Путь меча - читать онлайн книгу. Автор: Генри Лайон Олди cтр.№ 94

— Вот спасибо так спасибо, благородные господа! — нимало не смутившись, затараторила Матушка Ци. — Вот спасибо разспасибо, прям-таки всем спасибам спасибо…

Я застонал и схватился руками за голову.

9

…Выезжали мы на рассвете. Семнадцать человек. Блистающих — больше. Собраны по-походному — провизия, малые и большие шатры, бурдюки с водой…

На окраине Мэйланя — я имею в виду город — я придержал Демона У, недовольно грызущего удила.

Ну вот, не так давно я точно так же выезжал из Кабира. Только нас тогда было двое. Я да Кос. А теперь… много нас теперь. Или мало? Смотря для чего считать и с кем мериться… И, разумеется, Юнъэр все передадут, как в свое время эмиру Дауду — тот же Лян и передаст — но…

На душе было тоскливо. Эмир хоть замуж за меня не собирался!

Да, неведомые якши и ракшасы добились своего — наша свадьба откладывалась на неопределенный срок. Если она вообще когда-нибудь состоится…

Прости меня, Юнъэр.

Прости меня, Чин.

Простите меня все, кому есть за что прощать Чэна-в-Перчатке.

Один я сейчас или не один — ну не умею я стоять спокойно против неба! Все куда-то еду, все чего-то ищу… все кого-то бросаю.

— Вперед! — закричал я, и из-под копыт Демона во все стороны брызнули мелкие камешки…

…а проклятая деревушка сгорела почти мгновенно.

Нойон племени ориджитов, рыжеусый Джелмэ-багатур, сперва взирал на это с весельем, потом равнодушно, и наконец — дергая себя за вислый ус и озабоченно хмурясь.

Гурхан Джамуха будет недоволен. Он ждет от осторожного и хитроумного Джелмэ путей через Кул-кыыз; путей, по которым способно пройти множество воинов. Гурхан Джамуха ждет от Джелмэ-багатура подробного рассказа об источниках, тайных тропах и заброшенных колодцах: он ждет от нойона племени ориджитов-следопытов многого, но он не ждет преждевременной паники в народе мягкоруких.

Плохо, что деревня так неожиданно вынырнула из-за холмов; и, наверное, все-таки хорошо, что деревянные дома с ширмами из плотной ткани внутри вспыхивали от первого прикосновения факела, как девственница шатров Хуул-джай, прибежищ мужчин в редкие часы отдыха, от первого прикосновения истосковавшегося воина.

Джелмэ-багатур задумался над тем, почему в шатрах Хуул-джай все обитательницы — девственницы (во всяком случае, поначалу); потом он сожалеюще поцокал языком, так и не раскрыв эту загадочную тайну, и вновь уставился на слабо чадящую деревню.

Еще немного — и даже дыма не останется от поселения мягкоруких. Это хорошо. Вдвойне хорошо — потому что воины-ориджиты все тела чужих погибших (своих погибших не было) бросили в огонь, и пламя жадно пожрало предложенную ему пищу. Пусть горят. Это лучшее, на что они способны.

Лучшее — потому что умирали мягкорукие легко и странно. Вряд ли воины племени ориджитов захотят хвастаться в родной Шулме сегодняшними подвигами. Сам Джелмэ-багатур трижды подумает, прежде чем рассказывать кому-нибудь о тринадцатилетнем подростке, бросившимся под копыта коня нойона с рогатиной наперевес, и о том, что прославленный багатур потратил на бешеного звереныша больше времени, чем тратил когда бы то ни было в жизни на одного бойца — пусть даже самого опытного.

Несколько раз рогатина, словно издеваясь, замирала то у лица, то у живота Джелмэ, и лишь когда нойон отсек мальчишке левую кисть — лишь тогда все стало на свое место.

Никогда не забудет Джелмэ-багатур то удивленное выражение, которое окоченело на лице подростка. Вот тогда-то Джелмэ поднял за волосы чью-то отрубленную голову, швырнул ее в огонь и завыл волком:

— Жгите! Жгите все!.. Хурр, дети Ориджа! Жгите!..

Нет, не станут воины рассказывать у костров Шулмы о костре по ту сторону Кул-кыыз. И шрамами хвастаться не будут — не осталось памятных рубцов от этой схватки.

Да и схватка ли это?

Ни один ориджит не ранен… даже не поцарапан. Как и обещал великий гурхан Джамуха Восьмирукий, внук Владельца священного водоема, Желтого бога Мо. Каждое слово гурхана ценнее смерти врага… может быть, его недовольство будет крепко спать по возвращении Джелмэ-багатура и не проснется от важного сообщения о путях через Кул-кыыз и совсем тихого упоминания о сожженной деревушке?

Ведь никто не ушел…

Спи, недовольство гурхана Джамухи, спи вечным сном! Джелмэ хорошо знает, что означает для любого нойона приглашение в круг, где уже ждет Восьмирукий со своим волшебным мечом. Уж лучше попросить телохранителей-тургаудов закатать тебя в кошму и соединить пятки с затылком, ломая становой хребет.

Это гораздо проще и быстрее, чем быть в кругу соплеменников игрушкой Восьмирукого. А он способен долго играться, великий гурхан Джамуха, внук Желтого бога Мо…

Джелмэ-багатур привстал в седле и посмотрел поверх догорающей деревни на юго-запад, туда, где громоздились неприветливые серые скалы. Нойона беспокоило долгое отсутствие двоих воинов, посланных туда на разведку. Нойон не знал, что оба воина лежат сейчас неподалеку от расщелины Ху-коу, что на местном языке означает «Пасть тигра», и у каждого воина из того места, где ворот кожаного панциря-куяка открывает горло, растет цветок метательного ножа.

И женщина с безумным взглядом несется к Мэйланю по тайным дорогам, горяча чужую косматую лошадь.

Пожалуй, если бы Джелмэ-багатур обладал даром предвидения, как шаманы Ур-калахая, то он уже сейчас приказал бы телохранителям-тургаудам закатать себя в кошму и соединить пятки с затылком…

Нет, он не был провидцем, нойон Джелмэ. Поэтому он просто сильнее обычного дернул себя за ус, скривился от боли и вновь уставился на пепелище.

Кривая сабля на боку Джелмэ-багатура с легким бряцанием постукивала о седло.

Словно смеялась.

Там и сям виднелись отрубленные головы, валявшиеся в пыли; у одних верхняя губа была гладко выбрита, у других были красивые носы, на некоторых были опрятно приглажены волосы, иные были украшены убором или же серьгами.

Махабхарата, книга о Вирате

1

— Стояли двое у ручья, у горного ручья,

Гадали двое — чья возьмет? А может быть — ничья?

Стояли двое, в дно вонзив клинки стальных мечей,

И тихо воды нес свои израненный ручей…

…Я сразу узнал их. Нет, я ни на миг не усомнился в том, что все это — сон, что на самом деле я лежу в походном шатре рядом с ровно дышащим Чэном — но узнал я их сразу.

Повитухи-оружейники, Масуд и Мунир. И двое Блистающих, до половины скрытые в воде, отчего трудно было угадать их род — то ли Прямые мечи, и лишь вода искажает силуэт, то ли и впрямь клинки их слабо изогнуты.