Зачем мы бегаем? Теория, мотивация, тренировки - читать онлайн книгу. Автор: Рональд Ренг cтр.№ 13

Девятнадцатого апреля 1967 года весь мир облетели две фотографии. На одной из них пожилой лысоватый мужчина с развевающимися полами пиджака посреди дистанции Бостонского марафона хватает за руку участницу в сером спортивном костюме с номером 261. Это Джок Семпл, один из распорядителей забега. Он кричит: «Покиньте гонку к чертовой матери! Отдайте свой номер!» На второй фотографии, сделанной пару секунд спустя репортером Гарри Траском из Boston Herald, один из бегунов, который выглядит, скорее, как игрок в американский футбол, чистым силовым приемом отправляет распорядителя забега на обочину. Все остальное – уже история.

Двадцатилетняя студентка Кэтрин Суитцер подала заявку на участие в Бостонском марафоне, куда допускались только мужчины, и подписала ее «К. В. Суитцер». Мускулистый «футболист» оказался не случайным помощником, а ее другом Томом Миллером. Он выступал в роли телохранителя Кэтрин на дистанции. Его любимой спортивной дисциплиной было метание молота. После неудачной попытки распорядителя снять участницу с забега на четвертой миле больше никто не рискнул к ней прикоснуться. Кэтрин Суитцер закончила марафон с результатом 4:20,02.

Начались оживленные дебаты относительно возможности участия женщин в забегах на длинные дистанции. «Американские антропологи Маргарет Мид и Эшли Монтегю подтверждают, что с точки зрения психологии женщины переносят тяжелые испытания легче, чем мужчины», – сообщал Spiegel. Под давлением общественности в 1972 году Бостонский марафон открыл свои двери для женщин, но на Олимпийских играх женщин допустили на марафонскую дистанцию только через двенадцать лет – в 1984 году. Кэтрин Суитцер до сих пор чествуют как пионера движения за равноправие и первую женщину, бросившую вызов гендерным ограничениям в спорте.

Однако это не совсем так.

В том же забеге в Бостоне в 1967 году другая женщина – Роберта Гибб – достигла финиша чуть ли не на час раньше ее.

Это был уже второй успешный забег Роберты. В 1966 году она на автобусе проехала через весь американский континент из своего родного Сан-Диего, чтобы стартовать в Бостоне. Но, в отличие от Суитцер, Роберта оба раза умудрялась затесаться в ряды бегунов без стартового номера. Журнал Sports Illustrated посвятил ей после первого успешного марафона 1966 года обширный репортаж: «Бостон не был готов к тому, что светловолосая домохозяйка с довольно округлыми формами вдруг выскочит из кустов и посрамит самолюбие мужчин».

Сегодня про Гибб все забыли, а Суитцер выступает в роли амазонки. Ее приветствуют как почетного гостя на многих марафонах, в том числе в Берлине. Про нее пишут в книгах о движении за равноправие женщин в беге. Это лишь пример того, как делается история. Такова сила одной фотографии.

Снимки репортера Траска о неудавшемся нападении распорядителя забега на Суитцер были настолько впечатляющими, что до сих пор знаменуют собой чуть ли не начало борьбы за права женщин.

Эрнст Ван Аакен увидел в этом вызов и решил сказать свое слово в истории.

«Ты сможешь!» – в который уже раз говорил он Марии Штриклинг. Но она упорно сопротивлялась его уговорам пробежать марафон. Она считала, что у нее не идеальная конституция для таких длинных дистанций. Ее мощные и довольно частые отталкивания ногами больше подходили для средней дистанции. Но доктор не опускал рук. Шестнадцатого сентября 1967 года, спустя пять месяцев после вызвавшего ажиотаж появления Суитцер на Бостонском марафоне, Ван Аакен организовал «на скорую руку», как у него это было заведено, марафон в Вальдниле. Разумеется, официально только для мужчин. Он сказал судьям, что две женщины, расположившиеся в хвосте группы на стартовой черте, пробегут всего пару километров для тренировки. Это были Анни Педе, у которой в 27 лет было уже двое детей, и девятнадцатилетняя Моника Бёрс. Анни пришла к финишу с результатом 3:07,26. Ее смогли обогнать только двое мужчин. Спустя двенадцать минут финишировала и Моника.

