Сомневайся во всем - читать онлайн книгу. Автор: Рене Декарт cтр.№ 42

Декарт объясняет, что универсалия образуется как обобщение с помощью общей идеи подобных друг другу вещей. Он приводит пример того, как мы переходим от восприятия вещей, которые встречаем в количестве двух, к двойке как числу, которое становится универсальной идеей. Современные математики скорректировали бы это рассуждение Декарта: число — это не свойство вещей, а свойство множеств. Но суть одна — мы находим признак, который позволяет соединить разные вещи в общей идее. В зависимости от того, является ли этот общий признак родовым, видовым, собственным или каким-либо еще, Декарт выделяет пять видов универсалий, указывающих на характер универсальных идей: род, вид, отличительный признак, собственный признак и акциденция.

60. О различениях, и прежде всего о различении реальном

Число же в самих вещах возникает из их различения, каковое бывает трояким: реальным, модальным и мысленным. Реальное различение проводится, собственно говоря, лишь между субстанциями — двумя или большим их числом; мы воспринимаем субстанции как реально различные на том единственном основании, что можем одну из них ясно и отчетливо мыслить без другой. Ведь признавая Бога, мы уверены в том, что Он мог создать нечто отчетливо постигаемое нами как отличное от Него. Так, например, из одного того, что в нас присутствует идея протяженной, или телесной, субстанции, хотя мы пока и не знаем с достоверностью, существует таковая в действительности или нет, мы с уверенностью делаем вывод, что она может существовать; а коль скоро она существует, то каждая ее часть, определенная нашей мыслью, может быть реально отлична от других частей той же субстанции. Точно так же из одного того, что каждый человек постигает себя как мыслящую вещь и может путем мышления отделить от себя любую другую субстанцию — и мыслящую и протяженную, с достоверностью следует, что любой человек с этой точки зрения реально отличен от любой другой — и мыслящей и телесной — субстанции. И даже если мы предположим, что Бог настолько тесно связал с какой-либо из мыслящих субстанций субстанцию телесную, что более тесного сопряжения быть не может, и таким образом выплавил из этих двух субстанций нечто единое, все равно они останутся реально между собою различными: ведь как бы тесно Он их ни соединил, Он не мог лишить себя той потенции, которая позволяла Ему ранее их разделять или сохранять отдельно одну от другой, а то, что может быть разделено или сохраняться раздельно Богом, является реально различным.

Декарт выделяет три вида различия — реальное, модальное и мысленное. Реальное указывает на самостоятельное существование того, что различается, поэтому его можно использовать в качестве признака реального, а не иллюзорного существования.

61. О модальном различении

Модальное различение бывает двояким: одно из них — различение между модусом в собственном смысле этого слова и субстанцией, модусом коей он является; второе — различение между двумя модусами одной и той же субстанции. Первое из этих различений проводится на том основании, что мы способны ясно воспринимать субстанцию без модуса, который, как мы говорим, от нее отличается; но мы не можем, наоборот, постичь этот модус отдельно от субстанции. Подобно тому как фигуры и движения модально отличаются от телесной субстанции, коей они присущи, так и утверждение и воспоминание отличны от ума. Второе различение устанавливается из того, что мы можем познать один модус без другого, и наоборот; однако ни один из этих двух модусов мы не можем познать без субстанции, коей они присущи. К примеру, если камень движется и является при этом квадратным, мы вполне способны помыслить его квадратную форму, не мысля движения; и наоборот, мы можем помыслить его движение, не мысля квадратной фигуры; однако ни его движения, ни его фигуры мы не можем помыслить без субстанции камня. Различение же, кое проводится между модусом одной субстанции и другой субстанцией или модусом другой субстанции, как, например, различение между движением одного тела и другим телом или умом либо различение между движением и сомнением, скорее может быть названо реальным, чем модальным, поскольку модусы эти не мыслятся ясно без реально различенных между собой субстанций, модусами коих они являются.

Модальное различие может быть либо между модусом и субстанцией, либо между модусами. При этом модусы не могут существовать отдельно от субстанции. Потому здесь речь идет о различии в качествах того, что существует, которое не указывает на что-либо еще, существующее отдельно.

62. О мысленном различении

Наконец, мысленное различение проводится между субстанцией и каким-либо из ее атрибутов, без коего она не может быть постигнута, а также между двумя такими атрибутами одной и той же субстанции. Подобное различение признается на том основании, что мы не можем образовать ясную и отчетливую идею этой субстанции, если исключим из нее данный атрибут; более того, мы также не сможем ясно воспринять идею одного из упомянутых атрибутов, если отделим его от другого. Например, если какая-либо субстанция потеряет длительность, она утратит и существование, и потому ее можно отделять от ее длительности лишь мысленно; точно так же все модусы мышления, кои мы как бы усматриваем в объектах, различаются лишь мысленно; они отличны как от объектов, в связи в которыми мыслятся, так и друг от друга, когда речь идет об одном и том же объекте. Припоминаю, что в ином месте, а именно в конце Ответа на первые возражения в «Размышлениях о первой философии», я связал этот род различения с модальным, но там не было повода для четкого их разделения, и для моего замысла представлялось достаточным отделить оба этих способа различения от реального.

Мысленное различие может быть либо между субстанцией и атрибутом, либо между атрибутами и субстанцией. При этом мы не можем представить это различие в реальности, так как невозможно представить ни субстанцию без данного атрибута, ни атрибут без субстанции. Такое различие не подразумевает реального разделения и проводится исключительно в мышлении.

63. На каком основании мышление и протяженность могут отчетливо познаваться как образующие природу ума и тела

Мышление и протяженность могут рассматриваться как образующие природу мыслящей и телесной субстанций, и тогда они должны восприниматься не иначе как, с одной стороны, сама мыслящая субстанция, а с другой — как субстанция протяженная, т. е. как ум и тело; на таком основании они мыслятся в высшей степени ясно и отчетливо. При этом нам даже легче помыслить протяженную или мыслящую субстанцию, чем субстанцию саму по себе, когда мы опускаем признаки мышления или протяженности. Ведь имеется некая трудность в абстрагировании понятия субстанции от понятий мышления или протяженности, кои, следовательно, отличны лишь от самого разума; при этом понятие субстанции становится отчетливее не оттого, что мы охватываем им меньшее содержание, но лишь оттого, что мы более четко отделяем выражаемое в нем содержание от всего остального.

Декарт считает, что мышление и протяженность образуют природу тела и ума, потому что мыслятся в высшей степени отчетливо как мыслящая субстанция и субстанция протяженная.

64. На каком основании они познаются и как модусы субстанции