Узбеки, таджики, киргизы, взвинченные и усталые, понурые и навеселе — разрозненными группами они проходили мимо Артема, чтобы через десяток метров нырнуть в темный подъезд и обрести покой на остаток ночи.
Лапшин скинул «Камаро» почти сразу же, как только вернулся в Москву после вылазки за артефактом. Час он перемещался на общественном транспорте, ускользая от всевидящих очей камер видеонаблюдения. После нападения бойцов спецназа приходилось осторожничать еще больше.
В одном из дворов он угнал видавшую виды «девятку». Ни сигнализации, ни пижонской электроники, ни GPS-трекера. Чистой воды олдскул. Отследить невозможно. Идеальный вариант.
В бардачке нашлись пачка сигарет и упаковка жевательных пластинок.
С наступлением темноты Артем отыскал, как он поначалу думал, безлюдный переулок и припарковался у тротуара. Теперь он сидел в темноте салона, выкуривал дешевые сигареты и жевал просроченную жвачку. Периодически его мысли возвращались к Раисе Петровне. В съемной комнате остались ноутбук и солидная часть денег; Артем надеялся, что старушка найдет их и какое-то время сможет пожить безбедно.
Замелькавшие ближе к полуночи гастарбайтеры раздражали, но особо не беспокоили. Сложно представить более бесполезных свидетелей.
Черный контейнер с артефактом стоял на пассажирском сиденье. Там же лежал пистолет.
На тротуар метрах в двадцати от «девятки» Артема выскочили трое: женщина и двое мужчин. Она была пьяна, одета слишком смело для прохладной сентябрьской ночи и предпринимала слабые попытки отделаться от спутников. Те держали ее за руки и тащили к входу в ночлежку. Легкая добыча.
Артем затянулся сигаретой. На приборной доске ожил мобильник. В тишине салона виброзвонок рычал, как голодный тигр.
— Алло, — ответил Артем, не спуская глаз с приближающейся троицы.
— Почему не спишь? — спросил Герман Песков.
— Чтобы кое-кто не разгуливал по моей голове.
— Ты нам нужен полным сил.
— Не парься. Я могу обходиться без сна очень долго.
Троица вошла в тусклый свет, сочившийся из витрины палатки. До «девятки» им оставалось метров десять.
— Тебе не надоело валять дурака, Артем?
— Зачем звонишь?
Герман-Эрик вздохнул.
Троица остановилась. Женщина уже на повышенных тонах объясняла, что с гостями столицы ей не по пути. Мужчины терпеливо улыбались, но не отпускали ее.
— Я узнал, где этим утром окажутся Громов и Малахов.
— Сразу оба?
— Сразу оба. Прекрасная возможность для тебя побыстрее разобраться с делами и уже привезти мне чертов артефакт.
— Не суетись. Потом останется Волжанский.
— Тут все сложнее.
— Почему?
— Вчера он улетел из России.
— Печалька. В твоих интересах поскорее выяснить, где он заляжет.
— Артем, ты издеваешься? Хочешь отправиться за ним в другую страну?!
— Именно.
— Исключено. Это слишком рискованно. Тебя сцапают раньше, чем ты передашь мне артефакт.
— Мне нужны все трое, браток. Только после этого ты получишь свою колобашку.
— Не загоняйся! Разберешься завтра с Громовым и Малаховым, закинешь предмет ко мне, а там уже будем думать.
— Все трое.
— Артем!..
Троица вновь двинулась по тротуару. Мужчины вели себя все более настойчиво и нетерпеливо.
— Диктуй место и время, — сказал Лапшин.
— Девять утра, кафе «ДрамМа». Знаешь, где это?
— Нет.
Герман продиктовал адрес.
— Закончишь там — дуй ко мне, понял?
Артем не ответил. Он отключил телефон, бросил его на пассажирское сиденье, поменяв на «вальтер». Гастарбайтеры и трепыхающаяся девица как раз поравнялись с «девяткой». Артем резко распахнул дверцу, ударив одного из мужчин. От неожиданности тот повалился на тротуар. С сигаретой в зубах и пистолетом в руке Лапшин вылез из машины.
Второй кавалер легкомысленной пьяной барышни что-то загомонил на неизвестном Артему наречии и выхватил нож. В принципе, достань он хоть катану, бензопилу или когти Фредди Крюгера, это не произвело бы на Артема никакого впечатления. Но бывшему оперативнику не хотелось возиться с насильниками, привлекая лишнее внимание. Он просто продемонстрировал ствол.
Ножевик и его вскочивший товарищ поняли все без лишних слов. Перекинувшись парой фраз, они сперва попятились, а затем бросились наутек, сгинув в одной из подворотен. А вот дамочка, кажется, не врубилась. Она глядела на Лапшина расфокусированными глазами, едва держась на ногах.
Артем бросил окурок, растер подошвой кроссовки.
— Вали отсюда, дура, — процедил он, махнув пистолетом.
Барышня расценила все по-своему. Взвыв по-собачьи, она потрусила в том направлении, откуда пришла, пока не свернула в подворотню. Кажется, ту же самую, в которой десять секунд назад скрылись ее ухажеры.
Артем покачал головой, сел за руль и захлопнул дверцу.
Торговец шаурмой высунулся из окошка палатки. Возможно, надеялся увидеть сцену кровавой расправы, кто знает…
Артем завел мотор и медленно отъехал от тротуара. Не зажигая фар, он отправился колесить по району. Нужно было где-то переждать ночь.
ИНТЕРЛЮДИЯ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Г р о м о в, уставший и совершенно измотанный после ночного дежурства.
М а л а х о в, также дежуривший в оперативном штабе, но выглядящий куда свежее своего друга.
А р т е м, горящий желанием выяснить правду об инциденте в Сирии и поквитаться с виновными в гибели его отряда.
О ф и ц и а н т.
Действие происходит в VIP-комнате кафе «ДрамМа». Помещение лишено окон, источником света служат миниатюрные светильники на столе и тусклые ночники на стенах. Цветовая гамма выдержана в фиолетовом и бордовом тонах. По обе стороны от широкого стола — удобные диванчики, обшитые бархатом. На стенах лилового цвета — черно-белые фотографии с театральных постановок пьес А. Н. Островского.
Входят Г р о м о в и М а л а х о в. Осматриваются.
Г р о м о в (устало). Да вы издеваетесь. Меня тут через минуту вырубит. (Садится на один из диванчиков. Выкладывает телефон, пачку сигарилл и зажигалку.) Мы рано, что ль?
Малахов садится напротив.
М а л а х о в (глядя на часы). Семь минут десятого.