Глава 1
Можно ли ненавидеть человека за то, что он где-то есть? Живет, дышит, ходит на работу. Занимается любимым делом, встречается с кем-то.
Можно.
Яростно. Одержимо.
Более того, НУЖНО ненавидеть…
Она была в его жизни всегда. С рождения. С самого первого вздоха. Бред? Паранойя? Возможно. Только с её незримым присутствием в его жизни не поспоришь.
Мальчикам снятся машинки и роботы, приключения и войны, в которых они непременно одерживают победу, а ему снилась она. Загадочная и красивая, с дьявольски печальными глазами, выворачивающую душу наизнанку. Она приходила тихо во сне, чтобы свести его с ума, заставлять испытывать те эмоции, что невозможно испытывать в столь юном возрасте.
Сначала Демид молчал. Мало ли что может кому сниться… Потом решил поделиться с отцом.
– Это моя мама?
– У тебя есть её фото, сын. Они схожи?
Нет.
Сотни тысяч раз нет.
Ни единой черты.
Мама – темноволосая, яркая, смуглая. Даже можно сказать, что вызывающая. Такую, как его мама невозможно пропустить взглядом, её появление невозможно не заметить. Высокая, с длинными волосами цвета воронового крыла. С яркими темно-синими глазами, что достались ему в наследство.
Снилась же ему другая.
Почему она? Снова и снова. Терзая и не давая покоя, мучая от абсолютного непонимания.
Сейчас Демид лишь иронично усмехался. Он знал правду. Всю.
Можно ли ненавидеть человека, не зная его лично? Ответ однозначен – ДА.
Он её ненавидел, как только может ненавидеть один человек другого. Неистова. Рьяно. Не мужчина женщину. Ему без разницы на её принадлежность к женскому полу, он так искренне считал. Ему плевать, что она до неприличия красивая в своей первозданной красоте. Бывали в его жизни и его постели куда красивее и изящнее женщины, такие, при взгляде на которых понимаешь – ты должен её трахнуть, взять сегодня же, покорить. И брал, покорял. Только ещё больше потом проклинал ТУ, что приходила во снах, потому что любой его секс был приправлен горечью.
Чертовщина?
Мистика?
Он не спорил.
Он смотрел на девушек, которые кокетничали с ним, улыбались. Они нравились ему, не в той степени, конечно, чтобы строить с ними далекоидущие отношения, но легкий необременительный роман закрутить вполне возможно и приемлемо. Он молод, богат, щедр. Привлекателен. Рядом с ним всегда были красивые девочки.
И ОНА.
Чертова тень, что неизменно преследовала его из года в год, становясь проклятием, наваждением, от которого невозможно избавиться, и тем навязчивее становилась цель убрать её к долбанной матери.
Уничтожить. Физически. Если такое возможно.
Сначала он думал, что наваждение пройдет. Наивно так полагал.
А что ещё думать ребенку о странной девушке, приходящей к нему во снах? Подростком просыпался с каменным стояком, приглушенно матерился и руку просовывал через резинку трусов, чтобы снять напряжение, выносящее мозг. Скрежетал зубами, сжимал губы, порой даже прокусывая их до крови, снова матерился и ожесточенно, остервенело ласкал себя. Чтобы уже вечером раскладывать одноклассницу на заднем сиденье авто или брать её же у бассейна, или зажимать у стены в туалете колледжа, предварительно подперев дверь, чтобы в самый ответственный момент его не прервали.
Напряжение было столь огромным, сильным, что его необходимо было сбрасывать. Раз за разом. Получая плотское удовольствие, и на какое-то время позволяя себя обманывать.
А ночью ОНА смотрела на него печальными глазами, снова вынося мозг, выворачивая душу и тело наизнанку.
Он сбивал руки в кровь, врезая кулаками по каменным стенам комнаты или по «груше», снова и снова выкрикивая одни и те же вопросы:
– КТО-ТЫ-ТАКАЯ? КТО-ТЫ-ТАКАЯ?
И…
– ПОЧЕМУ, МАТЬ ТВОЮ? ПОЧЕМУ?
Почему именно он? Почему ОНА терзает его? Что за дьявольщина происходит вообще?
Волей-неволей начинаешь верить в мистику.
Может быть, она привидение? Нет, серьезно. Злое приведение, живущее в их старом особняке с колоннами и витиеватыми садами, которые уводят гостя к утесу, где во время шторма возникает ощущение, что ты попал в готическую историю? Утес, шторм, валуны внизу, завывание ветра в ушах и волны с белой пеной, накатывающиеся одна на другую.
С тем утесом у него была отдельная история. Он мог часами сидеть на его скалистых покровах и смотреть. Не важно куда. Вдаль. При этом в голове ни одной мысли. Мальчишкой прибегал, желая спрятаться от строго отца и наказаний, что неизменно следовали за его упрямый и буйный характер. Чуть повзрослев, приходил по какой-то выработанной привычке. И лишь разменяв двадцатку, он признался себе, что его тянет сюда… Но тогда он не подозревал, знал, что на то есть причина, которая перевернет его жизнь с ног на голову.
Это будет потом.
Сначала же он пройдет по вымощенной острыми булыжниками дороге прямиком в ад. В объятия демона. Познает все грани небытия. Превратится в холодного, черствого циника, научившегося скрывать истинные цели и мотивы.
Иначе бы Демид сошёл с ума.
Отец отказался верить собственному сыну, наследнику выдающейся династии Сакронских. В мировоззрении отца отсутствовало такое слово, как понимание. Захар Сакронский придерживался четкой дисциплины в отношении сына – строгость и никаких поблажек. Мальчик должен вырасти мужчиной с сильным характером и «стальными яйцами», чтобы ни друг, ни враг не смогли даже мысли допустить, что Демид Сакронский слабак. Только сильные выживают и становятся победителями – закон жизни.
Если бы мама не умерла при родах, возможно, всё было бы иначе. Демид когда-то тешил себя подобной ерундой, вырос, отчетливо понял, что отец в любом случае сломал бы маму, какой бы красивой она не была. Ей пришлось бы прогнуться под него, принять его правила, или… Про «или» лучше не думать.
Но мамы не было, и воспитанием Демида занимался отец. Сейчас Демид готов был сказать ему спасибо. Слабаков уничтожают первыми. А отцы не вечны. Мало быть из известной и богатой семьи, необходимо научиться показывать зубы. Оскал. Стать волком, сильнейшим из равных.
Тренировка. Учеба. Снова тренировка. Приобретение новых навыков, Всё, чтобы стать тем, кем в итоге стал Демид.
И лишь ОНА выбивалась из идеальной картины.
Один раз Демид спросил у отца про неё, на этом разговор отца с сыном закончился. Захарий запросто мог решить, что у его отпрыска проблемы с психикой, и Демид не стал рисковать. Нельзя. Он выпутается, изгонит чертову суку из своей головы, вытравит её из себя.