Отчий дом - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Чириков cтр.№ 174

Павел Николаевич имел тайное свидание с этой «бабушкой Катериной», похожей своей хитроватой простотой на сектантскую начетчицу, и имел беседу о предполагаемой в Париже конференции ^[557] всех оппозиционных и революционных организаций Российского государства, куда должны были примкнуть земский «Союз освобождения», партия эсеров, Финляндская партия активного сопротивления, Польская национальная лига, Польская социалистическая партия, Грузинская партия эсеров, Армянская революционная организация Дашнакцутюн и Латышская социал-демократическая партия…

И Павел Николаевич, и «бабушка революции» были взаимно очарованы друг другом!

От «бабушки революции» Павел Николаевич получил тайную весточку о своем брате Дмитрии Николаевиче: он — в России на нелегальном положении.

— Я говорю тебе об этом как брату Дмитрия. Для всех прочих это — секрет!

«Бабушка» со всеми говорила на «ты», и это никого не оскорбляло. Так говорят цари и мужики русские, а она, с одной стороны, — революционная царица, а с другой — старая народница, искренно считающая всех людей братьями и сестрами. Стало быть, какие же церемонии? И это «бабушкино» «ты» сразу создавало атмосферу простоты, прямоты, искренности и близости. Может быть, именно этим «бабушка» и побеждала так быстро сердца молодежи. Она брала душу не умствованием от программы или книги, а логикой сердца. Не одну сотню прекрасных молодых душ она толкнула в революцию, а некоторых из них и под виселицу. Балмашев, например, убивший Сипягина, был ее любимым учеником, Покотилов ^[558], разорванный приготовляемой им бомбой, Каляев ^[559], будущий убийца великого князя Сергея Александровича. Да, видимо, так, что и Дмитрий-то Николаевич Кудышев подвергся ее воздействию так же, как это случилось теперь с ссыльным юношей Борисом Савинковым…

Впрочем, немало помогал бабушке в этих делах и огненный мститель, еврей Гершуни, заправлявший всеми последними террористическими актами партии и только недавно арестованный в Киеве, после убийства уфимского губернатора. Бабушка искала подходящего заместителя и обрела его в лице Савинкова… Но ему перебил дорогу инженер Азеф, который возглавил Боевую организацию партии…

XVIII

Немало послужила «бабушка революции» и мужицким бунтам в Поволожье, особенно в Саратовской губернии, где и до сей поры еще власти работали не покладая рук над усмирениями взбаламученного населения.

В Поволжье работали по большей части многочисленные «бабушкины внуки», учащаяся молодежь, земские фельдшеры, учителя, бывшие и настоящие студенты, земские акушерки. Агитационные прокламации и брошюры о земле и воле разбрасывали по ярмаркам и базарам, совали в телеги крестьянских обозов, в котомки мужиков на постоялых дворах, в окошки опустевших в летнюю страду крестьянских изб. Прямо сеяли. Шла организация «Крестьянского союза» ^[560] и особых революционных крестьянских «Братств» ^[561]. Семя падало в плодородную почву, прекрасно возделанную властями с помощью расстрелов, порок и тюрем. Крестьяне, если и не выступали с открытыми массовыми бунтами после усмирений, то отказывались платить подати, бросали работу в помещичьих экономиях, поджигали амбары с хлебом, рубили барский лес… Мы уже знаем, что и в Симбирской губернии было далеко не спокойно. Открытых бунтов пока не было, но всякие неприятности для помещиков не прекращались.

Пока исключительно неблагополучным местом в губернии была Замураевка. Читатели помнят, что здесь была попытка освободить из-под ареста схваченных становым выборных от общества для подачи сочиненного Моисеем Абрамовичем прошения в алатырский комитет «Особого совещания». Прошло немного времени, как новая неприятность: озлившаяся баба проколола вилами брюхо свирепому черкесу, охранявшему личность и имущество генерала Замураева. Опять — становой, допрос, аресты и глухой ропот и угрозы. А генерал храбрый: кто грозил? И снова — арест и следствие. Генералу усердно помогал сынок, земский начальник, который теперь с такой же страстью охотился на агитаторов, разбрасывателей прокламаций и распространителей зловредных слухов по деревням, с какой он охотился зимой на лисиц и зайцев.

В Никудышевке было тихо, даже как-то особенно тихо, но тишина эта была похожа на человека, который притаился, спрятался и ждет чего-то…

История с прошением замураевцев в «царский комитет», окончившаяся арестом выборных, и последовавшее вскоре затем устранение с должности и высылка Павла Николаевича на край света получили неожиданное и фантастическое толкование среди никудышевцев: