Корабль палачей - читать онлайн книгу. Автор: Жан Рэй cтр.№ 35

Караван, один раз в два месяца снабжавший Консейду продовольствием и разными промышленными товарами, не смог выйти из Манаоса из-за плохого состояния дорог. В совсем еще недавно процветающем селении начались трудности из-за отсутствия самого необходимого.

Отец Сальвадор владел самыми разными специальностями — он был врачом, охотником, рыбаком, кузнецом и столяром. В то же время индейцы памас, стоики по натуре, но обладавшие слабым характером, предпочитали умереть от голода, но ничего не делать, чтобы изменить ситуацию.

Гавио верно служил своему господину, выполняя множество самых разных поручений. Он совершал отважные вылазки в лес, в это время кишевший опасными ядовитыми змеями, чтобы раздобыть парочку диких кур или хотя бы обезьяну. Конечно, это была весьма посредственная еда, но за неимением лучшего…

Рискуя жизнью, он на небольшой пироге поднимался вверх по течению в поисках рыбы, которую добывал с помощью копья. Иногда ему удавалось добыть капибару, крупного грызуна, дававшего не менее ста фунтов прекрасного мяса. Отец Сальвадор почти не прикасался к добыче, большая часть которой передавалась голодающим памас.

— Будет лучше, если вы позволите им умереть, — нередко говорил Гавио отцу Сальвадору. — Когда они восстановят силы, они отблагодарят вас очень просто: они ограбят вас или даже убьют, если им это покажется выгодным.

За подобные слова он обычно получал строгий выговор.

— Они божьи дети, Гавио, такие же, как ты и я.

Священник с большим трудом приобщал Гавио, фанатично обожавшего природу, к истинной вере. Наиболее действенными при этом оказывались соображения материального порядка. Индеец прежде всего постарался понять мотивы, согласно которым Бог священника был готов защищать его от серой тени и речной полиции.

Вечерами, при колеблющемся свете факела, отец Сальвадор нередко наблюдал, как индеец тяжело вздыхает и бормочет что-то невнятное.

— Падре Санчес, который сейчас находится на небе, он сильно сердится на меня? — спросил он однажды у священника.

— Нет, конечно, — ответил отец Сальвадор.

— Но… Мне кажется, что его убило мое копье, — пробормотал Гавио.

— Если ты будешь продолжать правильную жизнь, ты когда-нибудь тоже попадешь на небо, и ты увидишь, что вы оба быстро станете хорошими друзьями.

— Я надеюсь на это, падре. Но я также надеюсь, что серая тень и этот мерзкий Окоти не попадут на небо. Ведь только благодаря им у меня жизнь стала такой трудной!

Священник засмеялся и сказал, что на небе никто никому не усложняет жизнь. Тем не менее Гавио явно не был полностью убежден его словами.

— Сегодня я убил небольшого крокодила, падре. Я отдам его целиком индейцам памас, ничего не оставив себе.

— В этом случае, друг мой, ты находишься на верном пути и скоро станешь настоящим христианином!

Неожиданно дождь прекратился и солнце пробилось сквозь слой облаков. Тем не менее некоторое время требовалось продолжать лечить больных памас хинином и снабжать их хорошей едой. Сейчас эта задача облегчилась тем, что поблизости от селения стали опускаться стаи диких гусей, а размножившиеся водяные свиньи стали более легкой добычей. В результате алюминиевые кастрюли, заполненные мясом, стали более весело кипеть в полуразрушенных хижинах памас, постепенно выходивших из состояния апатии.

Однажды утром Гавио взлетел, задыхаясь, по ступенькам лестницы на веранду, где отец Сальвадор читал свой молитвенник.

— Падре, к нашему берегу пристало каноэ с тремя белыми! На веслах сидят индейцы паратинтин!

Священник закрыл молитвенник и поспешил на берег вслед за своим слугой. Они вскоре встретили трех европейцев и носильщика-индейца. Выяснилось, что это члены небольшой английской научной экспедиции, занимавшейся проблемами этнографии и археологии. Экспедиция состояла из двух профессоров, Рутледжа и Уилза, и возглавлялась лордом Уилдоном.

— Рад вас видеть здоровым, — обратился лорд Уилдон к священнику. — В Манаосе мне ничего не смогли сказать о вас. Они полагали, что вам не удалось пережить этот жуткий сезон дождей. Я привез для вас рекомендательное письмо от епископа Пары.

В письме епископ просил содействовать лорду Уилдону и его спутникам при проведении исторических и археологических исследований в районе Консейды.

После обеда, во время которого особенно отличился Гавио, прекрасно приготовивший мясо небольшой капибары, профессор Уилз откашлялся и принялся рассказывать о целях экспедиции:

— Лорд Уилдон, обеспечивающий финансирование экспедиции, рассчитывает собрать материалы о старинной Консейде времен эпохи колонизации и, прежде всего, о последнем губернаторе.

— Вы имеете в виду сеньора Хуана Родригеса? — уточнил отец Сальвадор.

Уилз улыбнулся:

— Да, его действительно звали так. Вам не кажется, что это имя звучит несколько на иберийский ^[8] лад?

— Значит ли это, что вы считаете его испанцем?

— Нет, он был англичанином.

Профессор извлек из кармана записную книжку.

— Он родился в Лондоне в 1767 году и покинул Великобританию в 1792 году по причинам… Скажем, причинам личного характера.

— Потому что он вел в ранней юности весьма сумбурную жизнь, — вмешался в беседу профессор Рутледж.

— Вам стоило бы помолчать, — проворчал Уилз.

— Почему я должен молчать? Время прошлось губкой по истории его шалостей. Впрочем, это вполне естественно для человека, сумевшего собрать огромное богатство.

— Он действительно был богат? — спросил священник.

Рутледж посмотрел на него с насмешкой.

— Можно подумать, отец, что вы не знали этого, — ядовито ухмыльнулся профессор.

Уилз остановил его нетерпеливым жестом.

— Когда он обосновался в этих краях, он завладел добычей золота на месторождениях в районе Консейды, а также здешней гаримпейрой, то есть алмазным рудником. На этих месторождениях работали многочисленные рабы-индейцы, часто не выдерживавшие суровых условий эксплуатации. Потом, где-то между 1802 и 1805 годами, Хуан Родригес исчез из обращения.

— Да, это надежно установленный факт, — подтвердил отец Сальвадор.

— Вам стоит узнать, что в действительности Хуана Родригеса звали Уильям Уилден.

— Он был моим дедом, — заявил лорд Уилдон. — И если я сейчас оказался здесь, отец Сальвадор, то только потому, что получил от бразильского правительства безусловное право стать владельцем имущества моего пропавшего родственника.

— Имуществом! — воскликнул пораженный отец Сальвадор. — Хотел бы я знать, что может принадлежать ему здесь, если не считать развалин его дворца?

— Именно это мы и должны выяснить, — сухо сказал Рутледж. — И мы рассчитываем, что вы поможете нам, падре.