Один на дороге - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Михайлов cтр.№ 56

— А еще что?

— Ну, были комбинации из нажимных прямого и обратного действия… Еще что-то… Да, этот тип любил резвиться с электрическими взрывателями и сетями.

— Эта его… экономка сказала, что если бы он был в Кракове, город бы не спасли.

— Его баба? Наверное, она права, хотя я не знаю, Краков не мы брали. Но у нас тоже бывало. Был один заводик — уже в Восточной Пруссии; нам сказали, что желательно сохранить его в целости. Разведчики знали, что завод минирован, и полагали, что его рванут перед самым отходом. Схема там была обычная: электрические взрыватели, кабель к зданию в городе уложен неглубоко, даже не зарыт всерьез, а кое-как закидан землей; из-за спешки, так мы тогда решили. Ну, в таких случаях, ты знаешь, самое простое разорвать цепь, перерезать кабель. Это куда проще, чем выбрасывать десант или посылать группу, чтобы захватить дом с рубильником. Так сделали и в тот раз.

— И не получилось?

— Почему же, получилось. Охранялся кабель не очень усердно, наши люди проникли и пересекли его тихо и аккуратно. И в ту же секунду завод загремел.

— А не за секунду до того? Не совпадение?

— Нет. Мы уже задним числом сообразили. Дело оказалось несложным, только немного неожиданным. Обычно ведь… да ты сам знаешь, как это делается. Замыкается сеть там, где установлен рубильник, ток идет в электрический взрыватель, и музыка играет… А тут, вернее всего, было вот как. Мы смотрели потом этот кабель. Четыре жилы. Возможно, что две были предназначены для обычного способа и присоединялись к рубильнику и взрывателям. А вот другие два провода не дублировали первые, как мы было подумали сперва, но служили для своего рода страховки. Потому кабель и не очень охранялся, и не так уж был замаскирован…

— Погоди… Начинаю понимать.

— И очень просто. Там, откуда руководили взрывом, провода эти были просто подсоединены к источнику через второй рубильник, уже замкнутый, и постоянно находились под током. Что было на другом конце, на заводе, мы, конечно, не нашли, там после взрыва мало что осталось. Но скорее всего, от этой пары проводов работал какой-нибудь пустяковый электромагнитик, удерживавший предохранитель. Как только ток прерывается — предохранитель падает, и срабатывает самый примитивный взрыватель, хотя бы и натяжного действия: предохранитель мог быть просто грузиком на поводке, который, падая, вырывал чеку. Элементарно, но мы-то привыкли в основном к тому, что все беды происходят от замыкания взрывной цепи, а не от ее размыкания…

— Слушай, Семеныч, — сказал я, — да у тебя самого в голове целая наука.

— Да ведь вам, ученым, не до нас, стариков, вы только по-писаному понимаете…

— Ну ладно, — сказал я, прикидывая. — Может быть, что-нибудь такое он учинил и там. Наверняка даже. Только этого мы, пожалуй, не испугаемся: тока там нет. Столько лет ни один аккумулятор не выдержит.

— И все же, если найдете какой-нибудь кабель, перерезать не спешите. Мало ли что.

— Понял. Больше ты ничего не помнишь?

— Помню, обожал он многоступенчатые взрывы, с замедлениями. Словно на рояле разыгрывал. Толку от этого, по-моему, особого не было, но на нервы действовало. На том заводике тоже чуть не погорели. Если бы бросились по горячим следам, кого-нибудь определенно не досчитались. Хорошо, что было тогда не до того. Потому что прошло три часа — и снова рвануло на заводе. Снова все подняло и перемешало.

— Кислотные, наверное.

— Раз три часа, наверное. Или, может быть, сахар, как в морских минах. Часовые механизмы он не очень любил, по-моему. Не верил им, что ли.

