Записки Обыкновенной Говорящей Лошади - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Черная cтр.№ 105

Иногда продвинутые интеллигенты выдвигали и именные претензии. Например, писатель Веллер возмущался тем, что Гайдар, будучи меньше года премьером, так и не обогатил все население страны… «Он же экономист!» – восклицал Веллер. Претензия потрясающая. Писателя не волнует ни тогдашняя мировая конъюнктура, ни тот факт, что отечественная промышленность при большевиках оказалась отсталой, ни падение цен на нефть, ни шок, пережитый всей страной при переходе от плановой советской экономики к рыночной… Раз ты экономист, стало быть, немедленно обогати страну. Типа, если ты сантехник из жэка, и я, Веллер, вызвал тебя, то изволь починить трубу в сортире. Не починил? Так какой же ты сантехник!

Конечно, отнюдь не все продвинутые интеллигенты такие, извините, идиоты!

* * *

С тех судьбоносных дней в 1990-х прошло тридцать лет с гаком. Но по-прежнему интеллигенция расколота. Споры не утихают. Даже ужесточились. И я веду речь не о красно-коричневых, не об оголтелых псевдоинтеллигентах, которые с телеэкранов, с газетных страниц и – о ужас! – с думской трибуны талдычат о происках госдепа, якобы жаждущего захватить нашу державу и, может быть, переселить, к примеру, калифорнийцев в нефтяной рай Уренгоя! Талдычат, между прочим, за большие деньги!

Я говорю о нормальных людях, о вменяемых интеллигентах. Но и вменяемые со вздохом умиления вспоминают иногда свою коммуналку с сортиром на двадцать персон (даже передача такая на ТВ была о коммуналках) и студенческие походы в колхозы, где они, вместо того чтобы грызть гранит науки, копали картошку…

Задним числом некоторым интеллигентам кажется, что при советской власти была самая лучшая эстрада и самое лучшее в мире кино. Благо они не знали ни западной эстрады, ни великого западного кинематографа, за исключением итальянского неореализма с его Феллини, Мазиной, Де Сика и нескольких французских картин с Брижит Бардо… Все равно эти интеллигенты уверены, что перед Людмилой Гурченко меркнут и Мазина, и Брижит Бардо.

Но самое удивительное, что наши интеллектуалы нет-нет да и вспомнят генсека по прозвищу «Бровеносец», вспомнят его широкую грудь, сплошь увешанную звездами героя и орденами, вспомнят «Бровеносца» – лауреата литературной премии и подумают, что при нем все же было… «спокойнее».

Но что там «Бровеносец» с его Афганской войной и очередями за молоком-маслом! Некоторые интеллектуалы пытаются обелить и Сталина, засадившего полстраны в ГУЛАГ, расстрелявшего всех своих генералов и маршалов за четыре года до начала войны и подпустившего немецкий вермахт к Москве. И это несмотря на то что в его время девяносто копеек с каждого рубля шло на оборонку.

Интеллектуалы до сих пор славят Усатого Хмыря. Очевидно, по аналогии с Гитлером, который прежде, чем погубить Германию, вооружил ее до зубов («поднял с колен») и превратил миролюбивый немецкий народ в оголтелых захватчиков.

Но и при Аденауэре – Эрхарде немцы быстро воспрянули, отнюдь не ползали на карачках. Да и при толерантной фрау Меркель не стоят на коленях…

В общем, вы поняли, к чему я веду речь?

Я утверждаю, что самый большой грех нашей интеллигенции в том, что, обличая нынешние беды и неполадки, она очень часто говорит, будто раньше было лучше.

Приведу только один пример: уж на что был несправедлив суд над Ходорковским и Лебедевым… Но вот в 2010-м я прочла отклик на сие судилище, прочла не где-нибудь, а в «Новой газете». И автор отклика – популярная у нас в РФ дама Лидия Графова изрекла: «Аналогия сегодняшнего со сталинскими процессами, конечно, очевидна. Правда, тогдашние палачи были стыдливее – прятали свои злодеяния. Сегодня беспредел прет напоказ».

