Не оторваться. Почему наш мозг любит всё новое и так ли это хорошо в эпоху интернета - читать онлайн книгу. Автор: Адам Алтер cтр.№ 20

Маркс был прав: дыхание в точности отражает свойства других зависимостей. Но определение зависимости не было бы интересным или полезным, если бы оно описывало каждую значимую активность, важную для выживания. Нет смысла называть ракового больного зависимым из-за того, что ему необходимы лекарства для химиотерапии. Зависимость должна по меньшей мере не влиять на шансы выживания. Отражая жизненно важные функции дыхания, еды и химиотерапии, она перестает быть «зависимостью».

Стэнтон Пил связал любовь и зависимость в 70-е годы. Он утверждал, что направленная на опасные цели любовь превращается в зависимость. Как и Маркс пятнадцатью годами позже, Пил писал, что зависимость выходит за рамки запрещенных наркотиков. Ученые считали так десятилетиями, и лишь немногие из них соглашались, что никотин тоже способен вызывать зависимость. По их логике, поскольку курение не запрещено, то это вещество нельзя считать аддиктивным. Сам термин «зависимость» был настолько стигматизирован, что его относили лишь к небольшому кругу веществ. Но Пил не испытывал пиетета перед этой стигмой. Он указывал, что многие курильщики привыкают к никотину точно так же, как наркоманы к героину. Никотин становится для них психологическим «костылем», хотя героин гораздо вреднее. В 70-е годы это мнение сочли ересью, но в 80-е и 90-е годы медицинский мир пришел к тому же выводу. Пил также установил, что любой деструктивный «костыль» может стать источником зависимости. Скучающий офисный работник ищет в игре азарт, которого ему недостает в реальной жизни, – и у него может выработаться игровая зависимость.

Работая над этой книгой, я разговаривал с Пилом, и он прервал меня, как только я упомянул о поведенческой зависимости. «Да, да, – сказал он с готовностью. – Вот только я сам никогда не пользовался термином «поведенческая зависимость». Для него ересью звучит сам этот термин, поскольку он подразумевает кардинальное различие между поведением и потреблением наркотиков. Пил считает, что такого различия не существует, поскольку зависимость не связана ни с веществами, ни с поведением, ни с реакцией мозга. Зависимость – это «экстремально неадекватная привязанность к вредоносному для человека опыту, которая становится жизненно важной частью экологии человека и от которой он не может избавиться». Такое определение он дал несколько десятилетий назад и считает его верным по сей день. «Опытом» может быть все, что угодно: предвосхищение события, выбор иглы, закопченной ложки и зажигалки. Даже героин – самое аддиктивное вещество – проникает в тело после цепочки поступков, из которых складывается зависимость. Если даже героиновая наркомания – в определенной степени «поведенческая», то ясно, почему Пил старается избегать этого термина.

Возможно, Пил и не пользовался термином «поведенческая зависимость», тем не менее он долгое время разделял аддиктивное поведение и аддиктивные вещества. Так, например, шестая глава его книги «Правда о зависимости и излечении», написанной в 1991 году вместе с психиатром Арчи Бродски, озаглавлена «Зависимость от азартных игр, покупок и физических упражнений». Пил и Бродски задавались вопросом: «Можно ли впасть в зависимость от азартных игр, покупок, физических упражнений, секса или любви точно так же, как от алкоголя или наркотиков?» И отвечали утвердительно: «Любая деятельность, увлечение или ощущение, которые человек находит непреодолимо приятными, могут вызвать зависимость… Зависимость следует понимать исключительно в плане общих ощущений человека… и того, как эти ощущения согласовываются с его жизненной ситуацией и потребностями».

Пил и Бродски быстро отвергли идею о том, что любое приятное занятие, вызывающее выброс эндорфинов, можно считать зависимостью. «Эндорфины не заставляют людей бегать, пока их ноги не начнут кровоточить, или есть до рвоты», – писали они. То, что бегуны ощущают «подъем», не делает их зависимыми. Пил и Бродски не называли азартные игры, покупки и физические упражнения компульсивными «болезнями», но допускали, что эти занятия могут привести к аддиктивному поведению.

Долгое время Пила жестко критиковали. Он выступал против абстиненции и организации Анонимных Алкоголиков. Он снова и снова писал, что зависимость – это не болезнь, а связь между нереализованной психологической потребностью и рядом действий, которые удовлетворяют эту потребность в краткосрочной перспективе, но оказываются пагубными в перспективе долгосрочной. Пил часто высказывался довольно провокационно, но его точка зрения оставалась неизменной: любой опыт может стать аддиктивным, если он каким-то образом снимает психологический стресс. Постепенно эти идеи стали общепринятыми. Хотя Американская психиатрическая ассоциация (АПА) по-прежнему считает зависимость болезнью, но через сорок лет после того, как Пил впервые связал любовь и зависимость, АПА подтвердила, что зависимости не ограничиваются одним лишь употреблением различных веществ.

* * *

Каждые пятнадцать лет АПА выпускает новое издание своей «библии» – «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам» (ДСР) ^[56]. В ДСР перечисляются признаки и симптомы десятков психических расстройств – от депрессии и тревожности до шизофрении и панических приступов. В 2013 году вышло пятое издание ДСР, где в список официальных диагнозов была включена поведенческая зависимость, а фразу «потребление веществ и зависимость» заменили на «зависимости и связанные с ними расстройства». Психиатры годами лечили поведенческую зависимость, но АПА признала этот факт лишь недавно.

АПА также заявила, что простой повторяемости приема вещества или поведения недостаточно для постановки такого диагноза. Многие больные принимают опиаты, но это не делает всех их опиумными наркоманами. Зависимость включает в себя страстное желание и тот факт, что зависимые понимают: своим поведением они вредят собственному долгосрочному благополучию. Больной, который получает морфин после операции, делает то, что полезно для него и в краткосрочной, и в долгосрочной перспективе. Морфиновый наркоман знает, что наслаждение кратковременно, но пагубное влияние очень серьезно. Многие из тех, кто страдал или страдает поведенческой зависимостью, говорили мне то же самое: следование своей зависимости всегда несет в себе сладкую горечь. Они не могут забыть, что вредят себе, несмотря на краткосрочное ощущение удовольствия.

АПА только сейчас признала связь между потреблением веществ и поведенческой зависимостью, но отдельные исследователи уже давно это понимали. В 60-е годы, еще до того, как Пил начал публично высказывать свои идеи, шведский психиатр Гёста Риландер заметил, что десятки несчастных наркоманов вели себя как дикие животные в условиях стресса. Запертые в малых пространствах животные пытались успокоиться, снова и снова повторяя одни и те же действия. Дельфины и киты плавали по кругу, птицы выщипывали себе перья, а медведи и львы часами расхаживали по клеткам. 40 % помещенных в клетки слонов ходили кругами и раскачивались из стороны в сторону, отчаянно пытаясь успокоиться ^[57].