Креативный вид. Как стремление к творчеству меняет мир - читать онлайн книгу. Автор: Дэйвид Иглмен, Энтони Брандт cтр.№ 7

Однако мы прибегаем к этим ментальным инструментам не только для выживания, но и для создания несуществующих миров. Альтернативные реальности становятся плодородной почвой, дающей богатый урожай воображению. Задавшись вопросом «что, если?», Эйнштейн (мысленно) оказался в свободно падающем лифте в невесомости, чтобы понять концепцию времени; Джонатан Свифт посетил острова великанов и лилипутов; Филип К. Дик побывал в мире, где нацисты победили во Второй мировой войне; Шекспир выразил, что думал Юлий Цезарь; Альфред Вегенер перенесся в эпоху, когда все материки были единым сверхконтинентом; а Дарвин наблюдал происхождение видов. Дар воображения открывает перед нами новые горизонты. Бизнес-магнат Ричард Брэнсон основал более ста компаний, включая организацию коммерческого космического туризма. Чему он обязан своим предпринимательским талантом? Умению представлять возможное будущее.

Есть еще один фактор, включающий «турбоускоритель» нестандартного мышления, помимо собственных способностей человека. Творческая энергия других людей.

СОЦИАЛЬНЫЙ ФАКТОР ПОВЫШЕНИЯ КРЕАТИВНОСТИ

Когда Скотт Фицджеральд и Эрнест Хемингуэй познакомились в Париже, они были молоды и бедны, их непростая дружба известна в истории литературы. У молодого Роберта Раушенберга были романтические отношения с художниками Саем Твомбли и Джаспером Джонсом до того, как все они стали знамениты. Двадцатилетняя Мэри Шелли написала «Франкенштейна» тем летом, которое она провела в обществе Перси Биши Шелли и лорда Байрона. Чем объяснить взаимное притяжение творческих личностей?

Господствует заблуждение, что талант работает в полную силу, когда его обладатель не погружен в социальную жизнь. В 1972 году в эссе «Миф об одиноком художнике» Джойс Оутс писала: «Потребность художника в изоляции от общества — это миф… Художник — абсолютно нормальный и социально активный член общества, хотя в романтической традиции его принято изображать трагическим эксцентриком» ^[20].

Худшее для вдохновения — безразличие, когда на творческого человека не обращают внимания, не поддерживают в его начинаниях. Одинокий художник, затворник, отрезанный от мира и коллег по цеху, — это мифическое существо. Творчество — глубоко социальный процесс.

Сложно найти другое такое воплощение одинокого художника, как голландский постимпрессионист Винсент Ван Гог. При жизни он оставался в тени художественного истеблишмента, и проданы были всего лишь считаные картины. Однако, если присмотреться внимательнее, становится очевидно, что он совершенно не был чужд общению. Он переписывался со многими молодыми художниками, обсуждал профессиональные темы, открыто критиковал коллег по цеху. Получив первый благосклонный отзыв, он в знак признательности отправил критику саженец кипариса. Вместе с Полем Гогеном Ван Гог строил планы создания колонии художников в тропиках. Почему же мы по-прежнему слышим, что Ван Гог был ярым одиночкой? Потому что это удачно вписывается в историю о том, что было источником его гениальности. Однако эта история — не более чем миф. Не изгой, не отшельник, он был вполне активным участником общественной жизни своего времени ^[21].

Социальный фактор применим не только к художникам, но ко всем направлениям творческой мысли. Эдвард Уилсон говорил: «Великого ученого, который работает в одиночестве в скрытой от глаз лаборатории, не существует» ^[22]. Возможно, многим ученым нравится считать, что они совершают открытия в гениальном одиночестве, но на самом деле они являются частью обширной и взаимозависимой сети. Научное сообщество влияет даже на то, какие проблемы считаются важными. Сэр Исаак Ньютон — несомненно, величайший ученый — значительную часть жизни потратил на овладение алхимией, которая занимала важное место в умах того времени.

Человек — существо социальное. Мы без конца стремимся удивлять друг друга. Представьте, что каждый раз, когда друг спрашивает, чем вы сегодня занимались, вы отвечаете дословно одно и то же. Сомнительно, что ваша дружба продлится долго. Люди стараются заинтересовать друг друга, делиться чем-то новым, необычным. На это человек запрограммирован, и это мы друг в друге ищем.

Между прочим, это одна из причин, почему компьютеры не слишком креативны. Мы получаем на выходе ровно ту информацию, которую заложили на входе: телефонные номера, документы, фотографии. И на эту способность компьютера человек может положиться даже больше, чем на собственную память. Хотя прямолинейная точность компьютеров объясняет, почему они неспособны понять шутку или сыграть на чувствах, чтобы получить желаемое. Или снять фильм. Или провести лекцию TED. Или написать душещипательную историю. Для создания творческого искусственного интеллекта нам потребовалось бы создать общество компьютеров, каждый из которых стремился бы удивить и произвести впечатление на другие компьютеры. Социальный аспект полностью отсутствует в них, и, в частности, это делает машинный интеллект таким механическим.

НЕ ЕШЬТЕ СВОЙ МОЗГ

Крошечная асцидия делает нечто удивительное. После появления на свет ее личинка перемещается в толще океана в поисках поверхности, к которой можно прикрепиться. Когда подходящее место найдено, личинка начинает вести неподвижный образ жизни и «переваривает» свой мозг. Зачем? Потому что мозг ей больше не нужен. Личинка нашла постоянный дом. Мозг требовался, чтобы отыскать место, а когда миссия выполнена, питательные вещества, из которых состоит мозг, можно направить на формирование других органов. Урок, который преподносит нам асцидия, в том, что мозг используется для поиска и принятия решений. Как только живое существо начинает вести оседлый образ жизни, мозг ему больше не нужен.

У людей даже тот, кто дни напролет сиднем сидит на диване, не начнет «переваривать» свой мозг, потому что никогда не достигнет момента полного успокоения. Наша неизбывная жажда борьбы с рутиной делает способность к творческому мышлению биологической необходимостью. В искусстве и технологиях мы ищем возможность удивиться, а не просто оправдать ожидания. История человечества — история бурного воображения: мы создаем многосложную среду обитания, придумываем замысловатые рецепты еды, одеваемся соответственно постоянно меняющейся моде, общаемся с помощью сложного культурного кода, путешествуем на крыльях и колесах собственного изобретения. Нет ни одной грани жизни, где не проявилась бы человеческая изобретательность.

В контексте нашей жажды новизны инновации становятся неизбежностью. Причем это не удел избранных: стремление изобретать живет в каждом, и наш всеобщий протест против однообразия питает колоссальные перемены, благодаря которым одно поколение отличается от другого, новое десятилетие от предыдущего, год от следующего за ним года. Стремление к созданию нового — наша биологическая особенность. Мы выстраиваем сотни новых культур и сочиняем миллионы новых историй. Мы окружаем себя предметами, которые прежде в природе не существовали. Свиньи, ламы и золотые рыбки так не делают. Но откуда мы черпаем новые идеи?