У любви нет голоса, или Охота на Лизу - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Корсакова cтр.№ 10

Ленка пришла в пять, осмотрела со всех сторон включенный компьютер, удовлетворенно хмыкнула:

– Осваиваешься? Ладно, давай, собирайся.

Будущий знаменитый писатель-фантаст оказался интеллигентным мужчиной чуть старше пятидесяти. Лизу и Ленку он встретил с распростертыми объятиями, проводил в свою явно холостяцкую кухню, напоил крепким чаем с магазинными, но очень вкусными пирожными – в общем, проявил чудеса радушия и гостеприимства. Его совершенно не смутило, что Лиза не может говорить, кажется, он этого даже не заметил.

Они провели у Ивана Семеновича два часа, выслушали, как проходило становление будущей знаменитости. Как, будучи в течение долгих лет непризнанным и неформатным, он в конце концов показал «им всем» на что способен, – взял первую премию на очень серьезном конкурсе научно-фантастической прозы. Теперь у него на руках договор на издание книги, пять тысяч долларов призовых и ошеломительные перспективы. Теперь, если «милая Лиза» согласится ему помочь, его ничто не остановит! Сам он, к сожалению, печатать не умеет. Конкурсный роман набирал на пишущей машинке четыре месяца одним пальцем и страшно измучился. Побеседовав еще немного, они расстались, довольные друг другом, готовые к тесному сотрудничеству.

Лиза втянулась в новую работу с ходу, без всякой раскачки. Ленка оказалась права, когда говорила про моторную память, – она ничего не забыла. Работать на компьютере оказалось легко, намного легче, чем на пишущей машинке: можно и ошибки исправлять, и текст редактировать.

Была только одна проблема – почерк у Ивана Семеновича оказался совершенно нечитабельным. Добрую неделю Лиза разбиралась в его каракулях, классифицировала и сверяла закорючки, загогулинки и завитушки. Если бы Иван Семенович не сказал, что работает преподавателем физики в сельскохозяйственном техникуме, она бы решила, что он врач, уж больно неразборчивым был его почерк. А если еще принять во внимание, что будущие литературные шедевры писались простым карандашом, да на тетрадных листках, да больше десяти лет тому назад, то становилось понятно, почему Иван Семенович был так приветлив и обходителен и даже накинул по доллару на каждую десятку. Положа руку на сердце, не велика плата за такой кропотливый труд! Первый авторский лист дался Лизе потом и кровью, а дальше стало легче, она даже в его безумных сокращениях научилась разбираться. Лиха беда – начало, как любила повторять покойная тетушка.

Стоимость компьютера Лиза отработала за полтора месяца, а потом уже пошла чистая прибыль, не бог весть какая, но на скромную жизнь затворницы хватало. Новые реалии хоть и не давали умереть с голоду, но существование не красили. У обычных людей есть проверенный, избитый маршрут: работа-дом, дом-работа. Есть еще вариации типа: дом-работа-магазин-дом, дом-работа-детский сад (школа)-магазин-дом. У самых продвинутых и, наверное, счастливых есть еще остановки «театр», «кино», «кафе».

У Лизы Тихомировой был только дом. Даже посещение магазина она старалась свести к минимуму, стеснялась своей немоты.

Сначала было очень тяжело, приходилось еще дома писать подробный список необходимых продуктов, а потом, покрываясь испариной от волнения, подсовывать список вечно уставшим, неприветливым продавщицам. Хорошо, если все на том и заканчивалось, но бывало, что продавщицы начинали возмущаться, что им работать надо и разглядывать всякие там писульки недосуг. В таких случаях Лиза уходила без покупок. Но скоро она сориентировалась, стала отовариваться исключительно в магазинах самообслуживания. Там никого ни о чем просить не нужно – бери, что хочешь, плати деньги в кассе.

Сложнее было на рынке, но Лиза ходила туда только в компании с подругой Ленкой, а Ленка, она такая – ей палец в рот не клади. И поторговаться может, и поругаться, если нужно, и подругу свою бессловесную в обиду не даст.

Что уж там, можно было приспособиться и к афазии. Живут же как-то глухонемые люди? Но у Лизы не получалось. Может, если бы она смирилась, призналась самой себе, что ее афазия останется с ней на веки вечные, ей стало бы легче. Но она не могла смириться, даже не пыталась. Сказали же врачи, что с головой у нее все в порядке. Ее даже в областной центр на компьютерную томографию направляли, искали какие-то «очаги» в головном мозге. Не нашли: с головой порядок, «очагов» нет, а говорить она все равно не может. Иногда кажется, что вот-вот получится, еще одно маленькое усилие и мир услышит голос Лизы Тихомировой. Не получается. Дебильное мычание получается, а человеческая речь – нет…

Что же это такое? Может, она все-таки головой повредилась, а врачи ей из жалости ничего не говорят? Не называли же раньше онкологическим больным их диагноз. Может, и с ней так? Может, неспроста старые знакомые при встрече с ней начинают грустно улыбаться и разговаривать с присюсюкиванием, так, как обычно разговаривают с домашними животными, маленькими детьми и слабоумными. Они что, действительно считают, что она после аварии не только онемела, но и отупела?

Вот из-за таких приторно-сочувственных улыбок и дурацких разговоров типа: «Что, Лизонька, ты меня не понимаешь? Ах, господи! Я ж совсем забыл(а), что ты немая», она и старалась свести контакты с внешним миром к минимуму. Ее окружение составляли только верная подружка Ленка и писатель-фантаст. А все остальные остались где-то там, за толстым стеклом аквариума.

Лиза пыталась убедить себя, что это нормально, что так, в аквариуме, тоже можно жить. Иногда ей это даже удавалось, но нечасто. Совсем нечасто…

Полгода в маленьком трио Лиза-Ленка-писатель царила относительная стабильность, а потом Ленка влюбилась. Да не просто влюбилась, а вдребезги, отчаянно и, как поначалу казалось, безответно.

Илья Владимирович Свешников – мужчина, удачно сочетающий в себе внешность голливудского актера и интеллект нобелевского лауреата, – занял пост директора школы, в которой недавно начала трудиться Ленка, но сразу же покорил сердца всей женской половины коллектива. Разведка донесла, что Свешников – о чудо! – до сих пор еще холостяк, и свободные от семейных уз дамы активизировались. Несколько месяцев Ленка наблюдала за этим хороводом со стороны и в процесс не включалась.

– Лиза, они все с ума посходили! – сообщала она с напряженно-равнодушным выражением лица. – Они же натуральные крысиные бега устроили. Приз той, кто первой доберется до Свешникова. Обхаживают его со всех сторон. Те, кому фигура позволяет, в мини-юбки повлезали, думают, ему своих ног мало. Те, кто пострашнее, домашние обеды ему прямо в кабинет носят, думают домовитостью понравиться.

«А он?» – спрашивала Лиза.

– А он самодеятельность и конкурс «А ну-ка, девушки!» запретил, ходит в столовку питаться, на ноги не смотрит.

«А ты?»

– А что я?! Я, как ты знаешь, готовить не умею и юбки не ношу принципиально. Нет у меня ни единого шанса…

Вот так Лиза и узнала, что лучшая подруга влюбилась – по ее тоскливому вздоху и безысходности во взгляде. Теперь уже не Ленка утешала ее, а она Ленку. Выслушивала ее стенания, гладила по голове, выводила гулять – в общем, поддерживала как могла.