Космическая мифология - читать онлайн книгу. Автор: Антон Первушин cтр.№ 42

Я бы мог продолжать перечень жертв варварского отношения к памятникам прошлого. Примеров таких, к сожалению, много.

Вы скажете, что, мол, Гагарин раскритиковал всех, а есть ли у космонавтов свои традиции? Да, есть. Стало неписаным правилом, что перед полетом космонавт приходит на Красную площадь к Мавзолею Ильича и дает клятву выполнить порученное задание, чего бы это ни стоило. За несколько дней до полета у нас проходят традиционные собрания, на которых специалисты, космонавты и их дублеры докладывают о своей готовности к полету.

Традиционным стало посещение родины Циолковского по возвращении из космоса. Это является своеобразным отчетом перед великими основоположниками космонавтики».

Как видите, из фрагмента совершенно не следует, что Гагарин собирался восстановить храм Христа Спасителя и еще каким-то образом способствовать возрождению православия. Скорее, наоборот, он говорит о новейших традициях, освященных Октябрьской революцией и гением Циолковского. Что касается оговорки о «варварском отношении к памятникам прошлого», то после XXII съезда КПСС стало нормальным покритиковать сталинскую эпоху: напомню, что храм был взорван в декабре 1931 года — расчищали место под помпезный Дворец Советов, который так и не был построен.

Понятно желание нынешнего поколения «воцерковленных» записать в свои ряды еще и первого космонавта планеты, однако все, что мы знаем о Юрии Гагарине, заставляет нас сделать однозначный вывод: в зрелом возрасте он был коммунистом, атеистом и материалистом.

Подведем итог. Модный миф о религиозности Юрия Гагарина, призванный согласовать его образ с новыми идеологическими веяниями, разваливается при первой же проверке документами. В его поддержку нет ничего, кроме слов Валентина Петрова, который не может выступать свидетелем, поскольку является заинтересованным лицом.

Миф № 15

Юрий Гагарин не погиб, а был ликвидирован

Когда изучаешь биографию Юрия Гагарина более или менее подробно, то быстро обнаруживаешь, что она насквозь мифологизирована. Однако куда больше мифов породила его преждевременная смерть. Иногда складывается впечатление, что комментаторы соревнуются между собой, придумывая все более экзотические версии гибели первого космонавта. Есть среди них и довольно оскорбительные для его памяти: например, мне неоднократно приходилось выслушивать заявления о том, что Гагарин разбился «по пьяной лавочке», не только от простых работяг, которые, вероятно, имеют соответствующий опыт, но и от «квалифицированных» специалистов.

Хотя большинство документов по расследованию обстоятельств гибели Гагарина до сих пор засекречены, основная информация вполне доступна. И она ожидаемо исключает версии алкогольного опьянения или неготовности космонавта к тренировочному полету. Читателей, заинтересованных в изучении подробностей, я отправляю на поиски книг академика Сергея Белоцерковского «Гибель Гагарина: факты и домыслы»⁸ и «Первопроходцы Вселенной: Земля — Космос — Земля»⁹. Академик участвовал в расследовании, имел доступ к собранным материалам и выработал собственную версию, которая выглядит вполне убедительной на фоне многих других. Мы же обсудим здесь основные факты, которые стали известны благодаря Белоцерковскому и другим участникам событий.

Будучи заместителем начальника Центра подготовки космонавтов (ЦПК), полковник Гагарин должен был летать. Однако его навыки оставляли желать лучшего: в 1963 году он как пилот налетал в общей сложности 7 часов, в 1965 году — 40 часов 30 минут, в 1966 году — 46 часов, в 1967 году — 24 часа. В 1961-м, 1962-м и в 1964-м годах космонавт тренировочным пилотированием не занимался, был поглощен другими делами.

