Бусый Волк - читать онлайн книгу. Автор: Мария Семенова cтр.№ 25

Остальное – не важно…

Осока уходила.

Она сосредоточенно карабкалась вверх по крутой каменной осыпи, и камни приветливо ложились ей под ноги, давая опору, потому что в своей земной жизни – в той самой, которая теперь завершалась, – Осока творила ошибки, но не делала зла. Не таила тёмного умысла, не завидовала, не лгала…

И теперь ничто не висело у неё на ногах, не мешало легко и радостно подниматься, ловить явственно ощутимый след Колояра. Любимый уже одолел тот путь, который теперь вершила Осока. Он ждал её наверху. Там, где над краем осыпи виднелись зелёные травы.

Земной мир постепенно удалялся, становился как бы прозрачным, заволакивался дымкой. Пропадали, скрадывались незначительные черты, оставалось лишь самое главное. Мир, в котором она жила почти семнадцать лет, не только отодвигался в пространстве, он всё менее ощущался как реальный. Уж не приснился ли он, не привиделся ли в красочном и добром детском сне, в котором бывает страшно, но никогда не случается большой беды?..

Осока смутно помнила: что-то всё же случилось, и сразу настала пора попрощаться с чудесным приснившимся миром. Ничто больше не держало её в нём. Ну… почти ничто… Вот только мама… Родные… Подружки… Тот смешной славный мальчишка, маленький товарищ любимого… Простите, мои дорогие, я не могу с вами остаться. Я ухожу.

Святые луга Острова Жизни видны всё отчётливее, там Колояр, скоро мы увидимся с ним…

Охотники возвращались в деревню Белок. Мужчины бережно, стараясь не толкнуть, не тряхнуть, несли двое носилок. На одних лежала Осока, укрытая тёплыми, прямо с тела, меховыми полушубками и плащами. Девушка ещё дышала, но всем было ясно, что душа её уже плыла хоть и рядом, но отдельно от тела. И не собиралась возвращаться. Сшибка с оборотнем почти не оставила на ней телесных ран, но Осока всё равно умирала. Умирала потому, что дальше жить ей было незачем.

Вторые носилки покоили тело старого Аканумы. Когда разлетелись обломками в разные стороны копья Осоки и Резоуста, наконечник копья оборотня всё же нашёл последнюю жертву. Он попал старику прямо в горло, сразу оборвав жизнь. Ульгеш неловко поспевал рядом с носилками, держась за руку наставника, и, похоже, не верил, что тот никогда больше не откроет глаза. Не устыдит его, понуждая к книжным занятиям. Не расскажет больше ничего о Городе Тысячи Храмов. Не объяснит, как быть достойным отца…

Позади всех шёл Серый Пёс. Он нёс на руках Летуна. Бусый наезжал лыжей на лыжу, глядя на безвольно мотавшиеся лапы любимца. Они стыли на ветру, и больше им не суждено было согреться.

Соболь шагал подле Осоки, не отнимая ладони от её лба.

«Я, должно быть, состарился. Я не могу её удержать…»

По другую сторону носилок незримо шествовала Незваная Гостья. Высокая женщина с длинными седыми распущенными волосами. В белой рубахе и тёмнокрасной понёве. И непроглядная тень облаком вилась у её ног. Тянулась к неподвижной Осоке…

Соболь ощущал, как жизнь Осоки уплывала сквозь его пальцы, едва замечая, что её пытаются удержать. Осока уходила, потому что хотела уйти.

«Да кто я такой, чтобы против воли тянуть её в жизнь…»

До деревни Белок осталось совсем немного, когда Соболь отчётливо понял: Осоку им не донести.

«Если я раздумываю, надо ли биться, значит, я вправду стал никчёмной развалиной…»

Он нашёл глазами Бусого.

– Поди сюда, малыш.

Бусый поспешно утёрся и подошёл.

– Дедушка Соболь…

Соболь кивнул ему на Осоку.

– Позови её.

«Как?..»

Старый воин смотрел на него сурово и строго.

«Как мне её позвать?..»

