Балтийские кондотьеры - читать онлайн книгу. Автор: Константин Буланов cтр.№ 76

Иениш, не желавший более подставлять свой корабль под вражеский огонь, отвел «Полярного лиса» на три мили от агонизирующего японца и принялся наблюдать за развитием событий. Они более чем серьезно потрепали столь неожиданного противника, так что оставалось дождаться, когда полученные тем повреждения окончательно скажутся на живучести корабля.

За полчаса, прошедшие после столь скоротечного двухминутного боя, неимоверно упертым японцам удалось не только справиться с многочисленными пожарами, но и сдержать постепенно прибывающую через пробоины воду. Однако вздохнуть с облегчением команда смогла, лишь когда днище заметно севшего в воду корабля заскрежетало о прибрежные камни. Подводная часть обшивки тут же обзавелась новыми пробоинами, увеличившими поступление воды, но вовремя стравленный из котлов пар позволил избежать их подрыва и начать операцию по спасению уцелевшей части команды.

Естественно, находясь в подобном состоянии, «Дзингэй» не смог оказать какого-либо сопротивления подлетевшему с кормы минному крейсеру. Попытка же японцев с помощью ружейного огня отогнать наглый рейдер закончилась тремя ответными выстрелами из носового 120-мм орудия и разнесением вдребезги ютовой надстройки японского корабля. Вместе с частью борта и палубы разлетелась в стороны и вся веселая компания любителей пострелять. Также один снаряд лег в воду недалеко от уже спущенной на воду шлюпки, наглядно показывая, кто в доме хозяин. Убедившись, что противник более не имеет возможности оказывать сопротивление, Иениш приказал спустить катера и готовить призовые партии.

Поскольку большая часть офицеров корабля погибла от последнего снаряда, на очередной раунд переговоров пришлось идти штурману как старшему из уцелевших. Вообще, сперва Иениш планировал добить подранка и не мучиться, но полученные в бою повреждения требовали взимания хоть какой-либо компенсации за исключением моральной, и потому, прежде чем топить японца, он планировал снять с него все, что плохо лежит или не прибито намертво. Брать же в качестве трофея сам корабль уже не имело никакого смысла. Слишком сильные повреждения тот получил и более не представлял собой какой-либо ценности.

Отправленный на шлюпке господин Цун вернулся минут через пятнадцать с категорическим отказом последнего японского офицера сдавать корабль. Пожав плечами, Иениш дал отмашку артиллеристам, и как только очередной снаряд поразил и так изрядно покореженную корму, направил переговорщика теперь уже к забитым спасательным шлюпкам. Терять из-за глупой отваги молодого японца то, что он уже считал своим, Иениш не собирался.

Убедившиеся в полном превосходстве противника, японские матросы кочевряжиться не стали и, вернувшись на корабль, не только потушили вновь принявшийся разгораться на корме пожар, но с превеликим удовольствием помогли русским морякам в деле мародерства. Естественно, из того великолепия, что когда-то имелось на борту императорской яхты, до этих дней не дожило ничего. Те же немногие остатки былой роскоши, что не удалось убрать с борта перед передачей корабля флоту, погибли в пожаре, так что экипажу «Полярного лиса» пришлось довольствоваться лишь небольшим количеством стрелкового оружия, капитанским сейфом да уцелевшим вооружением. Естественно, основная проблема возникла с демонтажем и перевозкой трех 57-мм пушек, но за два часа вооруженные ломами, крепким словцом и кучей почти добровольных помощников русские моряки смогли вырвать их с мясом и даже переправить на борт своего корабля вместе с тысячей снарядов. Только после полной очистки «Дзингэя» от всего ценного японским морякам милостиво позволили переправиться на берег, а заодно забрать с собой экипаж ранее захваченного судна.

Убедившись, что все японцы находятся на берегу, и получив доклад об окончании погрузки трофеев, Иениш приказал открыть огонь в район машинного отделения японца, чтобы тем не пришло в голову восстанавливать доставивший столько неприятностей корабль. Вот только попытка артиллеристов нащупать это самое машинное отделение оказалась роковой для деревянного корабля. Пять влетевших в борт 120-мм снарядов перебили киль «Дзингэй», и, разломившись на две части, тот весьма споро затонул. Над водой осталась лишь надежно сидевшая на камнях носовая часть, а оторвавшаяся корма завалилась на бок и почти полностью скрылась под водой. Прекрасно зная, что их давно заметили и сообщение о китайском рейдере рано или поздно дойдет до японских военных, Иениш поспешил скрыться с места разыгравшейся трагедии.

И все же прежде чем уходить к Мицунэ, он решил немного пробежаться вдоль восточного побережья и, сместившись на сорок миль в юго-западном направлении, повстречал флагман Морской акционерной компании Осаки – грузопассажирский пароход «Акаши-Мару». Чтобы избавиться от головной боли, в роли которой выступали полсотни пассажиров очередного трофея, он позволил команде подвести транспорт поближе к берегу и спустить шлюпки, после чего поспешил отконвоировать пароход к Мицунэ, а уже оттуда вся компания совершила тысячекилометровый переход до Сомати. Этот переход стал одним из немногих моментов, когда Иениш позволил себе пустить скупую мужскую слезу. А как ее было не пускать, глядя за тем, как в топки прибрежных галош скармливают дорогущий кардиф, поскольку собственных запасов топлива захваченных судов никак не хватит на столь продолжительный путь. Лишь одно, за исключением затрофеенных судов, конечно, грело его душу – ни один из попавших в крейсер снарядов не нанес фатальных повреждений. Пусть им снесли один из прожекторов, пусть его капитанская каюта оказалась разбита вдребезги, а кают-компания в очередной раз требовала серьезного ремонта, машины и котлы не пострадали, а в экипаже не было потерь. Лишь один матрос получил осколок в плечо, но доктор уверял, что там уже было все в порядке.

Чтобы не жечь на очередном переходе столь дорогой его сердцу кардиф, Иениш с Протопоповым решили наведаться в район Нагасаки. В городе, который постепенно становился одним из центров японского сталелитейного производства, непременно должны были обитать угольщики, так что без столь необходимой сейчас добычи уйти оттуда надо было постараться. Быстрый налет позволил отловить на подходе к порту небольшой угольщик «Хидеоши-Мару» с семью сотнями тонн японского угля на борту. Именно запасы этого угля позволили переправить трофеи в Вэньлин, более не трогая кардиф.

В 20-х числах января в Шанхай прибыло разом два новых судна разрастающегося пароходства «Иениш и Ко». Господин Ван за вполне приемлемое вознаграждение обеспечил такое решение суда, по которому добывший очередные призы экипаж минного крейсера получал их полную стоимость, а не три четверти, как это было ранее. Тот же факт, что денег как таковых за суда никто не платил, а вскоре они подняли русский торговый флаг, было лишь чистой случайностью. В него входили бывший «Сумидагава-Мару», переименованный в «Маука», и «Хидеоши-Мару» получивший по аналогии название небольшого айнского поселения «Понто-Кэси». Прихваченный у Нагасаки угольщик ждала переделка в траулер, наподобие «Корсаковского поста», а грузопассажирский «Маука» было решено оставить как есть и использовать по прямому назначению. К этому времени в Чифу под прикрытием кораблей русского флота бросила якорь «Находка», а в бухте Вэйхайвэй вновь объявился небольшой, но героический минный крейсер.