История Франции. Средние века. От Гуго Капета до Жанны д`Арк - читать онлайн книгу. Автор: Жорж Дюби cтр.№ 7

Будучи обязанным властвовать над всем миром, император должен превратить свой дом, свой «священный дворец», в питомник для всех тех людей, которые во множестве станут помогать ему вершить повсюду правосудие. Мыслилось, что император должен давать кров, кормить, обучать в своем доме молодых людей, которых приводили к нему их родные, в жилах которых течет благородная кровь, ибо будущие помощники державной мощи по своему рождению, генетически должны быть наделены силой и щедростью. Теоретически дворец является школой, причем школой в двояком смысле. В ней наличествуют два порядка. Из Домашней капеллы будут выходить епископы, на которых держится все сословие священников. Вооруженная стража даст военачальников, долгом которых будет сбивать спесь с гордецов, защищать слабых от тиранов, уничтожать неверных или принуждать их войти в великое здание христианства через крещение или брачный союз, как это сделали нормандцы и венгры. Этим людям меча император доверит «государеву мощь». И они также будут возведены в государи, станут герцогами в землях, населенных различными народами, на которые делится христианский мир, в землях, называемых королевствами. Эти государи, в свою очередь, должны будут организовать два властных порядка, ставя в различных городах тех людей, которых они сами вскормили. Одни из них, впитавшие книжное знание, займут епископские кафедры, другие, освоившие военное ремесло, станут графами, отправляющими светские функции. Благодаря такому последовательному делегированию власти возникает здание с двумя уровнями. На одном из них находятся королевства, на другом — города-сите и края, центрами которых эти города являются. Между руководителями, поставленными на два уровня, накладывающихся друг на друга, должны устанавливаться сердечная связь — «любовь» тех, кто находится выше, к тем, кто находится ниже; а также ответное «почтение» вторых к первым. И разве такая связь не возникает во время их «младых лет», длительного ученичества, когда они живут под одним кровом? Предполагается, что сердечные узы сохранятся, продолжая привлекать к «старшему» сеньору, главе дома, «отроков», которые получили в этом доме пищу для ума и тела, а теперь наделены общественными функциями, исполняют почетный долг. Honor — честь — так называется этот долг в латинских текстах. Честь дает право имеющему ее повелевать, называть себя «господином» (dominus) над теми, кем он призван руководить.

Немецкие историки X. Келлер (применительно к Италии) и К. Ф. Вернер (применительно к Франции) выявляют в мирской жизни, в светском правосудии остаточное существование в те времена административной системы, установленной в эпоху поздней античности в христианизированной империи. Сохранились звания, понятия, концепты, носящие ее печать. Есть «войско» («milice»), призванное служить res publica — общественному делу. Имеются ранги, напластование чинов, вплоть до самого низкого. Ими наделены княжеские и епископские помощники, носящие «военную перевязь», знак «государевой власти», частицей которой они обладают. Имея оружие, они участвуют в отправлении «публичной функции», образуя еще один, нижний, уровень политического здания. Для их отличия в середине X века вводится специальный термин, первоначально получивший распространение вблизи епископских резиденций, где не умерла письменная культура. Это слово, вошедшее в словарь публичных действий, — miles — «милиты». Действительно, это воины, составляющие часть войск, иерархизованного корпуса, находящегося в распоряжении «сильных людей». Задачей милитов было вести за собой, защищать, наказывать «народ без оружия».

Но простые люди не были лишены оружия, однако они не имели знака принадлежности к милитам — не носили шпагу. Речь идет о «подданных», о «бедных людях», как их называли во времена Каролингов. Общественную организацию портит зло, проникающее в нее через любую трещину, образующуюся в результате напора завистников, которые, имея законную силу, начинают злоупотреблять ею. Поэтому светскую власть должна контролировать, наставлять власть духовная. А для этого, как того желает Провидение, носящие меч обязаны подчиняться людям молитвы. Именно это утверждает около 1025 года Герард, епископ Камбрейский: конечно, «служение не делает воинов грешниками, если совесть их чиста». Однако грех присутствует: «молитва людей набожных, которых они охраняют, искупает проступки их душ». Между двумя крыльями политического здания, левым и правым, идет обмен услугами, дополняющими друг друга: одни молятся за других, а эти другие их защищают. Священникам принадлежит право вручать воинам оружие для битвы, надевать на них «военную перевязь». Ведь всякая власть происходит от Бога. А Бог ее передает по ступеням, начиная с императора и кончая милитами. Но эту передачу, разумеется, он совершает при помощи тех, кто ему непосредственно служит, кто следует божественным законам, — своих «рабов», слуг своего дома. Начиная с папы.

Обширная Западная Римская империя населена различными «нациями народов», как писал в начале X века аббат Регинон Прюмский. Они отличаются друг от друга «расой, нравами, языком и законами». А Галлия, составляющая лишь часть этой Империи, сама по себе раздроблена, как это прекрасно знают современники. Флодоард называет среди населения Галлии «франков, бургундцев, аквитанцев, бретонцев, нормандцев, людей Фландрии, Готского края, Испанской марки», которые в той или иной мере отличны друг от друга. Рауля, моего бургундского свидетеля, образ жизни аквитанцев удручает. И напротив, он чувствует свою близость к франкам. Во всяком случае, у Рауля нет никаких сомнений: в Империи франкский народ превзошел все другие.

Действительно, умами овладевает следующая идея, связанная с космологией, о которой я говорил, где стержнем является Крест Иисуса Христа, — о том, что со временем произошло перемещение (translatio) — политического и культурного полюса с Востока к Западу, мощь перешла от греков к римлянам, а затем к франкам. Эту идею подкрепляли воспоминания о союзе, заключенном в VIII веке между вождем франков и папой, который привел в 800 году к восстановлению Империи, а также воспоминания о еще более давнем союзе — Хлодвига с Католической Церковью. Этот альянс обеспечил победу короля над прочими варварами, еретиками и язычниками, сделал его избранником Божиим, а следовательно, вместе с ним — и весь его народ. Укоренилась вера в то, что именно франки основали Галльскую Церковь. Во вступлении к «Салической правде», переписанной в VIII веке, франков восхваляют за то, что они озаботились сохранением тел святых мучеников, которых римляне сжигали на кострах, пытали железом или бросали на растерзание зверям, за то, что откопали святые мощи, дабы украсить их золотом и драгоценными каменьями. Ученые мужи, которые в ту эпоху пишут историю (а она пишется главным образом во франкских землях), также убеждены в том, что богоизбранный народ избавил жителей Галлии от ига римлян. Эти мужи опираются на свидетельства рукописей, сохранившихся под сенью соборов и в монастырях, на «Историю Франков», написанную в конце VI века Григорием, епископом Турским, который рассказывает, в частности, о крещении Хлодвига. В тексте, добавленном к этому сочинению в VIII веке, утверждается, что франки происходят от троянцев. Империя по-прежнему есть дело римское, но по Божиему велению франкский народ включился в нее ради поддержания мира и порядка. Франки укоренились в этих пределах империи. Отныне миссия imperium'a — вчинения — принадлежит ее королям. Аббон, аббат Флёри, говорит об этом Гуго Капету, его сыну и соправителю Роберту: их мощь «есть мощь королевская, то есть императорская».