Особняк на Трэдд-стрит - читать онлайн книгу. Автор: Карен Уайт cтр.№ 15

– Типично мужское поведение.

Джек выгнул бровь, но от комментариев воздержался.

– Во всяком случае, у Луизы был сын, и она казалась весьма довольной своей жизнью. По крайней мере, пока ее сыну не исполнилось лет восемь. Вскоре после краха фондового рынка, в двадцать девятом году, Луиза исчезла, бросив единственного ребенка. Исчез и Джозеф Лонго. Поговаривали, будто они сбежали вместе.

Вскоре после краха фондового рынка она исчезла, бросив единственного ребенка. Внезапно у меня отшибло аппетит.

– Ее в конце концов нашли?

Джек вынул из панциря креветку и поднес ее ко рту.

– Нет. Никаких следов ни ее, ни мистера Лонго. Оба как в воду канули, с тех пор их никто не видел, и они ни разу не дали о себе знать.

Я сделала долгий глоток сладкого чая, пытаясь прогнать горьковатый привкус утраты и одиночества, который, казалось, прилип к моей гортани, и положила ладони на стол, чтобы унять в них дрожь.

– Сомневаюсь, что сын хотя бы на миг поверил, что мать его бросила.

– Почему вы так говорите?

– Мистер Вандерхорст оставил мне письмо. В нем он сообщил, что мать любила дом так же сильно, как и его самого, но люди в это не верили, потому что она отказалась от них обоих. – Закрыв на мгновение глаза, я представила себе крупный, уверенный почерк. Я столько раз перечитала это письмо, что бумага стала мягкой.

– Он сказал, что за этой историей кроется нечто большее, и, возможно, судьба привела меня к нему, чтобы узнать правду. Чтобы его мать наконец упокоилась с миром.

Забыв про креветок, Джек откинулся на спинку стула.

– Звучит, как история о привидениях. Вы что-нибудь видели или слышали?

Я испуганно взглянула на него.

– Нет, конечно. Почему вы спрашиваете?

Он скрестил руки на груди и в упор посмотрел на меня.

– Ваша мать была довольно известной личностью… У нее было нечто такое, это можно назвать шестым чувством. Из того, что я читал о ней, можно предположить, что ее постоянно приглашали на вечеринки. И я подумал: если то, что рассказывали о ее способностях, хотя бы отчасти правда, вдруг вы унаследовали какие-то из них. Уверяю вас, вы бы помогли мне сэкономить массу времени, которое я трачу на исследования, если бы напрямую спросили источник. Ну, вы, понимаете, что я имею в виду.

Я с такой силой прижала руки к столу, что кончики пальцев побелели.

– Не думаю, что подобные вещи передаются с генами – если вы в такое верите.

Подошла официантка, и я попросила ее унести мою, еще наполовину полную, тарелку.

– Мистер Вандерхорст говорил что-то еще? О каких-нибудь ценных вещах или драгоценностях, которые могут быть в доме?

– Ничего, – удивленно ответила я. – Он завещал мне все, но не упомянул ни о какой конкретной вещи. – Я с подозрением посмотрела на собеседника. – Почему вы спрашиваете? Есть что-то такое, о чем я должна знать?

Джек пожал плечами.

– Нет, просто интересно. Поскольку он оставил вам дом, практически ничего о нем не сказав, мне было любопытно, что же он все-таки счел нужным упомянуть.

«Вы видели ее? В саду – вы видели ее? Она является только тем, кого она одобряет». Джек посмотрел на мои руки и потянулся, чтобы взять их в свои.

– Они похожи на ледышки.

– Я вообще натура холодная. У меня всегда холодные руки и ноги.

Джек удивленно выгнул бровь.

– Я должен как-то отреагировать на это?

Я попыталась высвободить руки, но он не дал мне это сделать.

– Ну, так как? Мы могли бы работать вместе. Вы даете мне доступ в дом, я же делюсь с вами своими находками. К тому же у меня есть опыт по части реставрационных работ. Я помогал декораторам с отделкой своей квартиры во Французском квартале, а мои родители – ходячая энциклопедия в том, что касается старых вещей.

– А как насчет того, что я больше не увижу вас?

– Я это сказал?

– Представьте себе. Собственно, именно поэтому я согласилась остаться и поужинать с вами сегодня вечером.

Он сделал вид, будто задумался.

– Но разве вам не кажется, что было бы гораздо веселее стать партнерами и заняться домом вместе? Я бы получил нужную для книги информацию, а вы – ответы для мистера Вандерхорста.

У стойки бара шумная компания мужчин громко смеялась над анекдотом, который рассказывал один из них. Обернувшись через плечо туда, где толпа была реже, я увидела, как на табурет сел мужчина в старой армейской форме. В моем желудке мгновенно разверзлась яма ужаса.

Джек отпустил мою руку и посмотрел на часы.

– Сорок пять минут, Мелли. Честное слово, мне не хотелось бы на вас давить, но, по-моему, мы оба знаем, каков будет ваш ответ.

Оглушительный хохот у стойки не давал говорить. Вновь посмотрев на подвыпивших балагуров, я увидела, что человек в военной форме попытался встать, но упал и потянул за собой табурет.

Вновь повернувшись к Джеку, я пристально посмотрела на этого самоуверенного, почти надменного красавца. В моем мозгу тотчас возник крупный, уверенный почерк мистера Вандерхорста.

«За этой историей кроется нечто большее, хотя я не смог понять, что именно. Возможно, судьба привела вас в мою жизнь неспроста, чтобы вы узнали правду и мать, после всех этих лет, могла бы наконец обрести покой. Да благословит вас Бог, Мелани. Вы моя последняя надежда».

Услышав звон бьющегося стекла, мы оба вскочили. Оглянувшись, я увидела, что мужчина в форме попытался встать, но, похоже, не смог ухватиться за стойку и снова соскользнул на пол, увлекая за собой несколько бутылок пива.

Я смотрела на него, на все еще пышную гриву седеющих волос, на тонкие, резкие черты лица, которые алкоголь как будто смягчил, словно шпатель мокрую глину, и ощутила знакомый прилив стыда, смешанного с бессилием. Не говоря ни слова, я направилась к бару, Джек – следом за мной.

– Вы считаете, что без вас тут не обойтись, Мелли? Мне кажется, у парня полно друзей, чтобы помочь ему.

Я встала над мужчиной, глядя, как по его рубашке цвета хаки расползается мокрое пятно пива, распространяя позор, словно алая буква на груди.

– Джек, не могли бы вы довести его до вашей машины, а я пока позвоню мистеру Дрейтону и скажу ему, что подпишу бумаги?

Джек Тренхольм с недоумением посмотрел на меня.

– Вы знаете этого человека?

Я опустилась на колени.

– Джек Тренхольм, знакомьтесь, это полковник Джеймс Миддлтон. Папа, это Джек Тренхольм. Он отвезет тебя домой.

Отец поднял взгляд. Его налитые кровью карие глаза посмотрели на меня. По крайней мере, в нем еще оставалось нечто такое, из чего я поняла: ему стыдно.