Понятно, что женские рекорды в марафоне не регистрировались, но Эрнст Ван Аакен объявил: «Мировой рекорд!» Он навел справки обо всех случаях, когда женщины в мужской одежде или без стартовых номеров покоряли марафонскую дистанцию. До сих пор самым быстрым результатом были 3 часа и 15 минут, показанные тринадцатилетней девочкой из Канады. Но мировой рекорд сам по себе был для Ван Аакена лишь одной стороной дела. Чтобы продемонстрировать превосходство женщин в беге, ему важно было и одно сопутствующее обстоятельство: Анни Педе, которая в детстве ездила на велосипеде к Ван Аакену на тренировку за 13 километров, а теперь жила с семьей в мансарде неподалеку от новой врачебной практики доктора, «после установления мирового рекорда была настолько свежа, что на следующий день с удовольствием вышла на тренировку».

Многое из того, что Эрнст Ван Аакен в ходе сорокалетней борьбы за свою методику считал непреложными истинами, в наши дни кажется сомнительным. Но человек, который с такой страстью борется, казалось бы, за безнадежное дело, порой добивается большего, чем предполагалось. Во всяком случае, не будет преувеличением сказать, что сельский врач из Вальдниля был провидцем.

Ван Аакен правильно предсказал значение неторопливого продолжительного бега для здоровой старости в то время, когда занятия спортом считались прерогативой одной только молодежи. Он также долгое время пропагандировал роль бега в лечении раковых заболеваний и депрессий, прежде чем это признала официальная медицина. О его заслугах перед женским и детским спортом даже не приходится говорить.

Даже если с позиций сегодняшнего дня методика тренировок Ван Аакена представляется односторонней и нацеленной только на выносливость, этот радикализм можно объяснить соперничеством с господствовавшими в то время интервальными тренировками. Экстремальный подход с одной стороны зачастую вызывает такой же экстремизм с противоположной. Однако в «чистой вальднильской методике развития выносливости» можно найти многие элементы, которые указывали в будущее. Доктор рекомендовал начинающим бегунам чередовать бег и ходьбу. В свою «чистую» методику развития выносливости он втихомолку внедрял элементы интервальных тренировок, хотя само это слово считал чуть ли не бранным. Так, например, Эрнст Ван Аакен рекомендовал менять темп в ходе тренировок на местности или устраивал анаэробные ускорения в конце продолжительного бега.

Он настолько серьезно относился к своему делу, что после работы сам регулярно выходил бегать, даже если прием пациентов порой затягивался до 23 часов. В ноябре 1972 года, когда Ван Аакену было 62 года, он в очередной раз бегал ночью. Чтобы попасть на беговую трассу, доктору надо было пересечь Реннекерштрасе. По ней с высокой скоростью мчалась машина. За рулем сидел английский военнослужащий, расквартированный в Мёнхенгладбахе. Он торопился в больницу, где, как было сообщено впоследствии, должна была рожать его жена. В темноте он не заметил бегущего доктора.

В больнице Валь дни ля была сделана попытка прооперировать сломанные во многих местах и размозженные кости ног. Когда попытка не увенчалась успехом, Ван Аакена перевезли в Дуйсбург. В конечном итоге ему пришлось ампутировать обе ноги.

Трудно не разглядеть в этом происшествии жестокую иронию судьбы. Человек, для которого бег был смыслом жизни, лишился ног, причем во время бега. Однако Эрнст Ван Аакен убеждал самого себя и общественность в том, что потеря ног – это счастливый случай. «Я должен вам признаться, – писал он в письме одному из приверженцев своей теории, – что рассматриваю потерю ног после 50 лет бега как дар небес, потому что у меня теперь есть возможность написать все, что я пережил и осознал за эти 50 лет».