Последняя из единорогов - читать онлайн книгу. Автор: Питер Сойер Бигл cтр.№ 55

На заре Король Лир оседлал коня. Прежде чем сесть в седло, он сказал Шмендрику и Молли:

– Я буду рад, если вы когда-нибудь заглянете ко мне.

Оба заверили его, что заглянут, однако Король еще постоял с ними, покручивая пальцами поводья.

– Она приснилась мне этой ночью, – наконец сказал он.

Молли вскричала:

– И мне!

А Шмендрик открыл было рот, но снова закрыл.

Король Лир хрипло попросил:

– Именем нашей дружбы прошу: откройте мне то, что она вам сказала.

Он стиснул их руки, и пожатие его было холодным и мучительным.

Шмендрик слабо улыбнулся ему:

– Мой господин, я редко помню свои сны. Сдается мне, что мы важно обсуждали какие-то глупости – возвышенный вздор, пустой и эфемерный…

Король отпустил его руку и обратил наполовину безумный взгляд к Молли Грю.

– Я никогда этого не открою, – сказала та, не без испуга, но странно покраснев. – Я все помню, но никогда никому не скажу, хоть убейте – даже вам, мой господин.

Говоря это, она смотрела не на короля, а на Шмендрика.

Лир позволил и ее руке упасть, и вскочил на коня с таким неистовством, что тот встал на дыбы, перечеркнув восходившее солнце, и затрубил, как олень. Однако Лир удержался в седле, гневно глядя на Молли и Шмендрика, лицо его было столь мрачным, осунувшимся и заострившимся, что могло показаться, будто он провел на троне время большее, чем Хаггард до него.

– Мне она ничего не сказала, – прошептал он. – Понимаете? Ничего не сказала, совсем.

Но тут лицо его смягчилось, как это случалось даже с Хаггардом, когда он видел в море единорогов. В этот миг Лир снова стал молодым принцем, любившим посиживать с Молли в судомойне. Он сказал:

– Она смотрела на меня. В моем сне, она смотрела на меня и молчала.

И ускакал, не простившись, а они следили за ним, пока холмы не укрыли его: прямого, печального всадника, который возвращался домой, чтобы стать королем. Наконец Молли сказала:

– Бедный юноша. Бедный Лир.

– Не такая уж и худая ему выпала доля, – ответил маг. – Великим героям необходимы великие горести и испытания, а иначе половина их величия останется не замеченной. Все это – часть волшебной сказки.

Впрочем, в голосе его звучало некоторое сомнение, и он ласково обнял Молли за плечи.

– Любовь к единорогу не может быть злосчастьем, – сказал он. – Напротив, она – огромнейшая удача, хотя заслужить ее труднее всего на свете.

Мало-помалу он отстранял ее от себя, пока одни только кончики его пальцев не остались на плече Молли, и тогда спросил:

– Ну а теперь ты скажешь мне, что услышала от нее?

Однако Молли Грю лишь засмеялась и закачала головой, пока волосы не упали ей на лицо, сделав ее прекраснее леди Амальтеи. И маг сказал:

– Ладно. Придется мне снова найти единорога; может, она расскажет.

Он спокойно отвернулся от Молли и свистнул, подзывая коней.

Пока Шмендрик седлал своего, она молчала, но, когда он принялся за ее скакуна, положила ладонь ему на руку:

– Ты думаешь… ты и вправду надеешься, что мы отыщем ее? Я забыла сказать ей кое о чем.

Шмендрик оглянулся на нее. Глаза его зеленели в утреннем свете, как трава, но время от времени, когда он склонялся в тень коня, к ним подмешивалась зелень более темная – зелень сосновых игл, в которой присутствует легкий, спокойный оттенок горечи. Он сказал:

– Боюсь, что отыщем, боюсь за нее. Ибо это означало бы, что и она стала ныне скиталицей, а такова участь лишь человеческих существ, не единорогов. Но я надеюсь – конечно, надеюсь. Так или иначе, поскольку мы с тобой выбрали для себя один путь из множества тех, что в конце концов приходят в то же самое место, единорог вполне может также пойти по нему. Возможно, мы никогда не увидим ее, но всегда будем знать: она была. Пойдем же. Пойдем со мной.

Так началось новое странствие, в должное время проведшее обоих по большинству извилистых складок нашего нечестивого, сладкого, складчатого мира и приведшее наконец к их странной, чудесной судьбе. Но это случилось гораздо позже, а для начала, через десять минут после того, как они покинули королевство Лира, им повстречалась девица, пешком спешившая к ним навстречу. Платье ее было изодрано и измарано, однако богатство его работы еще различалось ясно, и, хоть волосы девицы были спутаны и всклокочены, руки исцарапаны, а лицо чумазо, в ней безошибочно узнавалась горестно бедствующая принцесса. Шмендрик соскочил с коня, чтобы поддержать ее, она же впилась в него пальцами, как в кожуру грейпфрута.

– Спасения! – закричала она. – Спасения, au secours ^[38]! Ежели ты муж храбрый и сострадательный, помоги мне! Я – нареченная принцесса Алисон Джоселин, дочь доброго короля Джильса, предательски убитого его братом герцогом Вулфом, каковой схватил троих братьев моих, принцев Корина, Колина и Галь-вина, и бросил их в страшную темницу, как аманатов, дабы я отдала руку его толстому сыну, лорду Дадли, но я подкупила стража и бросила подачку псам…

Однако Шмендрик Волхв поднял руку, и принцесса умолкла, восхищенно взирая на него большими сиреневыми глазами.

– Пречестная принцесса, – степенно сказал Шмендрик, – муж, потребный тебе, сию минуту поскакал вон туда. – И маг указал в сторону земли, которую он и Молли столь недавно покинули. – Возьми моего коня, и ты настигнешь его раньше, чем тень твоя покинет тебя.

Он чашей сложил ладони, дабы помочь принцессе Алисон Джоселин сесть на коня, и она взобралась в седло устало и в некотором недоумении. Шмендрик развернул коня, говоря:

– Ты, несомненно, догонишь его, ибо скачет он медленно. Человек он весьма достойный и герой до того великий, что нет на свете благого дела, для выполнения коего потребно столько величия. Имя же ему – Лир.

Затем маг хлопнул коня по крупу и направил его вослед Королю Лиру, а сам расхохотался и хохотал так долго, что, когда он закончил, ему не хватило сил, чтобы залезть на коня Молли и сесть за ее спиной, и пришлось ему некое время идти рядом с ней. Как только дыхание его выровнялось, он запел, и Молли присоединилась к нему. И вот что они пели, уходя вдвоем из этой сказки в другую:

Конец