Цена любви и мести - читать онлайн книгу. Автор: Мейси Ейтс cтр.№ 15

Она поступила в точности так, как он ее просил, а он пришел в ярость. Он был готов предъявить свои права на нее. Напомнить, с кем и почему она здесь.

На обратном пути в автомобиле они не разговаривали. Она дрожала от негодования, сидя рядом с ним, но ему было все равно.

Когда они вышли из машины и направились к дому, он повернулся к ней:

– Поднимись к себе в комнату и открой верхний ящик комода. В нем ты найдешь еще кое-какие вещи, которые мои люди для тебя раздобыли. Подготовься для меня.

Затем он ураганом пронесся к своему кабинету, налил себе шотландского виски и выпил залпом.

Он шагал по комнате из угла в угол, пытаясь понять, что же такое произошло, что привело его в такое возбуждение.

Ревность.

Он не мог вспомнить, когда еще так ревновал кого-то. Ему казалось, что он вообще не способен испытывать ревность.

Он закрыл глаза, позволяя старому воспоминанию затопить свои мысли. Ах да, розовое бикини! Да, тогда, как ни странно, он тоже ревновал. К тому, что мужчины еще не открыли ее для себя, и он не станет первооткрывателем. Он все бы отдал за то, чтобы стать ее первым мужчиной. Первым пробудить в ней чувственность. Слышать каждый ее вздох, каждый стон.

Да, он все бы отдал, чтобы оказаться ее первым мужчиной. И тогда он испытал ревность к тому, кого тогда еще не было на ее горизонте.

Он швырнул пиджак на пол, вышел из кабинета и взбежал по лестнице на второй этаж. Лучше бы она уже была готова к его приходу. Потому что больше ждать он не намерен.

Он без стука распахнул дверь ее спальни, и она обернулась к нему, все еще в платье.

– Мне кажется, я велел тебе переодеться, – сказал он.

Ее зеленые глаза полыхнули гневом.

– Да, велел, – ответила она. – Но у меня нет никакого желания одеваться так, чтобы соответствовать твоим извращенным фантазиям. Не желаю надевать то, что припасли для меня твои великодушные слуги!

– Дорогое нижнее белье тебя оскорбляет?

– Меня оскорбляет твой намек на то, что я сама не могу выбрать себе одежду, что я такая же, как любая из женщин, с которыми ты спишь.

– При чем здесь другие мои любовницы?

– При всем. Ты обращаешься со мной точно так же, как обращался бы с любой из них.

– А ты хочешь быть особенной?

Ее щеки вспыхнули.

– Я не хочу быть такой же, как все.

– И ты все еще сомневаешься в моей страсти к тебе? – Приближаясь к ней, он расстегивал рубашку. – Что мне сделать, чтобы показать тебе: я твой слуга, и мое тело принадлежит тебе?

Она порозовела еще больше.

– Твое тело принадлежит мне?

– Ты думаешь, мне этого хочется? Думаешь, я хочу быть рабом своей страсти к представительнице семьи Сент-Джеймс? Если тебе кажется, что ты меня ненавидишь, попробуй представить, как сильно я ненавижу тебя. Твою семью. Твою фамилию. Все, что для тебя важно.

Он не собирался говорить с ней о своих чувствах. Не намерен был затрагивать определенные темы до тех пор, пока не прикажет ей убираться прочь. До тех пор, пока он не осуществит свое полное предательство по отношению к ней.

Но его словно прорвало.

– Если бы хоть одна женщина на сегодняшнем вечере заставляла меня чувствовать то же, что я чувствую по отношению к тебе, я бы увлек ее в ближайший коридор и задрал бы на ней юбку. К сожалению, так я реагирую только на тебя. Я у тебя на поводке, Эль. Надеюсь, ты довольна?

Ее глаза округлились, она слегка приоткрыла рот.

– Ничего не понимаю. Ты был частью нашей семьи. Откуда вдруг такая ненависть?

– Оттуда. Ты не понимаешь, что за человек твой отец, как не понимаешь, что я за человек. Когда ты в семнадцать лет разгуливала по своему фамильному особняку в бикини, я ничего так не желал, как повалить тебя на кровать и раздвинуть тебе ноги. Мне было двадцать лет, и тогда я без труда получил бы тебя, маленькую милую девственницу. Я ненавижу всех мужчин, которые были у тебя до меня. Я жалею о том, что не взял тебя тогда. Впустую потратил столько лет! Эль, я бы давно излечился от страсти к тебе. Но я этого не сделал. Почему? Потому что пытался сохранить остатки совести, которой, как мы оба знаем, у меня нет. Но тогда я все еще питал иллюзию о том, что могу быть добрым.

– Я… Ты хотел меня тогда?

– А ты не знала? Конечно же. Ты была слепа. Маленькая девственница.

– Прекрати. Дурочкой я не была. А злился тогда ты, а не…

– Как всегда.

– В любом случае я не дурочка.

– Может быть, я все неправильно понял? Только не рассказывай, что у тебя уже тогда имелся кое-какой опыт, иначе мне остается только повеситься из-за того, что я сглупил и не овладел тобой.

– Почему ты так себя ведешь?

Он не знал. Он понятия не имел. Он осознавал только одно: что был в бешенстве. Из-за сегодняшнего вечера, из-за других мужчин, которые к ней прикасались, из-за указаний, которые она отказывалась выполнять, и своего поведения девять лет назад. Из-за своего нынешнего поведения.

– Почему ты отказываешься надеть белье, которое я приготовил?

– Потому что не хочу быть одной из твоих шлюх, – ответила она. – Потому что я была девственницей, когда ты взял меня в своем номере в отеле. Твоя ревность безосновательна… в отличие от моей!

Ее слова подействовали на него, как удар кулаком в живот.

– Ты… была девственницей?

– Кажется, для тебя это важно. Судя по всему, ты большой собственник, хотя не заслужил такого права по отношению ко мне.

Он заключил ее в свои объятия, хватаясь за тонкую ткань ее платья и стягивая его вниз, опуская лиф так, чтобы его голодному взгляду открылись ее груди.

– Я – единственный мужчина, который когда-либо прикасался к тебе?

– Да, – еле слышно ответила она.

– Ты даже не представляешь, как меня порадовала. – Он приподнял ее подбородок и заглянул ей в глаза. – Всю обратную дорогу я придумывал, как убью всех, кто танцевал с тобой вечером! В моем сознании они превратились в твоих бывших любовников. И я понял, что они приводят меня в ярость. Как и упущенная мною возможность. Видишь ли, я сам хотел научить тебя, что такое наслаждение.

Она прикусила губу, как будто пыталась удержаться от признаний в том, что он действительно был тем человеком, который показал ей, что такое настоящее наслаждение.

– Я показал тебе наслаждение, не правда ли? Тогда, у стены гостиничного номера. Проклятье, Эль, и ты мне ничего не сказала!

– А какая разница?

Никакой. Ее слова ни на что бы не повлияли. Абсолютно ни на что. Ни на упущенные моменты в прошлом, ни на то, что он собирался с ней сделать. Тот факт, что Эль была девственницей, ничего не менял. Она была невиновна в грехах своего отца до того, как он обо всем узнал, и теперь она все еще была в них неповинна. Тот факт, что он был ее единственным любовником, может быть, и наполнял его мужской гордостью, соревновательным духом, но он ничего не изменил в его желании ее предать. Использовать ее, чтобы больнее ранить ее отца.