Остановившись, Блэнтон вымученно улыбнулся.
– Мистер Паркер. Питер...
– Сэр, не хочу вас задерживать. Я только хотел поблагодарить и сказать, что не подведу вас. – Он понимал, что на этом лучше и остановиться, но Блэнтон уж очень странно нервничал. – Э-э... признаться, мне очень любопытно, почему вы решили дать мне отсрочку?
Профессор откашлялся.
– Ну... я... я, э-э... я узнал о вашей тете. Вот почему. Вам с самого начала нужно было сообщить мне о ее болезни.
«Похоже на правду, но почему он оглядывается вокруг, будто боится, что за нами следят?»
– Не представилось возможности, сэр.
– Конечно! Я вас ни в чем не виню. Забудьте о сроках, работайте, готовьтесь, сколько потребуется. Нет, не так. Готовьтесь, сколько пожелаете.
– Профессор, с вами все в порядке?
– Да, почему бы нет? А теперь мне действительно пора идти. Вы довольны?
«Доволен ли я?»
– Да...
– Прекрасно. Увидимся на лекциях. Или... когда-нибудь.
Блэнтон заспешил прочь – едва ли не бегом. Питер провел ладонью по волосам и понюхал пальцы. «Может, в воде Ист-Ривер есть какой-то галлюциноген? На реальность это совершенно не похоже...»
День внезапно оказался свободным. Питер решил пойти в «Кофейное Зерно» и позаниматься там за чашечкой кофе. Но, как только он покинул кампус, паучье чутье закололо в затылке, предупреждая его о массивной фигуре, возникшей из переулка и заступившей ему путь.
– Марко?
– Читал обо мне, да? Молодец, парень, – ответил великан, польщенный тем, что его узнали. – Значит, должен смекнуть: будет гораздо проще, если ты не станешь подымать шум, – он показал большим пальцем через плечо, в сторону переулка, из которого появился. – Тут один большой человек хочет сказать тебе пару слов.
– Мне? Почему?
– Он сам тебе все объяснит.
Сопротивляться означало раскрыть свою тайну, и Питер позволил увести себя в переулок.
Как только широкие плечи и грудь гиганта Марко заслонили солнечный свет, из тени выступил человек – ровесник Питера или чуть младше. На нем был поношенный коричневый пиджак поверх белой рубашки без ворота; на макушке – серая кепка. Такой скромный костюм мог бы носить иммигрант из Европы много лет назад. Но от его самоуверенности по спине Питера пробежала дрожь.
«Сильвермэйн! Когда я дрался с Марко в ГУЭ, он вроде бы не поверил, что его бывший босс может быть жив – а теперь, похоже, они работают на пару. Не думал я, что эта дубина умеет так хорошо притворяться».
Манфреди взглянул через плечо Питера на Человека-Гору.
– Почему бы тебе не отвалить? Я не хочу, чтобы наш друг нервничал больше, чем нужно. Понадобишься – позову.
Марко крякнул и отступил за угол. В переулке стало заметно светлее.
Не отрывая глаз от томми-гана в руках Манфреди, Питер поднял руки, изображая испуг.
– Кто вы такой? Что вам нужно?
Сильвермэйн холодно улыбнулся.
– Как прошла эта академическая... комиссия? Все окей?
Питер моргнул. Понятно, отчего Блэнтон так нервничал...
– Так это вы? Вы угрожали моему профессору? Зачем?
– О, будем считать, что это подарок. Но мне нужно кое-что взамен. Услуга за услугу – и больше ты меня не увидишь. А если нет... скажу просто: я не из тех, кого стоит иметь во врагах.
– Чего вы хотите?
– Самую малость. Помоги мне связаться с Человеком-Пауком.
Питер подавил невольную улыбку.
«Парень, ты пришел как раз туда, куда нужно».
* * *
ПОКА Сильвермэйн был занят, Марко почел за лучшее укрыться на заднем сиденье необычайно большого внедорожника, стоявшего невдалеке. Сиденье прекрасно подошло к его габаритам, а близость к Ванессе Фиск и вовсе привела Марко в восторг. Закрыв дверцу, он почувствовал на себе ее взгляд. И в ее взгляде не было ни удивления, ни отвращения, – скорее, восхищение и грусть.
– Машину сделали специально для моего мужа. Надеюсь, вы находите ее удобной, Майкл?
«И она зовет меня Майкл!»
– Да, мэм. Очень удобная. Спасибо.
Шпионить за Сильвермэйном... Это было
самым рискованным делом в жизни Марко. Когда- то Сильвио Манфреди вознес его к вершинам Маггии. С тех пор он думал, что ничто не заставит его предать этого человека – живого или мертвого. Но, преодолев первое потрясение от новой встречи с боссом, он почувствовал себя так, будто пришел в дом, где жил когда-то, в детстве: все то же самое, но выглядит куда меньше и совсем не страшным.
Конечно, Сильвермэйн и вправду стал меньше. Услышав, что из-за какого-то дурацкого проклятия он должен снова расти, Марко поверил ему, но сомневался, что в обозримом будущем мистер Манфреди снова возглавит Маггию.
А ради Ванессы Фиск стоило рискнуть. Разглядывая ее, он задумался, правильно ли назвать цвет ее глаз «изумрудным», какова на ощупь ее белоснежная кожа... Но тут он с испугом понял, что она ждет доклада.
– Простите. Все, как я и говорил – ему нужна скрижаль, чтобы перестать превращаться из младенца в старика и обратно, снова и снова, без конца. Он думает, что скрижаль у Человека-Паука и что на стенолаза его выведет этот студент.
– Майкл, вы единственный, кому он все это объяснил?
– Насколько я знаю, да.
Ванесса Фиск не отводила взгляда.
– Прошу вас, подумайте хорошенько, прежде чем ответить. Как вы считаете, если, чтобы получить скрижаль, придется соперничать с мистером Манфреди, он... в состоянии представлять собою опасность?
Ответ был очевиден:
– Мистер Сильвермэйн всегда опасен, но сейчас – не так, как раньше. Думаю, он не станет и пытаться снова подмять под себя Маггию, пока не подготовится. А если он вздумает угрожать вам...
«Я уберегу вас от него. Умру, а уберегу».
– Да, Майкл?
– Ну... Можете положиться на меня.
Ванесса Фиск опустила пальцы на его огромную кисть.
– Благодарю вас. Вы и не представляете себе, как это для меня важно. Но пока что оставайтесь при нем и сообщайте мне обо всем, что бы он ни задумал. Вы сможете сделать это? Для меня?
Марко уставился на ее руку. Такая маленькая, такая хрупкая, такая красивая...
– Конечно.
– Прекрасно. А теперь, прошу прощения, мне пора заняться собственными планами.
И такая печальная... Откуда в ней столько печали?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ИЗБАВИТЬСЯ от Сильвермэйна было довольно легко. От Питера требовалось всего лишь передать Человеку-Пауку, что тот должен появиться в том же переулке в полночь. Было немного странно, когда гангстер ущипнул его за щеку, словно дед внука – но это мелочи. Теперь самое заковыристое – убедиться, что за ним не следят.