Биологическая война. Введение в эпидемиологию искусственных эпидемических процессов и биологических поражений - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Супотницкий cтр.№ 35

Для заражения воздуха микроорганизмы могут быть введены в атмосферу не только в виде мельчайших капель тумана, но и в виде пыли из высушенных бактерий. Но уже тогда было известно, что ряд патогенных микроорганизмов (возбудители холеры, чумы и гриппа) плохо переносит лиофильное высушивание, а поэтому их распространение посредством летучей пыли невозможно. Считалось также, что для большинства возбудителей инфекционных болезней дыхательных путей — способ распыления их в сухом виде применим в малой степени, в силу быстрой гибели этих микробов при высушивании или «неспособности их распыляться» (Дробинский И. Р., 1940).

Комбинированное применение отравляющих веществ и возбудителей инфекционных болезней. Одним из свойств фосгена, иприта и люизита является ослабление местного иммунитета пораженных тканей. Поэтому всякий отравленный ими или выздоровевший от подобного отравления, неизбежно погибает в случае заболевания гриппом и другими инфекциями. Острое отравление фосгеном, ипритом, люизитом часто сопровождается бронхитами, пневмонией, гангреной легких, придающими особую тяжесть клиническому течению и исходу отравления. Опытным путем было выяснено также и то, что большинство ОВ, в частности иприт и фосген, обладают весьма слабым бактерицидным действием, и в атмосфере этих ОВ патогенные бактерии хорошо выживают в течение довольно длительного времени.

Сбрасывание на парашютах зараженных животных. Пфейффер, выступив в 1923 г. в Лиге Наций в качестве эксперта по бактериальной войне, на вопрос комиссии о самом опасном средстве бактериологической войны заявил следующее: «Наиболее верным средством создания искусственной эпидемии является выпуск зачумленных крыс в страну противника, что очень нетрудно сделать при помощи самолетов». Практически во всех выше перечисленных трудах утверждается, что эпидемию бубонной чумы очень легко вызвать в окопах противника, «где крысы так и кишат; внутри страны тоже нетрудно создать ряд очагов эпидемии». Предполагалась возможность сбрасывания с самолетов в автоматически открывающихся парашютах корзин с крысами, зараженными возбудителем чумы. Корзина при ударе о землю ломается или автоматически открывается, а животные разбегаются и могут в дальнейшем заражать местных крыс. В том, что вслед за эпизоотией чумы среди крыс следует и вспышка бубонной чумы у человека, почти никто тогда не сомневался («почти» — за исключением Conrich, 1931; и Fox L., 1933). Кроме того, считалось возможным распространять инфекционные болезни на территории противника путем сбрасывания с самолетов животных, зараженных спирохетой Sodoki, возбудителями туляремии, бруцеллеза, бешенства, мелиоидоза, а также выпуском птиц, зараженных пситтакозом (Karyszkowski J., 1935).

Выпуск с самолетов зараженных насекомых. Ряд опытных проверок, проведенных на аэродромах в местах, эндемичных по желтой лихорадке и малярии, показал, что их переносчики-насекомые прекрасно приспосабливаются к измененным условиям среды; они легко переносят длительные и высотные полеты в аэропланах.

Заражение водоисточников и пищевых продуктов на оставляемой территории. При отступлении противник не будет оставлять в благополучном санитарном состоянии территории, источники водоснабжения, пищевые продукты, жилую площадь и пр. Наоборот, следует ожидать, что он всячески будет стремиться загрязнять оставляемую территорию, заражать почву и пищевые продукты и т. д.

Наземный выпуск зараженных животных: грызунов, зараженных туляремией, бруцеллезом и собак, зараженных бешенством. Возможно также оставление неприятелем крупного и мелкого рогатого скота, лошадей, свиней и пр., зараженных и болеющих различными эпизоотическими заболеваниями (бруцеллез, сап, мыт, энцефалит, эпизоотический лимфангоит, инфекционная анемия лошадей, ящур, сибирская язва, чума свиней и др.), из которых многие могут передаваться человеку.

Диверсионные способы применения БО с целью уничтожения сельскохозяйственных животных. Должны осуществляться посредством прививок недоброкачественных вакцин и заражения фуража, а также уничтожения различных технических культур путем контаминации или распространения переносчиков заразных болезней растений; и, наконец, заражения агентами противника в тылу пищевых продуктов, воды, тканей, медикаментов, средств транспорта и др. Сюда же относили оставление инфекционных больных на покидаемой территории.

Оценивая перечисляемые иностранными авторами способы бактериального нападения с точки зрения их технической реальности, И. Р. Дробинский (1940) констатировал, что эти способы столь же реальны, как и вообще способы авианападения, и что «технически нет препятствий к тому, чтобы противник сбрасывал бактериальные бомбы, рассеивал микробный туман или спускал зараженных животных».

Критические взгляды на БО. Важное шествие апологетов бактериологической войны было омрачено двумя немецкими учеными, набравшихся смелости противопоставить свое «антинаучное» мнение, мнению «ученого большинства». Дискуссия началась после статьи профессора Люстига (Lustig, 1931), преподнесшего новое направление в создание средств массового поражения людей, как уже почти решенное дело. Против Люстига в том же журнале через несколько месяцев выступили сначала Нейс-сер (NeisserM., 1931), потом Конрих (Conrich, 1931). Нейссер (1869–1938) привел конкретные факты, показывающие невозможность использования чистых культур микроорганизмов для массового заражения ими людей. Он обратил внимание исследователей на многочисленные неудачи, сопровождавшие попытки бороться с грызунами, заражая какую-то их часть бактериями. Он также привел результаты опытов, показывающих невозможность контаминации возбудителем болезни вызвать рожковую эпидемию у растений. Нейссер увидел и другую отрицательную сторону профанации БО. «Ведь может дойти даже до того, что потребовался бы контроль над производством на сывороточных фабриках и лабораториях, а это было бы действительно невыносимо» (цит. по Блюменталю Н., 1932). Он также утверждал, что гигантские эпидемии не могут решить исхода войны.

Но еще более любопытно мнение профессора Конриха, референта по гигиене при германском военном министерстве. Конрих совершенно конкретен. Он высказал три возражения против БО:

1) невозможно в лабораторных условиях удержать в течение долгого времени возбудитель инфекционной болезни в вирулентном состоянии;

2) наличие вирулентности у микроорганизмов недостаточно, чтобы вызвать эпидемию;

3) при рассеивании микробов значительное количество их погибает от несоответствующих условий. Первые два возражения еще можно было в те годы обосновать ссылками на открытые источники, но третье, несомненно, свидетельствует в пользу того, что Конрих знал о гибели микроорганизмов при переводе их в мелкодисперсный аэрозоль. Он был в курсе каких-то агробиологических экспериментов, показавших, что заразить экспериментальное животное бактериальным аэрозолем вдали от его источника весьма проблематично.

Кроме технической возможности применения БО, Конрих подверг критике и его военное значение. Он, в частности, утверждал, что различная и иногда неопределенная продолжительность инкубационного периода, колеблющаяся в широких пределах при одной и той же болезни, не позволяет точно определить окончание срока действия БО, что делает его даже тактически непригодным. Сомневался он и в возможности сохранения подготовки к бактериологической войне в тайне, «если придется производить предохранительные прививки войскам и населению по поводу 10 различных инфекций». По адресу работы Люстига он отметил, что «каждый специалист будет считать ее не чем иным, как мнением профана». А Конрих, несомненно, был специалистом.