Дитя Демиургов. Путь к магии - читать онлайн книгу. Автор: Марина Здобникова, Анна Бантикова cтр.№ 63

– Дело это гораздо серьёзнее, чем кажется, и, думаю, гораздо грязнее. Где, сказал тебе этот… Эйр, алтарь магов Воздуха? В Тибете?

– Так точно, Див Мирославич, но ведь я и не думал ехать, и… вы разве знаете Джонатана Эйра?

– Я знаю то, что мне нужно. Так вот, ехать или нет, полностью зависит от тебя. Если тебе интересно моё мнение – я не хочу, чтобы ты ехал. Путешествие чрезвычайно опасно, и неизвестно, чем оно закончится. Но я считаю, что поехать ты должен.

Ладимир вытаращился на князя, открыв рот. Он не сразу понял, что сказал Див – и мудрено было понять.

– То есть вы хотите сказать, – медленно произнёс он, помолчав, – что я могу погибнуть в этом путешествии, и тем не менее вы считаете, что мне всё равно нужно ехать? Но зачем, раз пользы для Братства в этом нет?

– Братство здесь совершенно ни при чём, – сказал князь. – Речь идёт о тебе, и только о тебе.

– Мне-то это зачем?!

– Чем раньше ты сделаешь выбор, тем лучше, – продолжал князь, словно не услышав его восклицания. – Но учти одно. Что бы с тобой ни случилось, помочь я не смогу, потому что это только твоё дело и я не имею права вмешиваться.

Ладимир молчал. Он ничего не понимал, кроме того, что расспрашивать Дива бесполезно – князь сказал всё, что хотел или мог сказать.

– Вы говорили, – наконец сказал он, – что это грязное дело. Почему?

– Потому что алтарь Воздуха находится, если говорить о Запределье, на Горе Богов, то есть в Патагонии. В Тибете располагается алтарь Земли. И зачем-то господину Эйру нужно, чтобы его драгоценный подопечный прошёл самое меньшее два алтаря вместо одного.

Ладимир тогда ушёл с тяжёлым сердцем и тревожными мыслями. Он согласился на предложение Джоя только из-за безграничной веры Диву.

Но сейчас ему было ясно всё. Он понимал, какой выбор имел в виду Див. Он понимал, почему, когда он прощался с друзьями, Див не стал дожидаться его отъезда и ушёл раньше. Тогда это его обидело. Сейчас мучила совесть.

А потом… что было потом? Поначалу Ладимир был зол и мрачен. Он готов был выхватывать меч из ножен в ответ на любой подозрительный звук. Артес его раздражал аристократической надменностью и глупой самоуверенностью. Английский лорд не видел того, что видел Ладимир, и тем не менее не желал слушать своего спутника, который, в силу своей оборотнической природы, не только видел вещь как она есть, но и понимал, чем она может явиться впоследствии. К тому времени, когда появилась принцесса, Артес разъярил Ладимира до такой степени, что у последнего не осталось ни сил, ни желания злиться ещё и на эльфийку.

Положение немного улучшилось, когда Артесу пришлось спасаться от женитьбы на принцессе. Правда, его твердолобости это не пробило, но Ладимир хотя бы почувствовал себя отомщённым.

Стало легче. Ладимир привык к своему спутнику, вспомнил правила обращения Дива с идиотами и успокоился. Артес даже начал ему немного нравиться своей приверженностью к идеалам и верой в любовь до гроба. Ладимир узнавал в нём себя – не того Ладимира, который был Чёрной Рысью, и не того, который едва только поступил на службу в Братство, а Арсения Милорадова, неуклюжего толстого недотёпу в очках. Этот Милорадов не был, конечно, ни красив, ни особенно умён, но зато у него было чистое сердце и твёрдые убеждения. Если бы он полюбил девушку и она полюбила бы его, она, возможно, не получила бы роскошный четырёхэтажный особняк, пять шикарных иномарок с личным водителем и кучу денег впридачу, зато она могла быть уверена – что бы ни случилось, этот смешной толстяк всегда будет рядом с ней и пойдёт ради неё на всё. Так, как Артес шёл сейчас на всё ради своей любимой. Да, он ещё не понимает мира, в котором очутился, и тем более не понимает своего спутника, но такой не вонзит нож в спину, а это уже немало.

