Сумерки мира - читать онлайн книгу. Автор: Генри Лайон Олди cтр.№ 47

– Не пил я хмельного, Кроха, – в сотый раз уныло отвечал Манкума. – Сам знаешь, не люблю я этого дела… брюхо у меня с него пучит…

– Ну и нечего тогда попусту языком трепать, – подводил итог Фарсаул, второй услужающий, длинный как жердь и непрерывно моргающий близко посаженными глазками.

Манкума обиженно замолкал, а вскоре все начиналось сначала.

Наконец за окном послышались липко чавкающие звуки. Манкума кинулся к занавесям и застыл, торжествующе вскинув непокрытую голову.

По улице шел давешний гость. Он двигался легко, мягко ступая по размокшей земле, растворяясь в окружающих его сумерках, – словно и не было непогоды, дождя, распутицы… Серый мокрый плащ свисал вниз, придавая идущему вид каменного барельефа. За плечом у него висела странная палка – обтянутая черной кожей, с малым блюдцем поближе к верхнему краю.

Звуки, услышанные Манкумой, издавали три сопровождающих брата, месившие грязь позади гостя на почтительном удалении. Похоже, они рады были бы сбежать, потому что то, что ползло между ними и пришельцем, наводило на мысли, которые лучше не высказывать вслух. Временами чудище вздымало над землей голову на добрых три с половиной локтя и оглядывалось на сопровождающих, шипя в их адрес с весьма неприятным присвистом.

Гостей чинно вели к дальнему срубу, пустовавшему с прошлой церемонии, когда живший там затворник Агрий прошел через Дверь и удалился к Бледным Господам.

…Кроха Йонг и Фарсаул встали за спиной Манкумы и пристально следили за происходящим на улице.

– Слышь, Фарс, а тень у него есть? – протянул Йонг, щурясь и морща лоб.

– А варк его знает… Не видать-то, в мороси этакой, да еще вечером…

– Есть, есть, – радостно захихикал брат Манкума. – Длинная такая тень, с чешуей… тебя, Фарс, проглотит и не подавится…

Позади хлопнула дверь. Все тут же повернулись и склонились перед вышедшим Маурицием. Тот молча отпустил братьев повелительным жестом и потом, в одиночестве, долго ходил по покою.

За окном не умолкал дождь.

– О чем задумался, Мауриций? Все решиться не можешь?…

Патриарх вздрогнул и сделал несколько глубоких вдохов, успокаивая сердцебиение. Он так никогда и не смог привыкнуть к появлениям Верхних. Животное начало неизменно побеждало, рождая тянущую дрожь где-то внизу живота.

Животное. Живот. Жизнь. Лишить живота…

Мауриций привычным усилием воли стер крамольные мысли и обернулся.

Голос шел из западного угла покоя. Мрак там был несколько гуще, чем в остальных углах, и над темным пульсирующим комком зыбко мерцало лицо Верхнего Тидида – бледное, насмешливо-властное, и алые отблески свечей играли в холодном взгляде, как в кубке горного хрусталя работы согдийских мастеров.

– Зачем пришли чужие, незваные? – стараясь казаться равнодушным, поинтересовался Мауриций. – Не ты ли, Тидид, к нам направил, или кто другой из Верхних так решил? Я мыслю, они к Двери пройти захотят…

– Ну и что? – с необычной любезностью усмехнулся Тидид.

– А то, что силу за ними чую, – резко бросил патриарх. – Большую силу. Вот и колеблюсь… Муасси пишет, что его гостя младшие братья Хозяином Волков прозвали. Дескать, еще ни один из Верхних за собой такой стаи не водил. А мой… В сумерках идет, как дождь сквозь воздух, а змея его… Это дурак Манкума решил, что Господин в чужой облик влез, а я-то мальчишкой слыхал, какие страсти в Калоррских дебрях водятся…

– И больше тебе скажу, мудрый патриарх Мауриций. – Голос Тидида был ровен и глух, без малейшей тени насмешки. – В Озерном Скиту, у патриарха Норманта, тоже гости. Двое. Одного я ждал, а второго – нет, но знаю его по словам Верхнего Айриса. Ни волков при них, ни удавов, и ходят, как все прочие, – только силы за ними поболе будет. А Бездне их сила нужна, ох как нужна… Тебя, Мауриций, когда в Дверь войдешь, – и то долго менять придется… а ведь ты патриарх, не чета иным братьям!… Так что…

– Испытаю пришлых, – перебил Верхнего Мауриций, сердито слушавший последние слова. – Пройдут испытания – пущу к Двери. Закон соблюдать надо…

– Надо, надо, – неожиданно рассмеялся Тидид, и тьма в углу колыхнулась, рождая голубоватые льдистые искорки. – Правильно, Мауриций… пусть все идет, как идет. Советовать не стану. Одно скажу: захотят гости к Двери идти – проверяй-не проверяй, а силой не останавливай. Нет у вас мощи на них, а овец зря терять жалко. Нашими трудами собраны…

– Обычай соблюду, – упрямо сказал патриарх. – А там посмотрим…

Снова раскололся смехом хрусталь в углу и – растаял, как и не было. Тихо, темно – да не темнее обычного.

Мауриций еще раз глянул в окно, на сруб, где остановился странный гость.

– Видевший рассвет… – прошептал патриарх, словно пробуя сказанное на вкус, и ему показалось, что за спиной у него кто-то вздрогнул и отшатнулся.

Срез будущей памяти

Логика мифа

Кто прав – титаны или боги?…

«…За пурпурным островом Заката, между миром жизни живой и миром жизни мертвой, лежит Великая Бездна, где корни земли, и морской пучины и звездного неба – все концы и начала Вселенной. Там бушуют и мечутся свирепые вихри в вечной свалке друг с другом. Там жилища сумрачной Ночи в черном тумане. Там ужасом веет. Даже боги трепещут перед великой Бездной Вихрей».

Предание о Бездне Вихрей

…Там небо – черный каменный свод,

Ущербный месяц на нем

Корчится, как немой,

Который силится заговорить

И не может ни слова сказать.

Рябое, щербатое солнце там

Судорожно искривилось, как рот

Глухонемого, который мычит,

А не может заговорить.

Вот оно каково – обиталище бурь,

Бушующая Бездна Одун.

Баарчин-Кара. Легенды черной земли

…В начале времен,

Когда жил Имир,

Не было в мире

Ни песка, ни моря.

Земли еще не было

И небосвода –

Бездна зияла,

Трава не росла.

Бездна девяти

Живых миров,

Девяти корней

И древа предела,

Еще не проросшего…

Сказания Семи каллов. Сага об Имире

…Появилось наважденье

И несчастье от заклятий,

Силой круга чародеев

И певцов весьма искусных, –

На седалище злых духов,

На полянах для гаданья,

На равнинах бога смерти,

Изнутри земли явилось.

Из покрытой илом глуби,

Глуби тысячесаженной,

Из шипящего потока,