Балтийские кондотьеры - читать онлайн книгу. Автор: Константин Буланов cтр.№ 55

Построенный в Англии более пяти лет назад пароход «Асагао-Мару», честно служивший последний год своим японским владельцам, доставляя грузы как внутри страны, так и в Китай, в этот день закончил свой путь служения под японским флагом и впоследствии сменил еще немало хозяев, в конечном итоге упокоившись на прибрежных скалах. Но это дело далекого будущего, а в этот день, под присмотром двадцати русских моряков, он неторопливо шел к малопосещаемой бухте острова Квельпарт, откуда впоследствии его путь лежал прямиком к Шанхаю. Хоть там и хозяйничали европейцы, но официально этот портовый город принадлежал китайцам, и потребовать возврата захваченного во время ведения боевых действий судна игравшие в нем первую скрипку англичане и американцы никак не могли. А возможных козней со стороны официальных властей можно было не опасаться по той простой причине, что все нужные люди изначально были в доле и сами с нетерпением ждали первого результата той авантюры, в которую они ввязались из-за любви к нечестно нажитым деньгам. И пока японцы не опомнились и не перекрыли подходы к столь удобному порту, через него следовало прогнать как можно больше трофеев. Благо заранее подготовленные китайские перегоночные команды и кули для погрузки угля находились в постоянной готовности для приема призов и последующей переправки их в порты южных провинций. Китайские партнеры ручались, что смогут в мгновение ока обработать хоть десять судов, главное, чтобы русские доставили их в порт.

Следующая жертва оказалась не столь лакомой. Тридцатилетняя деревянная парусно-винтовая шхуна «Генбу-Мару», явно доживающая свои последние годы, даже идя одновременно под машиной и парусами, давала не более семи узлов. Груз оказался под стать судну – дешевая сушеная рыба. С одной стороны, терять время и выделять людей на перегонку этого плавающего старья Иенишу никак не хотелось. С другой стороны, даже в таком виде шхуна тянула тысяч на пять фунтов стерлингов, которые тоже являлись неплохими деньгами, и найти для нее новых хозяев можно было куда быстрее.

Конечно, еще можно было бы провести тренировку артиллеристов противоминного калибра, которым не удалось показать свое мастерство в бою у реки Ялу, предварительно сняв со шхуны немногочисленные ценные вещи и команду. Но тут уже на защиту очередного возможного приза встал грудью капитан 1-го ранга Зарин. Получавший по договоренности с Иенишем и Протопоповым свой скромный процент с каждого заработанного рубля, он, как человек, над которым висела угроза миллионного долга перед казной, не смог спокойно отнестись к идее уничтожения уже почти их имущества.

В конечном итоге Иениш все же выделил десяток моряков, под присмотром которых команда «Генбу-Мару» должна была отвести свое судно к весьма удобной гавани в южной части корейского Квельпарта и поставить шхуну там на якоря, после чего перейти на имевшихся на ней шлюпках на борт должного быть там «Асагао-Мару».

Проводив нежеланный трофей до середины пролива и удостоверившись, что шхуне не угрожает какая-либо нежеланная встреча, Иениш вернул корабль на прежнюю позицию. Время только перевалило за полдень, а они уже сумели встретить два транспорта. Учитывая невысокую скорость этих транспортов и порты назначения, никто не должен был поднять тревогу по поводу их пропажи еще как минимум пару суток. Нейтралов же здесь быть не могло, поскольку путь из того же Шанхая в Японию, по которому могли идти английские, немецкие, французские или голландские купцы, пролегал с противоположной стороны Квельпарта. Следовательно, ближайшие два дня являлись их законным охотничьим сезоном, тем более что разрешение на охоту имелось, а из всего состава «лесников» только два-три экземпляра, догнав разошедшегося браконьера, имели неплохие шансы надрать ему уши и не только.

