У меня от возмущения перехватило дыхание.
– Что?! – взвыла я и, с кулаками бросаясь на инститора, возмущённо крикнула: – Да ты хоть знаешь, как я сопротивлялась?..
– Видел, – ухмыльнулся Генрих и, схватив мои запястья, приблизился к самому лицу: – Изо всех сил… прижималась!
Щёки опалило жаром, на глаза от обиды навернулись слёзы. Я всхлипнула:
– Но это же всё внешне! Я думала о тебе…
Глаза Генриха сузились, в голосе зазвучали едкие нотки:
– Ага! Значит, если я буду целовать другую женщину, но думать о тебе, то изменой это считаться не будет?
Я стряхнула его руки с запястий и в отчаянии закричала:
– Да если бы не Забава, я бы и не подумала его целовать!
Брови Генриха практически поползли на лоб:
– А при чём тут русалка?
Я вздрогнула и прижала ладони ко рту. Забава у колодца, Лежик истекает кровью, а я тут отношения выясняю? Ну и подруга! Схватила растерянного инститора за руку и потянула в сторону домика:
– Скорее! Надо спасать Забаву!
Брови Генриха сошлись на переносице, взгляд настороженно скользнул по тёмным могилам. Ни слова не говоря, он побежал рядом со мной… и мы вдвоём врезались в невидимую стену. Я опять ушибла многострадальное колено, да со стоном уселась на землю, Генрих же умудрился устоять. Инститор сосредоточенно потыкал в защиту острием клинка, а я заныла:
– Вот незадача! А я подумала, что моя сила разрушила и эту стену. Но видимо некромаг провёл меня через неё…
Генрих вдруг замер, и я восхищённо покосилась на его напряжённые бицепсы, а инститор медленно развернулся, и взгляд его неприятно царапнул меня.
– Некромаг?! – грозно уточнил он. – Так это был не просто оживший мертвец, а сам некромаг? – Руки его опустились, и меч со скрежетом царапнул мрамор ближайшей плиты: – И как же я сразу не распознал?
Я, опираясь на крест, поднялась и, невольно морщась от боли в колене, полюбопытствовала:
– А его можно распознать? По каким признакам?
Генрих посмотрел на меня так, что я съёжилась:
– А ты молчи, ведьма! Это надо же придумать – целоваться с некромагом! Ты вообще понимаешь, что чудом жива осталась?
Я попыталась улыбнуться, но губы мои задрожали:
– Но ты же меня спас!
– И пожалею об этом ещё не раз, – недовольно буркнул Генрих.
– А теперь нам надо спасти Забаву, – пропустив мимо ушей его ворчание, настойчиво проговорила я. – Ты же инститор! Знаешь, как снимать магическую защиту?
– Разумеется, – мрачно хмыкнул Генрих. Он хитро покосился на меня и добавил: – Но дело это небыстрое. Пока я работаю – развлекай меня!
– В смысле? – насторожилась я.
– Рассказывай всё, без утайки! – крутанув меч, рявкнул Генрих. Он вонзил клинок в землю и достал из кармана небольшой круглый предмет, похожий на компас. Я приблизилась и с интересом заглянула за плечо инститора, рассматривая множество дрожащих стрелочек, а Генрих недовольно покосился на меня: – Зачем рванула в Тремдиш, как столкнулась с некромагом и во что вляпалась Забава.
– Помнишь ту ведьму, которой ты чуть шею не свернул? – начала я, наблюдая, как инститор, сверяясь с магическим компасом, медленно поворачивает клинок в земле.
– Угу, – отозвался Генрих. – До сих пор жалею, что не свернул…
Я нервно усмехнулась:
– А уж как я жалею!
Генрих исподлобья глянул на меня:
– А что случилось с ведьминской солидарностью?
– Когда попадаешься в ловушку, она как-то быстро улетучивается, – недовольно буркнула я. – А эта девчонка и Забаву подставила, и меня. Опоила чем-то так, что я умудрилась попасть на это кладбище прямо из её жуткого поросячьего дома! Хвала небу, что не ногами вперёд. За кошкой побежала… у меня даже мелькнула сумасшедшая мысль, что это Данья и есть… Ты случаем не знаешь, могут ли ведьмы превращаться в кошек?
– Случаем, знаю, – усмехнулся Генрих, нажимая на рукоять: по воздуху, словно по водной глади, пробежалась рябь, сияющая всеми оттенками от сиреневого до фиолетового. – Ведьмы не могут… – Я, заметив алую прорезь в волнующемся магическом поле, восхищённо присвистнула: вот это спецэффекты! Генрих с силой провернул клинок в земле, раздался громкий хлопок, и на землю посыпались зеленоватые искры. Инститор вытащил меч и с напряжённой улыбкой повернулся ко мне: – А вот зверуны могут. И в кошек превращаться, и даже ведьмой притвориться.
По спине моей пробежались мурашки, а память услужливо подсказала слова некромага о том, что на зверунов не действует «последнее дыхание», или как там называются эти жуткие цветочки…
Генрих тем временем медленно продвигался вдоль магической стены, а острие его меча чертило в земле линию от того места, где прямо в воздухе мерцала алая трещина. В разные стороны, словно от неисправного электроприбора, сыпались ядовито-зелёные искры. Я поспешила за инститором:
– То есть, Данья и не ведьма вовсе? Она… этот, как его? Зверун? Некромаг тоже о них говорил…
Генрих замер на месте, словно нащупав что-то клинком. Он слегка повернулся в мою сторону, и на лице инститора я заметила недовольную гримасу.
– И что же он говорил?
Я пожала плечами:
– Что их почти не осталось.
– Жаль, что почти, – крякнул Генрих и, с силой вгоняя меч в землю, добавил: – Комитет считал, что стёр этих тварей с лица земли!
Он ещё сильнее надавил на рукоять, и по фиолетовой ряби магического поля прокатилась целая волна зеленоватых искр, а алая прорезь расползалась, словно дыра на натянутой ткани, даже показалось, что я слышу треск рвущихся нитей. Когда «дыра» достигла земли, снова что-то щёлкнуло, и алый свет померк, но остатки поля справа и слева от нас продолжали отсвечивать фиолетовым, да ронять на землю снопы искр. Инститор резким движением вытащил меч и схватил меня за руку:
– Идём!
Я послушно потопала за Генрихом, невольно прижимаясь к нему, чтобы клочья магического поля не задели меня. Не знаю, что произошло бы, коснись я колыхающейся фиолетовой полупрозрачности, но испытывать это на себе абсолютно не хотелось! Шагая рядом с охотником, я покосилась на него и осторожно спросила:
– А ты? – Генрих, сдёрнув повязку к шее, повернулся ко мне: левая бровь его чуть приподнялась, и я продолжила ещё тише: – Если честно… Зачем ты приехал в Тремдиш?
Голос задрожал, сердце в страхе замерло. Так хотелось услышать, что он отправился сюда, чтобы помочь мне! Но, зная инститора, я могла и не рассчитывать на подобный ответ.
– Я уже говорил, что по делам Комитета, – сухо ответил он, и в груди моей разлился холод разочарования. Да, я знала, что Генрих ответит что-то подобное, но всё равно надеялась на другие слова. А инститор нетерпеливо добавил: – Так что дальше? Ты последовала за кошкой и оказалась в этом месте…