Охотник на попаданцев - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Морозов cтр.№ 127

Ну а поскольку Клойзнер со своей ОПГ был постоянной «крышей» этого самого Пурияна, вопрос с торговцем был решён заранее и за довольно скромное вознаграждение.

В означенный фургон, кроме шофёра и сопровождающего груз, спокойно помещалось человек восемь с автоматическим оружием, а значит, проблем с проникновением за ворота виллы «ударной группы», по словам Баруха, быть не могло.

Пуриян привозил продукты на виллу уже не раз и не два, и при въезде содержимое фургона никогда не проверялось.

По дальнейшему плану Клойзнера-Клогнака всё должно было происходить так – наши «основные силы» заранее окружают виллу по периметру и ждут команды. Потом подъезжает фургон с «ударной группой», которая под видом доставки проникает на виллу, вырубает охрану, которая может оказаться во дворе и в гараже, и открывает нам ворота или калитку. Дальше мы с Барухом оставляем нескольких человек для контроля периметра и заходим внутрь, вместе с «главными силами». Ну и далее действуем «по обстановке» – его ребятишки постепенно убирают всех, кого встретят на вилле, а мы с ним «первым делом ищем хозяйку и быстренько проникаем в её кабинет».

Из этих его слов я сразу уяснил, что содержимое кабинета интересует его куда больше, чем сама хозяйка виллы.

Интересно было бы узнать, какие именно инструкции дала лично ему Клава? У меня сложилось такое впечатление, что ей уж очень хотелось наложить лапку как на банковские счета «мадемуазель Уойб», так и на содержимое её сейфов и кубышек, разумеется, если таковые вообще обнаружатся на вилле.

Как обычно, деньги решали всё, хотя я уверен, что в данном случае жадноватой Клавке придётся делиться награбленным с «большими дядями» вроде того же почтенного мсье Мергуя. Хотя это уже были точно не мои проблемы…

Таким образом, до начала «активной фазы операции» нам оставалось часа три.

Мы прошли в «контору» – отдельную комнатёнку с узким окошком, занимаемую Клойзнером в одном из закутков этого склада.

Там был стол с исцарапанным телефонным аппаратом, несколько колченогих стульев, узкий, сильно продавленный кожаный диван и два характерных для разного рода присутственных мест шкафа. На столе и в шкафах громоздились потёртые канцелярские папки и неряшливые стопки бумажек (как я понял при ближайшем рассмотрении, каких-то накладных). Ещё на столе было много грязной посуды, несколько пустых бутылок с яркими этикетками типа «Chambertin», «Bordeaux», «Chateau Margaux» и «Armagnac» (чувствовалось, что хозяин кабинета жил на широкую ногу и на спиртном экономить не привык), нестерильные, захватанные жирными пальцами бокалы и столовые приборы.

На спинке стоящего в углу, вплотную к дивану, стула висел чёрный кружевной лифчик, явно забытый тут впопыхах какой-то жрицей любви. Так что дорогой Барух явно занимался в этой «конторе» не только «коммерческими делами», но и предавался плотским удовольствиям. Оно и понятно, ведь у бандюков во все времена хватает неотложных вопросов, в которых ну никак не разберёшься без беспорядочного секса и пол-литры…

По поводу царящего в кабинете беспорядка Клойзнер-Клогнак оправдываться передо мной даже не пытался. Он лишь сдвинул грязную посуду и бутылки чуть в сторону, а потом куда-то вышел, в два приёма принеся и поставив на стол две кружки с кофе и относительно чистую тарелку с эклерами. После чего пригласил меня присаживаться и угощаться.

Кофе был вполне приличный, натуральный, но тёплый, облитые шоколадом эклеры – свежие, со вкусным заварным кремом.

Есть особо не хотелось, но отказываться я не стал.

Закончив с импровизированным перекусом, я распаковал привезённый с собой рюкзак и натянул поверх своей куртки бронежилет, заодно повесив через плечо пустую сумку от противогаза, в которой я уже как-то привык таскать носимый боезапас.

Увидев эти мои приготовления, Барух понимающе улыбнулся и вышел из «конторы».

Через несколько минут он вернулся и вручил мне кургузый «Стэн» Мк-III или Мк-IV с деревянным прикладом, пистолетной рукояткой и обшитым мешковиной цилиндрическим глушителем на стволе.

Я пощёлкал курком и затвором, проверив автомат – он был вполне исправен.

Вслед за этим Клойзнер выложил на стол передо мной пять автоматных обойм.

Один пеналоподобный магазин я сразу же вогнал в казённик «Стэна», отчего автомат приобрёл некоторое сходство с большим треугольником, подобным тому, с помощью которого родные педагоги когда-то чертили мелом на доске разные хитрые фигуры у нас в школе, на геометрии. Остальные обоймы я покидал в противогазную сумку.

– А не маловато ли будет? – спросил я, передёргивая затвор нелепой и угловатой английской железки.

– Ты что, таки на серьёзный бой настроился? – заметно удивился он. – Мы же, в конце концов, не Бастонь оборонять собрались…

Бедные, убогие французские уроды – чувствовалось, что из всех великих битв Второй мировой им в душу, по неизвестной причине, запал только этот сраный райцентр на пересечении обледенелых дорог в Арденнах…

– А вдруг? – задал я резонный вопрос.

Он криво усмехнулся, потом снова вышел вон и принёс мне ещё две обоймы. Дескать, на и отвяжись…

– Патронов мало не бывает, – сказал я ему наставительно и уточнил: – А что, пистолет не дашь?

– Зачем тебе ещё и пистолет? – не понял меня Барух. – Что, одного автомата недостаточно?

Я на это ничего не сказал. В конце концов, мы с ним действительно не в Сталинград собирались. А то можно было и ручных гранат попросить, а потом быстро и элегантно превратить с их помощью эту виллу в руины «Дома Павлова»…

Когда до нашего выхода остался час, Барух набрал по межгороду Клаве, для «предварительного доклада».

Немного поговорив с ней на гнусавой французской мове, он передал трубку мне.

По слабому голосу на том конце провода чувствовалось, что её состояние было по-прежнему далеко от идеала. Клаудия сообщила, что всё так же лежит, строго соблюдая постельный режим. Потом спросила: всё ли у меня в порядке?

Я сказал, что всё нормально и прямо сейчас мы отправляемся «работать работу». После чего я полушутливо попросил у неё «благословения».

– Благословляю, – сказала Клава, почему-то без малейшей тени юмора, и добавила: – Ну что же, тогда до свидания…

– Прощай, – сказал я на это и решительно повесил трубку на рычаг.

Почему-то я уже вполне понял, что к ней, скорее всего, уже ни при каком раскладе не вернусь.

Ну а дальше Барух начал потихоньку командовать своей «дружиной».

Все его братцы-разбойнички вооружились и даже нацепили на правые предплечья белые повязки из бинта. Затем товарищ Клойзнер намотал куски марли на мой и свой правые рукава.

Учитывая, что скоро должно было начать темнеть, эта предосторожность представлялась мне нелишней – мало ли что может случиться по ходу дела?

Правда, поскольку все люди Баруха были вооружены исключительно «Стэнами» с глушителями на стволах, даже в условиях ограниченной видимости можно было прямо-таки автоматически открывать огонь по всякому, кто будет стрелять слишком уж громко.