История Франции. Средние века. От Гуго Капета до Жанны д`Арк - читать онлайн книгу. Автор: Жорж Дюби cтр.№ 11

^{3. Герцоги Нормандские.}

В результате великого переселения народов в эпоху раннего Средневековья бретонцы осели в Арморике. Франки, которым так и не удалось подчинить себе бретонцев, в начале XI века считали их дикарями, еще не включенными в порядок. В глазах людей культуры существенной чертой такой дикости является беспорядочность в отношениях полов: они считают бретонцев многоженцами. Однако Бретань политическая обширней Бретани этнической, ибо бретонские короли не только упорно сопротивлялись каролингским вторжениям; расширяя свои владения, они завоевали франкские графства Нант и Ренн. И хотя вожди этого народа уже перестали называть себя королями, хотя епископы этой страны считаются наместниками архиепископа Турского, Бретань совершенно самостоятельна, и она представляет собой угрозу. Поздние переселения привели сюда людей Севера, норманнов, и именно в результате их вторжения родились четыре других княжества. Доверенная предкам Гуго Капета «марка» превратилась в герцогство Франкии в первую очередь потому, что она противостояла скандинавам на Луаре и Сене.

Граф Отенский Ричард возглавил отпор набегам норманнов, одержал над одним из их отрядов решающую победу в самом конце IX века. Благодаря этому франкские короли признали его власть как маркиза над всеми остальными графствами края. Ричарда стали величать герцогом бургундцев. Политика брачных союзов, проводившаяся герцогами Франции, увенчалась включением Бургундского княжества в их родовое достояние. Будучи наследником своего дяди, король Роберт захватил это княжество, хотя и не без труда. Однако Бургундия сохранила свое лицо; она досталась по наследству одному из сыновей Роберта, который в акте, обнародованном в 1053 году, четко определяет свою власть: «По кончине моего отца, короля Франков, я правил как герцог в королевстве Бургундцев». Таким образом, франки и бургундцы составляют одно королевство, одно герцогство. Но благодаря родственным связям, существовавшим на протяжении всего периода, который я исследую, Бургундия теснее, прочнее других привязана к короне Франции. Именно в этом проявляется вес, который имеют такие связи в распределении власти и в ее эволюции.

Родственные структуры определили и судьбу Фландрии, второй из марок, созданных для обороны от северных пиратов. Ее маркиз похитил одну из дочерей Карла Лысого; в результате их брака, в конце концов узаконенного, образовалась новая ветвь каролингской династии. В тысячном году ее потомок правит в округе, разделяемой языковой границей, где живут люди весьма своеобразных нравов. Он здесь является единственным графом и не имеет другого титула.

Четвертое княжество — Нормандия: надо было дать место захватчикам. По договору, заключенному в начале X века в Сен-Клер-сюр-Эпт, вождь викингов после своего крещения получил от короля полномочия осуществлять графские функции на всей территории церковной провинции Руана, занятой его народом. Здесь четко видно, как новые политические структуры опираются на старые, на то, что устояло после опустошений. Роллон восстанавливает старинную провинциальную столицу с ее римскими стенами. Как и во Фландрии, он здесь единственный граф. Совершив обряд, принятый во второй половине X века, граф Руанский становится человеком герцога франков. Однако сохраняется дистанция: внук Роллона Ричард I титуловал себя «маркизом Нормандцев», говорил о своем «королевстве»; он принимает герцогское звание, когда герцогство Франции растворяется в королевстве франков. В 1015 году его сын Ричард II называет себя герцогом и патрицием, утверждая таким способом свое право руководить Церковью и ставить своих графов. Герцогство нормандцев расширилось за счет Бретани, а народ его воспринял цивилизацию Франкии. Это вхождение поручено было описать Дудону из Сен-Кантена. Он начинает с картин язычества, насилия, половой беспорядочности; показывает, как Роллон, став христианином, скрепляет свой союз с нормандской землей, выявляет ее жизненную силу, устанавливает законы; в описании хрониста Вильгельм настолько проникается верой в Христа, что хочет принять монашество; наконец, показан Ричард, воспитанный при дворе франкских королей, решительно извлеченный из бескультурья и украшенный всеми добродетелями.

В итоге усиливавшегося окультуривания нормандцев почитают за франков. Свидетельство тому — надпись, объясняющая одну из сцен на шпалере из Байё: «Здесь пали в битве Англы и Франки». Таким образом, Англию завоевали в 1066 году франки. А несколькими годами позднее Гвиберт Ножанский, говоря о Боэмунде, нормандском государе Сицилии, снова утверждает: «Боэмунд является франком, ибо родом он из Нормандии, «которая есть часть Франкии». Это ее часть, но имеющая отличия, убежденная в своей самобытности. Как настаивает Дудон, предками нормандцев были датчане. И следуя фантастической этимологии, добавляет, что они произошли, как и франки, от троянцев.

Итак, пять династий, пять домов, один из которых стал царствующим. Все государи — сначала в Бургундии, затем во Франции, затем во Фландрии и в Нормандии, потом в Бретани — с одинаковым рвением следят за тем, чтобы монастыри находились в хорошем состоянии, как материальном, так и духовном, стремятся к их обновлению. Поэтому их взоры обращены к Клюнийской конгрегации. Однако необходимо оставить место и для других политических конструкций, которые в более поздние времена возвели «собиратели графств» (К. Ф. Вернер). Речь идет о рядовых графах. В конце X века, уклоняясь от контроля со стороны маркизов, они обрели в подчиненных им землях власть, которую можно назвать вице-королевской. Так добились независимости графы Булони на рубежах Фландрии и Вермандуа, так поступили графы Невера и графы Макона в южной части Бургундии. Во Франкии, по соседству с Бретанью и Бургундией, в тех самых областях, где прежде всего укоренилась власть Робертинов, именно их представители в подразделениях великой системы военного управления единодушно выступили против герцога франков, когда тот приумножил свою мощь. Его постепенно оттеснили к Орлеану граф Ле-Мана, граф Анже, граф Блуа. Гуго Капету удалось удержать аббатство Сен-Мартен-де-Тур. Но в самом Туре, как и в Шатодене, и в Шартре, подлинную власть осуществлял граф Блуа, бывший покровителем другого аббатства Турени — Мармутье. Сюда в 984 году он привел клюнийских монахов. Украсив себя титулом «графа-наместника», он хотел стать вторым лицом в доме самого короля. Властитель Блуа захватил также графства Труа и Мо. Поэтому первейшей политической задачей короля Роберта было сопротивление этому властителю. Король настраивал против него графа Анжу, лавируя на протяжении всего своего царствования между Блуа и Анжу. В начале XI века владетели Анжу и Блуа утверждаются как князья; они говорят о своем autoritas — авторитете, прибегают к тем же самым формулам, проводят такую же политику союзов, как маркизы-герцоги; они опираются на главные монастыри, окружая себя таким образом неким ореолом святости, позволяющим именовать их «преподобными», как высших духовных лиц. Но все же эти государи обладают меньшей властью, чем герцоги; эта власть весьма незначительна над епископствами. Графам не удается поставить под свой контроль немонастырскую Церковь; права, которые они присваивают себе по отношению к епископским сеньориям, начинают оспариваться раньше, чем все прочие; прелатам удается эти права отвоевать.