— Да, — сказал я. — Интересный был мужчина… Насчет его нажимных устройств надо подумать. Это он мог там заложить, и они могут еще сработать. Хорошая пружина в надежной смазке, в сухом помещении — что ей три-четыре десятка лет? Вот насчет электричества не очень беспокоюсь, а нажимные — да.

— Знаешь, — сказал Семеныч, подумав, — ты и от электричества не отмахивайся. Конечно, аккумуляторы или батареи, если он на них рассчитывал, теперь безопасны. Но ведь он мог и подрывную машинку как-нибудь использовать.

— Ну, ее крутить надо. А уж мы как-нибудь этого делать не станем.

— Подумай. Если, как ты говоришь, все это не было рассчитано на немедленный взрыв, а делалось, так сказать, на время, то без какой-нибудь особой хитрости там не обошлось. Уж раз он свой знак оставил — наверняка.

— Ладно, — сказал я. — Ночью подумаю.

— Да, — сказал Семеныч, ухмыльнувшись. — Уж ночью ты подумаешь, как же.

— Знаешь, — сказал я, — бывает, что и я ночами не сплю.

— Это да, — согласился он, все так же ухмыляясь, — это уж точно. Бывает, что и ты ночей не спишь. Все возможно, конечно. Только ночью или днем, а над этим ты поразмысли.

— Ладно, — согласился я, — придется. Ну, спасибо, Семеныч, ты мне здорово помог. Побегу теперь, времени уже много.

— Чаю не выпьешь?

— Нет, спасибо. Пока доберусь… Мне ехать долго нынче.

— Варя, Вова чаю не хочет! — громко крикнул Семеныч в дверь и снова повернулся ко мне. — Ты что, не в гостинице больше?

— Там. Но сегодня поеду ночевать к Лидумсу на дачу. Полковник пригласил. Там и подумаем вместе.

— Хороший мужик, — сказал Семеныч. — Хотя меня и забыл. Тогда спеши он ждет, небось, а начальство ждать не любит.

— Вряд ли. Обещал приехать после полуночи, а может быть, и завтра с утра пораньше. Он там сейчас, на объекте. Ну, будь пока.

Выходя из комнаты, я услыхал, как щелкнула наружная дверь — кто-то вошел или вышел. Семеныч тоже прошествовал в коридор, чтобы оказать мне уважение.

— Будь и ты, — напутствовал он меня. — По возможности. Варвара! позвал он громко. — Ты где? Гость уходит.

Варвара вышла, придерживая наброшенную на халатик шаль.

— Спишь уже? — спросил я. — Или телевизор заедает?

— А что же мне одной? — сердито ответила она. — У вас все секреты. Так без чаю и уйдешь?

— На месте напьюсь.

— Ну, беги, а то опоздаешь. Слушай, ты не злись только…

— На кого, за что?

— Да нет, я просто так. Беги.

Я помахал ей рукой, пожал пятерню Семеныча и вышел. Быстро спустился по лестнице. Ох ты, Шпигель ты, Шпигель. Но все равно, как-нибудь уж мы тебя раскусим… Вышел на улицу. Было свежо, темно и безлюдно. Только какая-то женщина удалялась неторопливыми шагами — прошла мимо дома, видно, за секунду до того, как я вышел из подъезда. Я поглядел ей вслед привычно, механически, ни о чем не думая, ничего даже не воспринимая. Мысли мои были в подземелье, в домике Шпигеля, где угодно — только не на этой улице. Но мысли не всегда определяют поведение человека. На этот раз сработало подсознание. Я еще не понял, в чем дело, а оно уже заставило меня сорваться с места и почти бегом устремиться за удалявшейся женщиной, в чьей походке было что-то вызывающее. Она, вероятно, слышала, что я настигаю ее, но не испугалась, не заспешила, не обернулась — продолжала шагать, как заведенная. Нагнав, я сбоку заглянул в лицо, боясь ошибиться, и лишь после этого схватил ее за руку, схватил сильно, почти грубо.