Алла Пугачева. Жизнь и удивительные приключения великой певицы - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Беляков cтр.№ 13

Узнав об этом, Алла рыдала и говорила: «Я ему еще докажу… Я еще буду популярнее его…».

Многие мэтры решительно отказывались, чтобы рядом с ними в каком бы то ни было качестве находилась эта «нахалка из самодеятельности». Довольно типичный случай произошел однажды в саду «Эрмитаж».

Предприимчивые эстрадные деятели каждое воскресенье устраивали там большие сборные концерты, где всякий доставший билет мог зараз увидеть добрую дюжину знаменитостей. Недолгое время этими представлениями ведал Лев Штейнрайх, артист Театра на Таганке и один из режиссеров «Доброго утра». Благодаря дружбе со Штейнрайхом Трифонов договорился с ним, чтобы в программу поставили его «крестницу», хотя бы с одной песней.

Вот как об этом писал Иванов в журнале «Алла»: «Какой же жуткий скандал разразился, когда об этом узнали корифеи… Ладно уж, не стану называть имен тех, кто заходился в истерике, требуя вышвырнуть за ограду эту… как ее… Пугачёву. Сама она стояла в двух шагах от эпицентра этого позорнейшего урагана с лицом, выражавшим не то "сейчас пойду и повешусь", не то "а пошли вы все". Короче, концерт был под угрозой срыва.

— Ребята, не могу! — сказал нам белый как мел Лёва Штейнрайх. — Мне самому она нравится. Но гляньте на них. Они же меня сожрут заживо!

— А мы? — спросили мы.

Лёва побледнел еще больше, хотя, уже, казалось, некуда, и крикнул страшным фальцетом:

— Пугачёва будет в программе!

Корифеи испуганно отошли в кусты».

А потом на сцену вышла Пугачёва… В те времена не было никаких цветных дымов, лазерных лучей и взбесившегося полуголого балета. Глуховатый рояль и одиноко торчавший микрофон — вот и все дела. И печальная девочка, никак не одетая, никак не выглядевшая… Ладно бы еще она вышла со своим популярным «Роботом», так нет же! Она решилась исполнить песню Бориса Савельева на стихи Инны Кашежевой «Я иду из кино».

«Я знал эту песню, — продолжает свой рассказ Иванов, — совсем не годящуюся для людей, пришедших развлечься воскресным вечерком. В ней говорилось о девочке, увидевшей в старой хронике отца, погибшего на войне. С первых же слов зал удивленно притих. Я ни звука не услышал из зала и тогда, когда песня закончилась. А потом был настоящий обвал. Пугачёву не хотели отпускать, требовали песню на "бис", требовали "Робота"…».

Трифонов считал себя триумфатором в тот вечер. Он провожал свою Галатею домой и все говорил о том, что теперь Пугачёвой открыта дорога на телевидение. Алла смущалась: «Да что вы, Володя, мне и прийти туда не в чем. Да и пою я пока не очень…».

…Когда в начале 1990-х Владимир Трифонов умер, Пугачёвой не было в Москве, и о несчастье она узнала лишь по возвращении. Алла Борисовна тут же приехала к вдове с огромным букетом цветов.

С тех пор она всегда старалась хоть ненадолго заглянуть домой к Трифонову в день его рождения, когда собираются все друзья.

* * *

Слова Трифонова о телевидении были не праздными. Им с Ивановым предложили делать там новую программу, взяв за основу их же радиопередачу «Наш календарь». Художественная идея «Календаря» была несложной. «Мы набирали самые разные исторические факты и даты, — объяснял Иванов. — Изобретение пишущей машинки, день рождения Моцарта, основание Палаты мер и весов во Франции и так далее. Из всего этого мы делали такой забавный рассказ: находили всякие смешные факты и так далее». Телевизионную версию календаря назвали «С днем рождения».

«Но поскольку только говорить здесь было бы уже неинтересно, то мы прослаивали передачу всякими музыкальными номерами. Каждую неделю в 10:30 мы выходили в эфир, поздравляли всех, кто родился на этой неделе в любые годы и века и начинали свой рассказ о разных событиях. Но мало того, что мы подавали эту информацию в забавной форме, мы еще и сами вытворяли черт знает что: рядились в каких-то рыцарей и так далее».

Можно смело утверждать, что «С днем рождения» в каком-то смысле оказалась предтечей «Утренней почты». На тогдашнем унылом телевидении подобных программ были считанные единицы, поэтому неудивительно, что к Трифонову и Иванову в буквальном смысле выстраивалась очередь из артистов, которые непременно хотели бы выступить у них.

Несколько раз Трифонову удавалось пропускать в программу любезную его сердцу Аллу, выслушивая потом на летучках очередные обвинения в потакании «смазливой бездарности».

Увы, теперь мы никогда уже не сможем увидеть ту юную Пугачёву: все видеоматериалы в целях экономии размагничивались буквально на следующий день.

А сама передача просуществовала лишь два года — 1968-й и 1969-й, после чего ее закрыл новый руководитель Гостелерадио Сергей Георгиевич Лапин.

Бригада «Юности»

Борис Вахнюк

Тюмень

Роман с космонавтом

Чудесное спасение

Высоцкий

— А что, Алка, не поехать ли тебе с нами к нефтяникам?

— К каким нефтяникам?

— Ясно, к каким — к тюменским. Наша «Юность» над ними шефствует.

Попав на радио в «Доброе утро», Алла быстро нашла общий язык с молодыми ребятами, что вечно шумели у студий радиостанции «Юность» — все ведь бегали по одним коридорам и обедали в одной столовой. Эти парни с «Юности» ей очень нравились: ходят в свитерах, пропахших папиросным дымом, говорят с хрипотцой и чуть ли не всегда носят с собой гитару. А о чем они рассказывали, искоса поглядывая на нее! Вот Юрка приехал с Кавказа, привез чудесные песни про горное солнце, про лыжников; вот Олег пишет повесть про суровых геологов-золотодобытчиков; вот Макс съездил в таежный поселок Чара и притащил оттуда диковинный минерал чароит. У Аллы от таких небрежных бесед учащался сердечный ритм — живут ведь люди! Настоящие романтики!

Поэтому когда кто-то из этих бородачей предложил летом 1966 года на целый месяц отправиться в Тюменскую область с концертной бригадой от радиостанции «Юность», Алла тут же согласилась. Даже не успев посоветоваться с мамой.

Зинаида Архиповна пыталась было возражать: а как же дача? А как же занятия? Но вступился Борис Михайлович: «Езжай, Алена! Это для тебя лучшие занятия».

С бригадой «Юности» тогда отправлялись в странствия и вполне солидные люди: Ян Френкель, Игорь Шаферан, Пахмутова с Добронравовым. Но Аллу, разумеется, прельстила молодежная компания — поэт Диомид Костюрин, журналисты Максим Кусургашев и Борис Вахнюк. (Последний, к тому же, был очень известным бардом.) Кроме того, поскольку тогда вся страна жила в состоянии перманентного «космического бума», особым шиком было приглашать с собой кого-нибудь из людей, «близких к звездам». Так в Тюмень был откомандирован комсорг отряда космонавтов и тезка космонавта № 2 Германа Титова — красивый молодой человек по имени Герман Соловьев.

«Алла почему-то прилетела в Тюмень на несколько дней позже нас, — вспоминал Соловьев. — И я познакомился с ней в кабинете у первого секретаря Тюменского обкома комсомола. На небольшом корабле, кают на тридцать, вся наша бригада отправилась из Тюмени по Иртышу и Оби».