Король в моем плену  - читать онлайн книгу. Автор: Стелла Вайнштейн cтр.№ 31

— Пожалуйста, не плачьте, Эвитерра. Вы рвете мне сердце.

Ее запах. Нельзя подпускать близко эту девушку, душа ноет от ее присутствия, и одновременно пальцы самовольно сжимаются, притягивая плачущую ведьму.

Так получилось, что, дожидаясь, пока она успокоится и ровно задышит, король, одурманенный близостью, закрыл глаза и стремительно соскользнул в объятия глубокого уютного сна.

Просыпаться, уткнувшись в плечо сладко спящего Рейсвальда, наслаждаться теплом крепкого тела было настолько упоительно, что я сжалась в комок, прикусив губу. Приказала себе не привыкать к близости любимого человека, слишком больно будет оторвать его от себя. Во второй раз.

Рейсвальд буквально вцепился в меня во сне. Прижался всем телом, горячо дышал над ухом. Потребовалось немало усилий, чтобы поднять тяжелые руки, подсунуть вместо себя подушку и выбраться на волю.

Волосы отросли за ночь до лопаток. Тело ныло от отсутствия нормального массажа, высвободившего бы остатки магии. И поясницу тянуло неприятной пустотой. Ведьмы и колдуны чувственны не из-за развратной натуры, приписываемой нам молвой. Разрядка позволяет выпустить магию, собирающуюся в глубинных мышцах таза. Ничего не поделаешь, когда Рейс рядом, я и подумать не могу о близости с кем-то другим. Как-нибудь справлюсь, ведь от общества короля я отказаться не в силах.

Подправила внешность, вновь став блондинкой с идеальным цветом лица, розовыми щечками и голубыми глазами. Илстин на слете обязательно прокомментирует мою ветреность. Сам он ходит в одном и том же образе уже сорок лет. Еще бы!

Великий волшебник Илстин хорош настолько, что перехватывает дыхание. Он идеален от макушки до кончиков начищенных до блеска туфель. Белые длинные волосы ниспадают до поясницы, лиловые глаза в обрамлении темных ресниц высокомерно не одобряют окружающих, аристократическое лицо застыло в выражении снисходительной властности. Высокий рост, широкие плечи, королевское достоинство — вот он, Илстин.

Мой удел — никогда не быть довольной собственной внешностью, манерами, жизненными решениями. Если человека однажды отвергли, то довольно сложно принять себя таким, как есть. Я пыталась отучиться от вечного стремления угодить, но некоторые комплексы пустили слишком глубокие корни.

Ладно, поеду блондинкой, и пусть Илстин упражняется в остроумии. Если не по этому поводу, то найдет другой. Учителю не угодить никогда — вот урок, извлеченный из семи лет обучения.

Лиловое платье со смелым вырезом, расшитое серебряными цветами, черная как ночь шаль с блестками алмазной крошки. Теперь вперед, на балкон, где уже дожидается зависшая в воздухе карета без лошадей. Открыла дверцу из драконьей кости, устроилась на алом сиденье из сафьяна.

И оглянулась с тоской на спящего Рейса. Он крепко прижимал оставленную вместо меня подушку, мышцы на спине бугрились, перекатываясь под кожей. Он хмурился, сжав в полоску рот. Знать бы, что снится королю…

Несмотря на острое разочарование, я была рада, что мы закрыли страницу прошлого. Рейсвальд попросил прощения, а у меня словно спали заржавевшие оковы на ногах. Я отпустила застаревшую обиду на короля, бросившего девушку в придорожной таверне. Как смешно, иногда одной фразы достаточно, чтобы изменить ход жизни. Сколько душевных сил уходило раньше на бессильную злость!

Было правильным решением оставить Рейса рядом. Так или иначе, мелкими шагами, мы сократим темнеющую между нами пропасть. Может, по окончании срока мне удастся смотреть на его свадьбу с тихим умилением и благодарностью за когда-то яркие чувства.

В конце концов, я не желаю королю зла. Он свободен в выборе своей любви, мне всего лишь нужно смириться с тем, что его сердце принадлежит другой девушке.

Закрыла дверь, оставшись в тишине чуть гудевшей кареты. С едва слышным тарахтением та набрала высоту и направилась на запад, где высились Арлейские горы, на территорию Вильны, закрытого королевства, где колдунов считали божествами. Там над голубым озером Лейнд высились хрустальные стены дворца Матери-волшебницы. Его обслуживали безмолвные жрецы и жрицы, укрывающие лица полотном, тщательно отбираемые из числа вильнийцев еще с детства. Они служили во дворце ровно двадцать лет, затем отпускались с богатыми дарами.

Дворец охранялся воинами в белых хламидах, проходившими долгое обучение секретному боевому искусству. В мече каждого из них хранились волосы верховного волшебника, ныне Илстина, и клинки те придавали бойцу невиданную быстроту.

Столь многочисленные предосторожности в устройстве дворца требовались потому, что в нем доживали свой век выгоревшие маги. Их охраняли подобно хрупким хрустальным сосудам, потому что, потеряв волшебную силу, маги становились беззащитней новорожденного. Выгоревшие имели шанс прожить долгие годы… при условии, что не подцепят никакую заразу. Иммунная система словно исчезала вместе с магией, даже простой насморк мог стать смертельной угрозой.

Поэтому бывшие маги жили в просторных стенах спрятанного в горах убежища, под присмотром обученной прислуги с масками на лицах. Лишь волшебники имели право заходить на территорию дворца, потому что к нам никакая зараза не липла, выжигаемая магическими потоками.

Я такой жизни, по понятным причинам, не желала. Спасибо, проходили, больше не надо. Не буду сидеть в клетке, даже белокаменной, с видом на озеро и заснеженные горные пики. Маросдиль была посвящена в мои планы, поддерживала во всем, пусть и считала блажью желание избегать жизни в обители Матери-волшебницы. Первоначально я планировала после выгорания остаться в замке Вейнер на территории Айнура, но постепенно людей в нем все прибавлялось, и теперь стало ясно, что, если останусь, слуги занесут заразу и я долго не протяну. Следует поднакопить денег, оставить Сиенне крупную сумму на содержание замка и рвануть на юг. Оккупировать остров, построить лачугу в стиле Робинзона Крузо, запастись книгами. Или отыскать другое безлюдное местечко. Уверена, меня будут навещать друзья. Маро поклялась не оставлять меня, словам подруги можно доверять.

Увижу ее, обниму — и станет легче дышать. Вместе что-нибудь придумаем.

Карета зависла в воздухе напротив резных ворот с отворенной для гостей кованой калиткой. Со стороны, наверное, странно смотрелась площадка, нависшая над крутой пропастью, ведущая в никуда, но для летающей кареты — вполне удобная пристань. На широком сверкающем балконе, выстланном алой ковровой дорожкой, меня не встречала ни единая живая душа. Этим путем прибывали лишь маги и их приближенные. Мы не нуждаемся в пышном приветствии.

Тяжелые двери с перламутровой ручкой вели в пустую крохотную комнатушку, сияющую холодной белизной, словно операционная. Тут следовало встать ровно посередине, в границах начертанного алмазами круга, развести руки, подождать, пока хлопок защелкиваемого замка отгородит от внешнего мира, и дать магии медленно потечь по пальцам, подняться ласковой волной от щиколотки до макушки. Выжечь заразу, которая, возможно, прилипла к коже или одежде.