрос. И опять же, профессор ни разу не покидал в последние полгода ни столицу, ни учебное заведение.
Честно говоря, после его слов уверенность в глазах Хайда несколько померкла, хотя виду он не подал.
– Хотите сказать, что настолько хорошо все подготовили?
– Более чем, – улыбнулся Шинару и от удовольствия прикрыл глаза:
– Как бы вам ни хотелось раскрыть это дело, ничего у вас не получится.
Лестер покачал головой и бросил:
– Я бы на вашем месте не был так в этом уверен.
– Но вы не на моем месте, – справедливо заметил профессор, прищурившись.
Собственно, на это ни мне, ни Хайду возразить было нечего.
Лестер махнул рукой и крикнул: