Метро 2033. Зима милосердия - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Лисьев cтр.№ 19

Женя опустил автомат, из которого не успел сделать ни одного выстрела. Живая масса тел всколыхнулась, приблизилась и образовала неровный эллипс. Следователь и сталкеры оказались вне его, а Богдан, врач и девочка – внутри.

«Арена! Я – на арене! Очередной поединок?» – Женя посмотрел на товарищей. Они тоже глядели на него, поблескивая стеклами противогазов. Сейчас любопытство и ожидание объединило людей и животных. Земля дрогнула, и на дорожку выпрыгнул чудовищного размера бык. Под черной до фиолетовости, гладкой, словно резина, кожей вздувались бугры мышц. Большие овальные уши подрагивали под изогнутыми рогами. На поразительно умные глаза свисала черная прядь жестких волос. Упругий хвост метался из стороны в сторону.

Бык окинул взглядом импровизированную арену, медленно повернулся и посмотрел на Евгения. Глаза быка были красными, но абсолютно человеческими, а морда – свирепой. Из сизых, приплюснутых ноздрей валил пар. Бык приблизился. На этой арене Женя не выступал в роли убийцы.

Бык наклонил огромную голову и посмотрел снизу вверх. Аура его вспыхнула ослепительно белым цветом. В красных глазах мелькнула испугавшая Женю искорка веселья.

Что-то подсказало Евгению, что он должен ухватить быка за ноздри. Нелепая, глупая и опасная затея. Да это чудище просто его затопчет. Размажет по земле.

И все-таки Женя протянул руку и схватил быка за ноздри. От огромной силы ментального удара закружилась голова. Мир сделался непроницаемо голубым.

– Ну наконец-то догадался! Теперь мы можем говорить! – раздался в его голове знакомый, но неузнаваемый голос. Евгений не сразу понял, что с ним говорит бык. – Будь добр, не сжимай так мои ноздри, ты их вырвешь!

– Почему я узнаю твой голос?

– Потому что это голос твоего отца!

– Ты – бог?

– Природа божественности не может быть постигнута смертными.

– Не понял…

– Ты глуп, но отважен! И твоя отвага будет вознаграждена!

Ослепительно яркая вспышка взорвалась болью в голове Жени. Боль разлилась мерцающим озером, заполнила череп, прокалывая виски и выдавливая глаза, а когда парень не мог больше терпеть, схлынула, оставив после себя клубок сияющей паутины, в которой неприятно шевелилось что-то тонкое и острое.

Сталкер открыл глаза, чтобы увидеть, как красное закатное солнце над городом стало белым, а потом снова красным.

– Ответь на свой вопрос! – потребовал бык.

– Сущность бога не может быть воплощена в человеке или животном.

– Еще!

– Разум человека или быка не может постичь сущность бога.

– Почему?

– Природа бога больше природы нашего мира. Наш мир лишь часть мира бога.

– Продолжай!

– Для бога уподобиться человеку или быку значит стать мельче, проще, изменить своей божественной сущности.

– Удовлетворительно. Зачем ты вышел на поверхность?

– Найти своего деда и спасти его от несправедливого обвинения.

– И как ты собирался его искать?

Женя не ответил. Сейчас его бегство с Беговой в направлении «куда глаза глядят» казалось нелепым.

– Может, у тебя был план?

– К чему этот разговор? – огрызнулся сталкер. – Как тебя зовут?

– Никак! Я не хочу быть названным.

– Понятно. Это упростило бы твою сущность.

Парень почувствовал, что Бык улыбнулся, и сияние в голове Евгения стало не таким плотным.

– Что ты сделал со мной?

– Каждый день жизни младенца нейроны его мозга создают новые связи, образуют новые комбинации, миллиарды и миллиарды. Каждый из дней, которых не было у тебя. Я помог тебе прожить их сейчас. Тебя больше никто не назовет отсталым. И ты сможешь предвидеть последствия твоих решений. И ты перестанешь бояться подземелий.

– Спасибо. Ответь только, зачем это тебе?

– Мне нужна твоя помощь.

– Что я должен сделать?

– Нас донимают подземные люди. Они охотятся на нас, когда мы вынуждены покидать свою территорию. Они упрямы, безжалостны, вероломны и не убивают нас сразу, как убиваем своих врагов мы. Они не едят нас, как поедаем своих врагов мы. Они не защищают свою территорию, как это делаем мы. Они ловят нас ради забавы и ради забавы убивают на аренах. А потом говорят, что это мы – чудовища.

– Ты же не ждешь, что я один смогу победить их? Как?

– Под землей, на юго-востоке, живет Ужас. Мало кто из людей рискует приближаться к этому месту, и никто из рискнувших не вернулся. Иногда я чувствую волны страха твоих сородичей, несущиеся оттуда. Я хочу, чтобы ты принес сюда Это. Мы отгородимся Ужасом от мира людей.

– Что «это»?

– Не знаю. Ты отважен, благороден, теперь и умен. Найди! Те, кто преследовал тебя, пойдут за тобой. И прежде чем предать, они тебе помогут.

– Те, кто сейчас рядом?

– Не только они.

– И что мне им сказать?

– Ничего. Они не будут задавать вопросов.

– А мой дед?

– После я помогу тебе найти деда. Услуга за услугу. Квипрокво.

– Я согласен.

– Но помни. То, что ты добудешь для меня, не может стать оружием человека и оружием мутанта – тоже. Берегись Этого! Люди не умеют обращаться с Ужасом.

Женя молчал, но Бык ответил на не заданный вопрос:

– Ты придумаешь, как повести за собой подземных людей, не маня их иллюзией абсолютной власти.

– Постой! Можно еще попросить?

– Если это не каприз – проси.

– Здесь недалеко подземные люди раскопали грузовик. В нескольких километрах на юг от твоей территории. Пожалуйста, отправь своих откопать второй. О нем никто не знает.

– Хорошо. А теперь ступай!

Бык щелкнул хвостом и отпрянул, гордо подняв голову. Твари, наблюдавшие за ними, схлынули волной в чащу зоопарка.

Бык какое-то время смотрел на Евгения, как тому показалось – с гордостью за собственное творение. Потом совершил чудовищный, совсем не бычий по степени грации прыжок и тоже скрылся в зарослях.

Богдан, доктор и девочка – кроме них и Жени на дорожке никого не осталось, только поземка, поднятая ветром, – молча смотрели на Евгения. Казалось, они не до конца поверили, что неминуемая смерть отступила, исчезла в зарослях и не грозит больше острыми клыками и загнутыми когтями. Парень подошел к ним, ободряюще улыбаясь.

– Теперь у нас есть миссия.

– Максимыча и девушек больше не ищем?

– Они, – Евгений кивнул за спину, – помогут найти их. Когда вернемся.

– Понятно… – по виду Богдана было ясно, что ему ничего не понятно.