Это по-настоящему - читать онлайн книгу. Автор: Эрин Уатт cтр.№ 38

– Прекрати за мной следить, – ухмыляюсь я.

– Тогда перестань писать в «Твиттер», – ухмыляется она в ответ.

– Сдаюсь.

Следующая в списке Кики, и первое, что она делает, когда садится в машину, – тоже спрашивает, почему не лимузин.

– Я то же самое сказала! – восклицает Кэрри. – Выяснилось, что Окли ездит на лимузинах только на церемонии награждения.

– А, ну, логично.

Я удивленно приподнимаю брови – звучит как полная чушь.

– Кики, потрясающе выглядишь, – говорит Кэрри. – Правда, Вонн?

Это действительно так. Она завила волосы и уложила их идеальными волнами. На ней шелковые шорты и прозрачный черный топ, под которым красный бюстгальтер. А обута она в ботинки на платформе и высоченных каблуках.

– Потрясные ботинки, – замечаю я.

– Взяла у мамы в шкафу, – говорит Кики.

Последней мы забираем Трейси. Я пересаживаюсь вперед, а она забирается на заднее сиденье и несколько раз подпрыгивает:

– Не могу поверить, что я в машине Окли Форда!

– Ремень, – говорит водитель.

Никто не двигается.

– Ремень, – повторяет он.

– А! – Сообразив, я поворачиваюсь назад: – Трейси, тебе надо пристегнуться.

Она тут же пристегивается и хлопает в ладоши:

– Прости, я в таком восторге, что совершенно об этом забыла. Это так круто! Вы разве не в шоке? Как думаете, там много будет знаменитостей? А Дилан О’Брайен там будет? Я его обожаю!

Трейси продолжает сыпать вопросами, на которые у меня нет ответа, но ее восторг заразителен. И, в общем, это оказывается вполне логично – тут столько знаменитостей, что даже Трейси не знает всех по именам. Мои подруги совершенно ошарашены списком гостей, невероятно богатой обстановкой и тем, что мы стоим так близко к сцене, – если бы я захотела, могла бы потрогать кроссовки Окли.

Мой взгляд сосредоточен только на нем. Окли Форд на сцене – это что-то невероятное. Он словно парит над толпой. Его хриплый голос идеально исполняет ноту за нотой. Не знаю, от жары ли это или от того, как он выкладывается, но он даже вспотел. Его футболка мокрая насквозь. Волосы на лбу тоже мокрые. Мускулы на руках напрягаются с каждым взятым аккордом.

Он так потрясающе смотрится. Такой красивый. И сексуальный. Я чувствую себя ужасно виноватой, что стою тут и смотрю на него, раскрыв рот от восхищения. Я сказала УУ, что все это как реалити-шоу, – но я ничего не изображаю. Мне сложно отделить наигранные чувства от настоящих, все так перемешалось. Каждый раз, глядя на него, я думаю о том эпизоде на последнем свидании. Как он на меня смотрел. И как стучало мое собственное сердце.

В тот вечер я чуть не позвонила УУ, чтобы ему все рассказать. Признаться, что необходимость изображать отношения меня запутывает. Чтобы он мне ответил, что это естественно и нет ничего страшного в том, как я реагирую на Окли.

Хотя звучит как полный бред, конечно. Разумеется, УУ не сказал бы ничего такого. Он был пришел в ярость.

Но все равно нужно ему сказать, ведь так? За последние два года это вообще первый раз, когда я ощутила хотя бы намек на влечение к другому парню. УУ должен о таком знать, верно?

Я сглатываю, чтобы не застонать от беспокойства, и стараюсь сосредоточиться на последней песне Окли. Она звучит столь же безупречно, как и все остальное, что он сегодня исполнил. Когда он заканчивает, аудитория скандирует его имя, но он почему-то вовсе не выглядит вдохновленным восторгом зрителей. Я думала, он наклонится пожать кому-нибудь руки, будет заигрывать с фанатками, возможно, спустится вниз. Но он просто ставит гитару, машет зрителям рукой, криво усмехается и уходит со сцены, словно это не он только что порвал зал на лоскутки.

Я оглядываюсь на окружающих: кому-нибудь еще показалось это странным? Или, может, кто-то заметил, какой искусственной была его прощальная улыбка? Я задумчиво хмурю брови.

Но все остальные в совершенном восторге, в том числе и мои подруги, которые громко обсуждают внешность Окли и то, как он потрясающе выглядел на сцене.

– Извини, – торопливо говорит Кики, когда замечает, что я на нее смотрю. – Знаю, что он занят. Но он такой красивый! Ты же понимаешь.

– Ну да, – говорю я отсутствующим тоном. Мне безразлично, что мои подруги обсуждают внешность моего фальшивого бойфренда. Но мне не безразлично, из-за чего там, на сцене, у него были такие грустные глаза.

– Сейчас вернусь, – говорю я девчонкам и тут же убегаю, крикнув через плечо: – Постарайтесь тут всех не соблазнить!

Мне неловко оставлять их одних, но у меня ощущение, что Окли нужна моя помощь. Это, конечно, очень глупая мысль, но я не могу от нее избавиться и поэтому решительно проталкиваюсь сквозь толпу, пока не добираюсь до небольшого коридора в противоположном конце помещения. У входа в него, перегороженного толстой черной веревкой, стоят два охранника, но когда я показываю свой бейдж с пропуском за сцену, они поднимают веревку и дают мне пройти.

В коридоре еще больше людей. Какие-то парни таскают колонки и инструменты. Откровенно одетые девушки громко разговаривают друг с другом писклявыми голосами. Люди в костюмах с такими же бейджами, как у меня. И повсюду камеры. Некоторые из них нацеливаются на меня, и я быстро опускаю голову, чтобы они не смогли снять лицо. Я очень смущаюсь от такого внимания, но продолжаю идти вперед, пока, наконец, не замечаю блестящую бритую голову Тайриса, который на добрых сантиметров пятнадцать возвышается над толпой.

– Тай, привет, – негромко говорю я.

Он поворачивается:

– О, Вонн. Тебе понравилось выступление?

– Да, очень. А где Ок?

Его «домашнее» имя срывается у меня с губ, и это удивляет даже меня саму. С каких это пор я так его называю? Он постоянно говорит мне, чтобы я обращалась к нему именно так, но раньше я упорно игнорировала его просьбы.

Тай показывает большим пальцем на дверь у себя за спиной. На золотистой табличке написано: «Гримерная», а сверху приклеен кусок бумаги, и там нацарапано: «Форд».

Я с сомнением спрашиваю:

– Можно?

Тай кивает:

– Заходи.

Он открывает передо мной дверь, и я боязливо переступаю через порог. Помещение более тесное, чем я думала. Честно говоря, я ожидала, что гримерка Окли Форда должна быть очень просторной, заставленной дорогими кожаными диванами, с башней из бокалов с шампанским, шоколадным фонтаном или чем-то еще в этом роде. Но на самом деле его гримерка размером примерно с мою комнату, здесь только один диван – не кожаный – и небольшой холодильник под туалетным столиком.

Окли как раз достает из него бутылку воды. Он замечает меня, выпрямляется и прикладывает холодную бутылку к вспотевшему лбу.

И меня снова заставляет замереть на месте осознание того, какой же он все-таки красивый. Он унаследовал от своих звездных родителей все самые лучшие черты – хотя, честно говоря, как я ни стараюсь, я не могу найти в их внешности вообще никаких недостатков. Они оба убийственно красивы, и их сын тоже.