Отрава Их Величества  - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Алексеева cтр.№ 54

— Милая Лада, — сдавленно сказал господин. — Ты хотела сказать «встретить вас»?

И точно! Запоздало Отрава вспомнила, что хозяева обращались к клирику так, будто его много. В Левоморье с любым говорили на «ты». Только Их Величество было принято упоминать во множественном числе — да и то, скорее всего, только потому, что под Их Величеством двое императоров и подразумевались. А тут порядки иные, но откуда же Отраве было знать об этом?

— Конечно, так и хотела сказать! Испытания повредили мой разум!

Она смущенно улыбнулась. Если бы монах сидел ближе, то непременно отлупил бы ее посохом. Но поскольку через весь стол дотянуться вряд ли бы смог, то предпочел проявить понимание к ее беде:

— Возможно, что и так. С рассветом выходим. И иди уже, отдыхай, приводи разум в порядок.

Отрава от радости вскочила на ноги:

— Доброй ночи! И подскажите, куда поселили моих рабов? Хочу заглянуть к ним.

— Зачем? — удивилась хозяйка, но тут же вжала голову в плечи, косясь на монаха. — Неужели ты думаешь, что мы плохо устроили твоих людей, милое дитя?

— Нет-нет! Но… — Отрава на ходу придумывала причину, потому что рассказать обо всем Лю и Нанье было очень важно, — батюшка учил перед сном заглядывать в комнату к каждому рабу!

— Чтобы вместе воздать хвалу Небесному Свету? — недоверчиво уточнил клирик.

— Конечно! — Отрава развела руками, будто это было само собой разумеющимся. Якобы разве не все так делают?

— Вот! — монах указывал на нее пальцем, но глядел на пристыженных господ. — Вот как поступать следует, если вы благочестивые хозяева! А то на словах — член семьи, а на деле… «зачем тебе заглядывать перед сном к членам своей семьи?»

Спешно покидая столовую, Отрава слышала очередное ойканье госпожи, которая заработала новый тычок посохом.

Мираль оказался не так далеко, как опасались друзья, то есть месяцев тяжелых испытаний дорогой не предвиделось. Но и не настолько близко, чтобы они не могли проклясть общество клирика.

Поначалу все втроем согласились, что вполне могут изображать смирение и потерпеть его нотации ради решения основного вопроса. Но уже скоро стало понятно, что это совсем непросто. Клирик Камыш обладал воистину отвратительным нравом — таких Отраве видеть доселе не приходилось. У него никогда не заканчивались силы и желание в очередной раз прогундосить:

— И только вера отличает животное от человека! Озаренная Небесным Светом личность никогда не возжелает другому зла, не позволит поставить свои интересы выше чужих и очистит разум от скверны бытия.

А вот это была любимая часть Отравы:

— Вера в Небесный Свет должна идти изнутри — без анализа и размышлений ума, который подвержен влиянию скверны. Как только ты задумался о сути вещей, так сразу и сделал шаг к Подземной Тьме. Там тебе и место.

В Левоморье люди тоже верили в сверхъестественные силы — да и никто не усомнился бы в их существовании, если есть столько доказательств! Например, кто-то же должен вращать Великое Колесо Жизни! Но из слов клирика выходило, что если человек задумался о доказательствах, то он уже не верит искренне. Вера должна быть именно слепой, и никак иначе.

Помимо бесконечных цитат и нотаций, клирик постоянно цеплялся к любому неверно сказанному слову. И тут же лупил посохом провинившегося. Иногда провинившийся и сам не догадывался, в чем же именно не прав, но это особого значения не имело. Сказано — виноват, значит, получай, а не думай. Не то тебя заподозрят еще и в том, что твоя вера — не слепая. Лю почти постоянно молчал и внимательно слушал, поэтому наказания ему выпадали реже. Но вот Нанье было тяжелее. Несмотря на то, что ее предупредили о странном обращении к монаху, она несколько раз оговорилась. Отрава видела, сколько усилий у подруги уходило на то, чтобы не влепить клирику в ответ шаром или хотя бы кулаком, но та держалась и из последних сил изображала смирение. Потом ее одолело любопытство, заставившее задавать вопросы. От этого почти безобидные тычки посохом превратились в настоящие хлесткие удары по спине. Отрава тоже несколько раз получала наказания за неверно сказанное слово, но довольно мягко — ее оговорки на фоне Наньиных выглядели пустяковыми.

Однажды она получила только за то, что «недостаточно строга к своим рабам». А ей-то казалось, что монах приветствует исключительную доброту. Но выяснилось, что воспитательная строгость тоже обязана быть! То есть если Нанья без разрешения посмела открыть рот, то почему бы Нанье и не дать за это подзатыльник? Рабы — они ведь как дети для господ. Как любящий отец должен быть в меру строг со своими детьми, так и господин обязан себя вести. Правда, все «воспитание» почему-то к тычкам, подзатыльникам, пинкам и сводилось. Но это было даже великодушнее, чем нотации на несколько часов! Поэтому Отрава, дабы осчастливить их нового друга, отвесила Нанье один раз звонкую пощечину. Та отомстит непременно, когда они избавятся от неприятного общества, но сейчас это было необходимо! Ведь никто не просил Нанью использовать непонятные монаху ругательства:

— Госпожа, ты б сама свои вещи взяла. У меня лошадка попроще твоей, и мы с ней скоро замертво ляжем. Так что снизойди до наших проблем, возьми-ка этот кулек, а то прям как хрякова барыня…

Вот в этот момент Отрава и выделила ей оплеуху за грубость. В зрачках у Наньи полыхнуло пламя, но было усилием воли погашено — она тоже знала, что мера необходимая.

— Хорошо, Лада, хорошо, — похвалил довольный рвением своей подопечной клирик. — А ты, Нанья, следи за языком!

Он шагнул к ним ближе и вдруг треснул посохом Отраву по спине. Та вскрикнула от неожиданности, не понимая, как может сразу после одобрения следовать наказание, но Камыш тут же великодушно объяснился:

— Наказывай, Лада, рабов за проступки. Так ты делаешь их лучше. Но и себя наказывай за то, что была вынуждена быть с ними суровой. Так ты делаешь лучше себя.

Отрава окончательно запуталась, но переспрашивать не спешила. Получалось, что бы ты ни делал, наказание все равно должно быть твоим главным спутником. Добрый? Получай. Злой? Получай. Ничего не делаешь? Получай за нерешительность. Но при этом никогда не осмеливайся проявлять решительность даже в пустой болтовне. Веселая жизнь у этих правоморцев! Скорей бы от клирика с его посохом избавиться.

К счастью, большую часть времени они проводили верхом на лошадях, и только Лю, перевернувшись, бежал рядом. Даже в эти переходы монологи клирика не иссякали, но на них хотя бы можно было не обращать внимания.

Отрава эти все мелочи неприятностями называть отказывалась. Первая серьезная проблема возникла через четыре дня путешествия.

— Впереди Ситар, — сказал клирик. — Мы остановимся там на пару дней. Купим хлеба и отдохнем.

Похоже, что Ситар был городом. Значит, там могли потребовать и документы. Отрава пока не чувствовала в себе уверенности пройти любые проверки, поэтому ответила как можно смиреннее: