"Погибаем, но не сдаемся!" Морские драмы Великой Отечественной - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 16

«Способный» начал маневрировать и подходить к «Харькову» левым бортом, чтобы буксировать лидер лагом. Буксируя лидер, «Способный» шел курсом 91°, имея ход 6 узлов. Корабли находились в 90 милях от кавказского побережья. В штаб флота была передана радиограмма о повреждении лидера с просьбой усилить истребительное прикрытие.

Из журнала боевых действий оперативного дежурного штаба Черноморского флота: «09 ч. 34 мин. Были получены первые сигналы от к. 2 р. Негоды об оказании помощи и об усилении истребительного прикрытия. К10 ч. 00 мин. число барражирующих самолетов доведено до 9 и в дальнейшем увеличивалось».

К 10 часам в прикрытие кораблей отряда вступило еще 9 наших самолетов-истребителей. Из этого следует, что к 10 часам утра корабли вышли на рубеж прикрытия их истребителями типа ЛАГГ-3 и Як-1.

Первый акт трагедии был сыгран, и всем было очевидно, что это только начало. Вцепившись в наши корабли и почуяв первый запах крови, немцы еще вернутся.

Каждая пройденная теперь миля, каждая выигранная у судьбы минута были теперь для команд кораблей лучшей наградой. Но неотвратимое наступило. В 11 часов 50 минут (в 12 часов 00 минут, согласно политдонесению) была обна­ружена новая группа самолетов противника — полтора десятка Ю-87. Согласно политдонесению, самолетов в этом налете было девять. Возможно, что 9 было именно Ю-87, которые прикрывали 6 истребителей.

Немецкие пикировщики снова выходили в атаку на корабли из-под солнца. Один из самолетов (по другим дан­ным, их было два) отделился от основной группы и устремился в атаку на буксировавший «Харьков» эсминец «Спо­собный». Остальные, выстроившись тем временем цепочкой, пошли в атаку на «Беспощадный». Зависая в нижней точке пике, каждый из бомбардировщиков сбрасывал на эсминец по три фугасные бомбы.

Находившийся на мостике «Беспощадного» капитан 2-го ранга Негода приказал стоявшему рядом Пархоменко увеличить ход до предельного и уклоняться изменением курса и реверсом машин.

За кормой «Беспощадного» вскипел бурун воды. Под градом бомб эсминец рванулся вперед на 38 узлах, но это его не спасло. Одна из 200-килограммовых бомб все-таки поразила корабль в районе первого машинного отделения. Вторая бомба разорвалась рядом с левым бортом под килем около второго машинного отделения, вызвав контузию корпуса. В результате этих попаданий были полностью уни­чтожены первая машина, паровые магистрали, нарушена герметичность переборок котельного отделения и второй машины. «Беспощадный» мгновенно потерял ход и с креном на левый борт беспомощно закачался на волнах. Ко всему прочему, вышла из строя и корабельная радиостанция. Чтобы успокоить командиров «Харькова» и «Способного», Негода передал на «Способный» семафор: «За меня не бес­покойтесь. Комдив». Одновременно он приказал капитану 3-го ранга Горшенину доложить на командный пункт флота о случившемся.

Одновременно на «Беспощадном» выясняли характер повреждений и принимали все меры для спасения корабля. Командир машинной группы эсминца «Беспощадный» инженер-капитан-лейтенант Селецкий вместе с курсан­том ВВМИУ им. Дзержинского Брусиловским спустился в кормовую машину для ее осмотра. Машинное отделение медленно заполнялось водой, смешанной с мазутом. Удуш­ливый дым и высокая температура мешали работе. Осмотр показал, что машина разбита вдребезги и ввести ее в строй уже невозможно.

Из политдонесения: «Личный состав корабля энергично боролся за его живучесть. Заделывались пробоины. Под днище корабля был поставлен пластырь».

Эсминец «Способный» во время этого налета от пря­мых попаданий уклонился. Все сброшенные бомбы легли в кильватерный след корабля. Однако от близких разрывов разошлись швы кормового дифферентного отсека, и «Спо­собный» принял 90 тонн воды.

Из журнала боевых действий оперативного дежурного штаба Черноморского флота: «11 ч. 50 мин. 6 Ю-87 вновь атаковали отряд кораблей и добились прямого попадания в ЭМ “Беспощадный”, который потерял ход (место — ква­драт 1775). Все три корабля оставались на плаву. Число само­летов прикрытия доведено до 16». В графе «Примечание» написано: «Вторая атака».

По окончании налета Негода приказал командиру «Спо­собного» капитану 3-го ранга Горшенину поочередно бук­сировать «Харьков» и «Беспощадный». Это решение в своем рапорте Негода обосновывал надеждой, что вскоре ему вышлют из Геленджика катера для организации противо­лодочной обороны.

Почему в рапорте командира отряда указана ПЛО, а не ПВО, о которой, казалось бы, ему надо было волноваться в создавшейся ситуации, совершенно непонятно. Воз­можно, что Негода в спешке написания рапорта просто что-то перепутал. Другого внятного объяснения его тревоги за никому не нужное ПЛО, когда его корабли уничтожа­лись пикирующими бомбардировщиками, у меня просто нет. Любопытно, что слово «ПЛО» в рапорте Негоды под­черкнуто и возле него стоит поставленный кем-то восклицательный знак. Так что, судя по всему, данная фраза вызывала недоумение и у прямых начальников Негоды, когда те знакомились с рапортом.

В этом месте в рапорте командира дивизиона и в политдонесении имеются существенные разногласия. Во-первых, Негода ничего не говорит о повреждении кормового отсека «Способного» во время атаки в 11 часов 50 минут. В то же время в политдонесении говорится о повреждении «Способного» во время этой атаки, а повреждения «Беспощадного» отнесены к совершенно другому времени, к 13 часам 30 минутам. Однако, согласно рапорту Негоды, воздушных атак на корабли в это время не происходило вообще.

Из рукописи контр-адмирала инженера В.Я. Красикова: «В 11 ч. 50 мин. корабли были снова атакованы бомбарди­ровщиками противника. Два из них атаковали лидер и бук­сировавший его эсминец “Способный”. Бомбы взрывались в кильватерной струе между лидером и эсминцем и справа от “Способного” в 40—50 метрах. Командир приказал отдать буксирный конец (в 12 часов 10 минут) и продолжал вести огонь по самолетам, маневрируя около лидера. От разрывов бомб на эсминце разошлись швы, возникла незначительная течь.

Основная группа самолетов (10—12) пошла в атаку на эсминец “Беспощадный” с кормы, со стороны солнца. Эсминец увеличил ход до 28—30 узлов, уклоняясь от атак маневром и отражая их огнем всей артиллерии. Две бомбы упали по корме. Одна, в 200—500 кг, замедленного действия, взорвалась под носовым машинным отделением с правого борта, повредив паровые магистрали в машине и разрушив борт ниже ватерлинии, лопнул настил верхней палубы на 110—115 шпангоутах (примерно посередине корабля, чуть ближе к кормовой части). Вторая бомба разорвалась вблизи левого борта в районе кормового машинного отделения, осколками пробит левый борт. В результате корабль начал крениться на левый борт, теряя ход, в помещениях погасло освещение.

Командир БЧ-5 инженер-капитан Я.С. Козинец доложил на главный командный пункт, что носовая машина зато­плена, топится 3-е котельное отделение, вода проникает во 2-е котельное отделение и кормовую машину, котлы № 1 и 2 из-за повреждения магистралей изолированы от исправной кормовой машины, носовая машина и котел № 3 вышли из строя, принято 310 тонн воды. Судя по полу­ченным повреждениям, восстановить движение корабля не представлялось возможным, все усилия были направлены на борьбу за непотопляемость корабля.