Мальчишка беспомощно оглянулся, обежал глазами горестную людскую цепочку, растянувшуюся по склону холма. Гаснущее серое небо. И навсегда мёртвый Летун. И бескрайний лес с его жизнью, простой, мудрой, величественной и жестокой.

«А так, как ты позвал бы своих, чтобы им было невозможно не услышать тебя…»

Бусый зажмурился. Сцепил зубы. Вгляделся внутренним взором, сумел разглядеть там, впереди и далеко наверху, прозрачную тень девушки. Осока торопливо, не оглядываясь, уходила всё дальше от них.

Люди увидели, как Бусый запрокинул голову, стиснул кулаки…

И завыл.

Это был вой зверёныша, плачущего от непереносимой тоски.

Высоко в небо взлетел и поплыл над притихшими ельниками, пустил мурашки по спинам обомлевших охотников призывный, полный неодолимой скорби и безоглядной ярости вой. Вой молодого, входящего в силу волка, будущего вожака. Вот только звучал он из уст маленького Бельчонка.

* * *

Услышав вой, Осока досадливо оглянулась. Откуда было взяться волку здесь, на Дороге, которую каждому суждено проходить, когда настанет пора, в одиночку?.. Но вой плыл за ней, именно за ней, и звучали в нём такая тоска, такое отчаяние, рвущая душу жалоба и яростная мольба, что Осока, не выдержав, остановилась, вгляделась в уже пройденную Осыпь. Далеко внизу, где туманом плавала призрачная дымка, оскальзываясь и спотыкаясь, бежал по её следу волчонок. Маленький, светло-серый, с еле заметной золотистой рыжинкой. Бежал вверх, к ней.

Путь для него был непосилен, те камешки, по которым невесомо ступала Осока, для него обращались в неодолимые валуны, но он как-то карабкался с одного на другой, пятная острые края кровью разбитых лап.

И скулил, подвывал, взлаивал, призывая её на помощь.

– Уходи! – нахмурилась Осока. – Уходи, глупый! Сорвёшься!

Волчонок только пуще заплакал и припустил с новой силой. Попытался с ходу вспрыгнуть на очередной валун, но немного не долетел, бессильно царапнул когтями по гладкому камню и заскользил.

Куда-то вниз, к разверзшемуся страшному краю… за край…

– Нет, так дело не пойдёт, – сказала Осока.

И, бранясь на чём Миры стоят, полезла по Осыпи вниз.

* * *

Соболь успел подхватить падающего мальчишку, крепко обнять. Из ноздрей Бусого текла кровь.

Веки Осоки дрогнули, голова едва заметно повернулась, на лице обозначилась прозрачная краска. Девушка открыла глаза и с трудом, но всё-таки выпростала руку, дотянулась, погладила Бусого по голове.

– Волчонок… – прошептала она.

Соболь тихо приоткрыл дверь, поклонился порогу и осторожно, стараясь не шуметь, вошёл в дом.

Всего несколько дней назад это был просто дом родителей Колояра. Теперь здесь обитала странная большая семья, собранная под один кров общим горем.

Было ещё очень рано, но оказалось, что спал во всём доме только один мальчишка – Бусый. Как пришли с той памятной облавы, так он от Осоки почти что не отходил. Дневал здесь и ночевал, всё боялся, как бы снова не собралась помирать, лишь только он отвернётся. Он и теперь спал на той же широкой лавке, свернувшись клубочком у Осоки в ногах. Девкина мать, Любослава Заюшка, сидела у дочери в изголовье, что-то ей негромко рассказывала, вязала носок. Мачеха Колояра Красава Бельчиха и его отец Светел из рода Бобров тоже были давно на ногах. Видно, плохо им спалось после гибели сына. Соболь заметил во дворе, в раскрытой на солнце клети, деревянные заготовки, берёсту, горшочки с клеем. Светел мастерил новый лук. Страшно мощный даже среди веннских прославленных луков. Такой, что натянуть его только самому Светелу и было под силу. Да ещё Колояру, первенцу дорогому… Красава хлопотала возле печи, вполголоса уговаривала её хорошо спечь как раз подошедшие пироги. Младшие дети тихо одевались, собираясь во двор.