Последние полеты 1967 года с инструктором Гагарин совершил 27 ноября, а 2 декабря подал рапорт генерал-майору Николаю Кузнецову, в котором просил временно освободить от обязанностей заместителя начальника ЦПК для работы над дипломным проектом и его защиты. В рапорте Гагарин писал: «Считаю морально неоправданным находиться на должности заместителя начальника по летно-космической подготовке, не имея возможности летать самому и контролировать летную подготовку подчиненного состава». Кузнецов в свою очередь обратился к Николаю Каманину, курировавшему отряд космонавтов: «В связи со сложившейся в данное время обстановкой считаю целесообразным предоставить полковнику Гагарину Ю. А. необходимое время для завершения учебного процесса в академии имени профессора Н. Е. Жуковского. Самостоятельный полет на боевом самолете и дальнейшие тренировочные полеты перенести в наиболее благоприятные метеорологические условия весенне-летнего периода 1968 года».

Так и поступили. Тренировочные полеты Юрий Гагарин возобновил 13 марта 1968 года. До 22 марта он успел выполнить 18 полетов на самолете МиГ-15УТИ с инструктором общей продолжительностью свыше семи часов. 27 марта должен был состояться «зачетный» полет, после которого Юрий Алексеевич получал допуск к самостоятельному пилотированию на МиГ-17.

Утро на подмосковном военном аэродроме Чкаловский начиналось как обычно. Первым ушел в небо разведчик погоды. Юрий Гагарин занял место в передней кабине истребителя с бортовым № 18. Инструктор полковник Владимир Серегин — в задней. Радиообмен позывного 625 с руководителем полетов, судя по сохранившимся записям, был четким и кратким. В 10:22 Юрий Гагарин по указанию руководителя полетов перешел на третий канал связи. Задание на полет было простым — упражнение № 2 Курса боевой подготовки истребительной авиации (КБП ИА-67), т. е. одно из самых начальных упражнений курса: пилотаж в зоне с выполнением виражей, витков малой спирали, пикирований, боевых разворотов, бочек, полета на эволютивной скорости (минимальной скорости горизонтального полета). Вскоре последовал доклад Гагарина: «625-й задание в зоне 20 закончил, прошу разрешения разворот на курс 320». «625-й, разрешаю», — ответил руководитель. «Понял, выполняю», — сказал Гагарин. После этих слов в 10:30 радиообмен прекратился.

Когда стало ясно, что горючего на самолете Гагарина и Серегина остается все меньше, персонал аэродрома охватила тревога. Из Центра подготовки космонавтов вызвали Каманина. Последовала команда срочно поднять в воздух два транспортных Ил-14, потом — четыре вертолета Ми-4. В 14:50 командир одного из вертолетов доложил: «Южнее поселка Новоселово, в лесу, видна большая воронка, дым и пожар». Собравшиеся на аэродроме генералы немедленно вылетели туда. Осмотр места падения позволил уверенно сказать: космонавт погиб вместе с инструктором. Обнаруженные фрагменты тел и одежды пилотов доставили в Москву.

На следующий день была создана Правительственная комиссия, которую возглавил Дмитрий Устинов, занимавший должность секретаря ЦК КПСС. Прежде всего были определены обстоятельства катастрофы. Первое — самолет перед ударом о землю был цел. Второе — двигатель самолета работал в момент удара на оборотах, достаточных для горизонтального полета. Третье — летчики не пытались катапультироваться. Четвертое — летчики были в сознании. Пятое — катастрофа произошла в 10:31, т. е. через 50 секунд после последнего радиообмена.

Далее начались всевозможные проверки исправности техники с привлечением сторонних специалистов. Они позволили комиссии сделать вывод: «Подготовка самолета к полету 27. III.68 года произведена в полном объеме, в соответствии с требованиями действующей документации по технической эксплуатации». Намного сложнее оказалось установить состояние МиГа, его двигателя и оборудования во время самого полета. Тем не менее научные методы расследования в авиации уже тогда достигли высокого уровня, и было доказано, что все системы функционировали в пределах нормы до разрушительного удара о землю.