О какой аналогии идет речь? Об аналогии с «показательными процессами» в годы Большого террора? Побойтесь бога, Лидия Графова. Разве может возникнуть аналогия между пусть самыми «заказными» нынешними процессами и тогдашними судилищами, где под пытками люди сами называли себя убийцами и негодяями? И разве может быть аналогия между нами сегодняшними и теми сотнями тысяч зачумленных советских граждан, которые публично клеймили подсудимых, называя их извергами рода человеческого, и выходили на улицу, чтобы потребовать немедленной казни злодеев? И как у вас поднялась рука написать, что Вышинский, Ежов и другие палачи были «стыдливее»? И что они «прятали свои злодеяния»?

«Прет напоказ», как изящно выразилась Графова, только то, что одни интеллигенты сейчас пишут, что велит начальство, а другие – в том числе madame Графова, – что в голову взбредет…

С нэпом разделались, когда я еще ходила в пятый класс. И о нем уже давно пора забыть. Но как ни странно, не забыли. Слово «нэп» оказалось очень живучим. Оно снова возникло на склоне моих лет и преследует меня. Как жаль, что мои детские воспоминания несовершенны, несерьезны, некачественны, немудрящи, недостаточны и прочее, и прочее… Вот я и решила дополнить их дневниковыми записями Марии Федоровны Андреевой ^[22] и анализом, сделанным журналистом «Известий» Отто Лацисом, одним из лучших российских журналистов 1990-х годов (а в 1990-х годах журналистика у нас расцвела).

Итак, Лацис contra Андреевой!

В одном из мартовских номеров «Известий» за 1996 год Отто Лацис коротко и толково рассказал о нэпе, вернее, дал самые важные и элементарные сведения о том, чем было вызвано введение нэпа Лениным весной 1921-го и к чему это в скором времени привело…

Оказывается, до того рубль был обесценен в миллионы раз, такая была гиперсуперинфляция. Заводы встали. Безработица превратилась в бич страны. Товары исчезли. Только «мешочники», тогдашние «челноки», рискуя жизнью, еще могли хоть кого-то накормить. Россия голодала – случаи людоедства множились. Деревня отвечала на продразверстку – конфискацию зерна подчистую – бунтами. Самое крупное восстание на Тамбовщине длилось год. Подавляла его стотысячная армия. Напомню, что такова была численность всей немецкой армии, разрешенной Веймарской Германии после Первой мировой войны!

К этому добавим, что большевики пресекали все попытки оказать помощь голодающим из-за рубежа. Такие попытки делали и «Международная миссия от Лиги Наций», и некий Нуланс вместе со шведским путешественником Нансеном, и президент США Гувер, пытавшийся создать «Помгол» – Всероссийский комитет помощи голодающим, – и Красный Крест. И самое главное, оставшиеся в России ученые и политики, связанные с Западом. Всем им говорили «нет» в самой грубой форме. Ленин предлагал «дать в морду особо ретивым». Троцкий квалифицировал американский «Ара» (благотворительную организацию) как «щупалец, продвинутый США в самую глубь России» (пересказываю по книге «Сквозняк из прошлого» В. Тополянского).

Вот в какой обстановке был провозглашен нэп – новая экономическая политика.

Уже спустя год большевики возобновили экспорт хлеба. Продукция крупной промышленности возросла в 1924 году на 40 процентов, а в 1925 году достигла довоенного уровня. Продукты появились как по мановению волшебного жезла. Город накормили. Деревня успокоилась. Добавлю к этому, что расцвели театры и литература: появились частные издательства – выходили хорошие книги; театральные афиши прямо поражали своим богатством – и Мейерхольд, и МХАТ, и МХАТ Второй, и Камерный, и еще десятки интересных театров. А кино! Эйзенштейн, Пудовкин, Протазанов, Довженко – созвездие талантов! А живопись! А архитектура!