Еще через два часа на горизонте дозорные разглядели парусник, который Иениш принял решение пропустить, дабы не тратить время на его досмотр и последующее конвоирование, и потому, приказав дать ход, отвел крейсер южнее на четыре мили, чтобы наверняка остаться неопознанным. Именно это решение русского капитана рейдера позволило японским солдатам лишний раз не мерзнуть в своих палатках, в срок получив для обогрева три сотни тонн японского угля, ведь используемый на флоте кардиф выделять им никто не посмел бы – слишком дорогим и ценным ресурсом он был в военное время.

Когда день уже близился к закату и на море начали опускаться сумерки, со стороны Японии вновь был замечен дым. Вот только с кинувшегося было на перехват «Полярного лиса» за двадцать кабельтовых до обнаруженного парохода сумели разглядеть флаг английского торгового флота и поспешили подставить под наблюдение его моряков корму, с которой опознать минный крейсер гражданскому моряку было бы весьма непросто. По той же причине Иениш приказал спустить флаг, под осуждающее молчание большей части офицеров.

Переждав ночь в бухте под боком у стоявшего на якоре «Асагао-Мару» и снова приняв на борт призовую партию с «Генбу-Мару», романтики с большой дороги вновь вышли на промысел с первыми лучами солнца. Как и в предыдущий день, ждать пришлось недолго. Часов в девять утра на востоке показался дым, но вскоре объем клубов разросся настолько, что стало понятно – приближается далеко не одно судно. И вновь Иенишу пришлось принимать непростое решение. Наткнись они на небольшой японский транспортный конвой, и с охотой можно было завязывать, ведь призовых команд на борту «Полярного лиса» оставалось всего две. Вот только вероятность сопровождения пароходов, везущих грузы для армии военным кораблем, была весьма высока, а потягаться небольшой минный крейсер мог далеко не с каждым японским кораблем, даже из тех, что считались устаревшими. Тем не менее они затеяли все это мероприятие для добычи средств, и потому отказываться от идущих в руки призов казалось нецелесообразно. Тем более что убежать практически от любого японского корабля он мог в любой момент.

Взаимное сближение заняло всего полчаса. Пройдя в трех милях от японской кильватерной колонны, на «Полярном лисе» насчитали три транспорта, лидируемые небольшим парусно-винтовым корветом, размерами не превышавшим минный крейсер. Большего с такого расстояния рассмотреть оказалось невозможно, но после быстрого просмотра справочника «Военные флоты», ежегодно выпускавшегося в России издательством великого князя Александра Михайловича, общим решением собравшихся на открытом мостике офицеров японский корабль был опознан как один из старых японских композитных корветов «Каймон» или «Тенрю». Правда, слово «старый» в их случае касалось не возраста кораблей, сошедших со стапелей всего на год-два раньше «Полярного лиса», а их концепции – парусно-винтовой корвет, в котором железным был только набор корабля, а обшивка и палуба – деревянной. Ввязаться в бой с таким противником небольшой, но модернизированный минный крейсер вполне мог себе позволить. Новые 120-мм орудия Канэ позволяли вести огонь с дистанций, недосягаемых для старых орудий Круппа, что были установлены на корветах. А уж по точности они превосходили те на порядок. Вот только расход снарядов обещал быть немалым.

В то время как Иениш отдавал приказы о подготовке к бою, с противоположной стороны за небольшим неизвестным кораблем с тревогой наблюдал капитан 1-го ранга Ябэ Окикатсу. Он уже успел ознакомиться с информацией, собранной командирами кораблей, принимавших участие в битве с китайским флотом, и знал характерные признаки небольшого русского минного крейсера, потопившего вспомогательный крейсер. И вот как раз две далеко отстоящих друг от друга дымовых трубы он наблюдал в свой бинокль слева по борту. А тот факт, что именно русские потопили «Сайкё-Мару», в то время как весь прочий китайский флот, несмотря на подавляющее численное преимущество, не смог уничтожить даже один слабо вооруженный пароход, говорило о серьезности доставшегося его кораблю и команде противника. Ну, а на неизбежность боя очень толсто намекал маневр небольшого корабля, принявшегося сближаться с его «Каймоном» после разворота на левый борт.