Лето на Меркурии - читать онлайн книгу. Автор: Анна Антонова cтр.№ 15

– А ты ж хотел посмотреть мое выступление!

– А, точно! Придется прийти, – развел руками он.

Мы оба старательно делали вид, что ничего не случилось, не было ни столовой, ни Смирнова, ни директора, и я боялась сказать что-нибудь лишнее, чтобы снова не рассориться.

– Ром, – осторожно позвала я, – а помнишь…

– Насть! – раздался громкий Лешкин голос.

– Ой, сколько времени?

– Тебя, – заметил Ромка, видя, что я не спешу откликаться.

– Да, – крикнула в ответ я.

Лешка появился на дорожке, окинул нас внимательным взглядом и сказал:

– Меня мама послала тебя искать.

– А чего меня искать, я что, куда-то пропала? – с вызовом поинтересовалась я.

– Вот сама ей и объясни!

– Ладно, пойду, – с сожалением бросила я Ромке. – Пока.

– А стихи? – вдруг спохватился он.

– Потом, – отмахнулась я.

– Что за стихи? – подозрительно поинтересовался Леха, когда мы уже шли к дому.

– Пушкина, – мрачно ответила я. – Праздничные описания природы в романе под названием «В нашей школе юбилей».

Ох и выступила я на следующей астрономии! Все про этот Меркурий рассказала. Что любопытно, меня даже слушали! Вот что значит действительно интересное рассказывать, а не просто по учебнику шпарить.

Но физик, однако, не угомонился, даже когда я все рассказала, и ехидненько так предложил:

– А теперь, Настя, нарисуй нам схему обращения Меркурия вокруг Солнца.

Наверное, думал, что я не знаю! А я картиночку эту прекрасно запомнила – она в Лешкиной энциклопедии была, кстати, а вовсе не в физиковой книжке! – и добросовестно воспроизвела на доске: в центре солнышко, а по орбите Меркурий циркулирует. В этой точке такое положение, в этой – этакое. Тут вечное лето, тут вечная зима. Красота!

За моей спиной послышалось какое-то подозрительное хихиканье. Повернулась, смотрю – Светка с Ольгой пополам согнулись и чуть ли не на парте лежат от смеха, а Ирка мне какие-то непонятные знаки делает. Я снова посмотрела на рисунок – ну да, все правильно. Странно, может, у меня нос в меле или еще какая неприятность во внешности случилась?

Физик в рисунке тоже никаких странностей не отметил, похвалил, сказал, что «пять», и отпустил садиться. Вполне довольная собой, я вернулась на место, посмотрела вперед… Ой, с доски-то я не стерла! Присмотревшись к своим художествам, я фыркнула. Глянула еще раз и уткнулась носом в рукав, еле сдерживая рвущийся смех: посередине доски светило маленькое солнце с кривыми лучиками, а вокруг него летала огромная кособокая планета Меркурий во всех своих положениях на орбите…

Рисовать я никогда толком не умела. Помнится, как-то еще в младших классах задали нам нарисовать осенние листья. Постаралась я от души, листья у меня получились ярко-красные и ярко-желтые, а черенки и прожилки коричневые. Так на следующем уроке учительница продемонстрировала листок с моими художествами и громко вопросила:

– А это что за земляные червяки? – тыча пальцем в толстые коричневые прожилки на мои рисунке.

Потом, правда, мы никаких листьев уже не рисовали, ни осенних, ни весенних, все больше вазы да натюрморты. Помнится, задали нам нарисовать натюрморт и не дали никакой натуры. Вот просто рисуй по памяти что хочешь, и все! Я рисовала кастрюлю и примкнувшие к ней овощи.

А вот Серега Сараев, который, кстати, потом куда-то из нашего класса делся, создал высокохудожественное произведение с бутылкой на заднем плане и рыбьим скелетом на переднем. Рисовал Серега хорошо, так что с художественной точки зрения придраться в рисунке было не к чему. Заметив нездоровое оживление в нашем углу, учительница подошла, посмотрела в альбом Сараева и как раз застала момент, когда он старательно выводил на бутылочной этикетке окончание «ейн». Она помолчала, а потом придушенным голосом проговорила:

– Я бы попросила без надписей!

Эта история стала классикой школьного фольклора и до сих пор пересказывалась из поколения в поколение.

– … так что, к сожалению, больше мы докладов слушать не будем, – донесся голос Жака, вторгаясь в мои ностальгические воспоминания.

Похоже, я пропустила что-то важное! Надо бы послушать, что там физик вещает, вдруг полезное.

– Времени на астрономию выделено очень мало, и успеть надо много. Так что на следующем уроке мы с вами пишем контрольную. И сегодня нам надо освоить параграфы с пятнадцатого по двадцать пятый.

Ирка, которой я так и не успела передать книжку, радостно сказала:

– Круто! – но, покосившись на меня, замолчала.

А я не расстроилась. Ну и пусть. Неизвестно еще, что там за контрольная. А так пятерочка у меня уже есть!

А вечером занятие театральной студии посетила сама Светлана Юрьевна – прослушать с горем пополам дописанный мною шедевр «В нашей школе юбилей».

– Очень все ее мы любим,

Уважаем, не забудем

Нашу школу никогда,

Всем она нам дорога,

– с пафосом закончила я.

Все подозрительно молчали. Значит, сейчас будет критический разнос моего позорного творчества…

– То, что нужно, – наконец сказала культмассовичка. – Есть беловой вариант? Давай я отдам художникам стенгазеты.

Она забрала у меня распечатанный стих и удалилась со словами:

– Надеюсь, и номер на ту же тему не заставит себя долго ждать!

– Вообще-то, – робко сказала я, когда мы остались своей компанией, – у меня есть еще один вариант.

И с выражением зачитала альтернативный шедевр «В школу ходим мы с тоскою».

Отсмеявшись, Юля сказала:

– А что, давайте и номер сделаем пародийный.

– Да вы что, не примут же, – испугалась я. – Сказали же – в духе юбилейного стиха. Значит, должно быть пафосно и торжественно.

– А мы никого конкретно задевать не будем, – заверила Юля. – Никакого мытья коридоров! Настя напишет абстрактные стишки на тему школьной жизни, а потом разыграем…

– Опять Настя напишет? – ужаснулась я.

– Ну а кто еще? – развела руками она.

На следующий день Лешка был на тренировке в тире, и я с комфортом занялась стихоплетством дома. Думала, что ничего не получится, но неожиданно для самой себя довольно быстро накатала кучу стишков про разные школьные предметы. Что-то мне нравилось, а что-то казалось совсем несмешным. А ладно, на занятиях разберемся! Но больше всего радовал меня такой стих:

На урок литературы