Ладимир расслабился. Никакой серьёзной опасности пока не было, как и уверенности в том, что она вообще появится. Див, конечно, провидец, но и он может ошибаться. И когда они второй раз встретились с Аталэйнт, он вдруг увидел, как она прекрасна и отважна, а главное – какое чистое у неё сердце. В этом она была похожа с Артесом. Порой Ладимир думал, что не так плохо было бы, если бы Артес и Аталэйнт полюбили друг друга. Из них получилась бы прекрасная пара. Ему и в голову не приходило, что принцесса остановит свой выбор не на красавце-англичанине, а на его угрюмом, злобном и недоверчивом спутнике.

И когда это произошло, Ладимир внезапно понял, как ничтожно и мелочно было то, чем он жил раньше. Его сердце, окаменевшее в битвах и победившее саму смерть, жило надеждой на любовь, но, не встречая её, черствело всё больше. И Ладимир вообразил, что ему надо истребить все чувства, кроме дружеских, и стать воином-аскетом, таким, каким был Див Ворон.

Насколько же это показалось глупо и пусто по сравнению с тем волшебным миром, который ему открыла Аталэйнт! Он будто пробудился от столетней зимней спячки и теперь с удивлением и восхищением впивал краски и запахи вечно юной весны. Старый мир, каменный и холодный, лежал в обломках льда далеко внизу. Сейчас Ладимир жил по-настоящему, и эту новую жизнь нельзя было сравнивать с прозябанием в Братстве.

Сначала Ладимир не мог преодолеть своей недоверчивости, но сильная и чистая любовь Аталэйнт растопила последний лёд в его сердце.

Счастье продолжалось недолго. В какой-то момент Ладимир очнулся и вдруг понял, что живёт в совершенно другом мире, который не имеет никакого отношения к прежнему. Этот мир лишён звуков, красок и запахов, и время в нём течёт с ужасающей быстротой. Птицы здесь не поют гимны солнечному свету и не провожают день тихими мелодичными трелями. Травы не шепчутся между собой, собирая сплетни, которые им приносит ветер со всех концов земли, да и сам ветер стал немым. Деревья и камни, для которых день человеческой жизни – лишь одна кратчайшая доля секунды, не делятся преданиями о юном мире начала времён. Звери как будто вымерли и не хотят показываться на глаза.

Мало того, он обнаружил, что Чёрная Рысь, оказывается, вовсе не часть его личности, как он думал раньше, а вполне самостоятельное существо, которое принимает свои решения и совершает свои, не зависящие от него поступки.

Ладимир до последнего не верил, не мог поверить в то, что звериная сущность покинула его и унесла с собой тот старый мир живой и говорящей природы, подменив его немой неподвижной пустыней. Он был до того безумен, что вздумал доказать, будто любовь к женщине не способна за мгновение убить мастерство воина, которое он растил долгие годы. И… ошибся.

И с чем он остался сейчас, в этом тёмном подземелье? С образом Аталэйнт в мыслях и в сердце? Во что он верит – в её любовь? Кого он только что призывал на помощь – разве не того, кого совсем недавно назвал зарвавшимся себялюбцем? Кому он молился, когда его пытали – разве не Богу?

Время, когда Ладимир строил воздушные замки и верил в мечты, давно прошло. Звери не витают в облаках. Он привык видеть вещи такими, как они есть, без прикрас. Он не помнил об Аталэйнт, когда спускался к своей гибели. Более того, он забыл о ней раньше, когда решил выкрасть меч Асгарда, а случилось это ещё на корабле Оддо. И с тех пор им владела только одна мысль – скорее к алтарю, лишь там могут разрешиться все его сомнения!