Император Николай II и предвоенный кризис 1914 года - читать онлайн книгу. Автор: Петр Мультатули cтр.№ 44

Было решено быстро проехать в госпиталь по набережной Аппель, не сворачивая на узкую улицу Франца Иосифа, как это было первоначально предусмотрено. Окружение эрцгерцога просило Потиорека, по другим сведениям начальника полиции Герде, сообщить водителям об изменении маршрута, но тот "забыл" этого сделать. Поэтому водитель автомобиля, в котором находились эрцгерцог с женой и Потиорек, возле Латинского моста повернул на улицу Франца Иосифа. Увидев, это Потиорек резко скомандовал шоферу, чтобы тот изменил маршрут и продолжил следовать по набережной. Тот затормозил, и машина оказалась прямо напротив Гаврило Принципа, только что вышедшего из кофейни Морица Шиллера. Принцип из пистолета произвёл два выстрела в эрцгерцога Франца Фердинанда и светлейшую герцогиню Софию, причинив им смертельные ранения. Когда барон Морсей бросился на Принципа, то Потиорек пытался его остановить криками: "Это не ваше дело!" Однако на стрелявшего набросилась толпа и полиция, принявшие его избивать. Тем временем раненых Франца Фердинанда и Софию почему-то повезли не в госпиталь, до которого было совсем рядом, а в резиденцию Потиорека. Там врачи констатировали смерть обоих.

Враги убитого эрцгерцога Франца Фердинанда торжествовали. Одному из них маркизу Альфреду Фюрст фон Монтенуово приписывают следующее признание: "Нам давно нужен был предлог, чтобы поставить Сербию на место — в углу, на коленях, и Франц-Фердинанд дал нам его. Теперь его задача в этом мире окончена"⁷⁸. Даже если маркиз их не произносил, они очень точно отражают реакцию на гибель эрцгерцога со стороны большей части венского двора.

ГЕРМАНИЯ И АВСТРО-ВЕНГРИЯ РАЗВЯЗЫВАЮТ МИРОВУЮ ВОЙНУ

Известие об убийстве наследника престола совершенно не нарушило спокойную жизнь Австро-Венгерской империи. Оскар Потиорек, которого, по сути дела, следовало бы как минимум отправить в отставку, а то и предать суду, остался на своей должности. Британская писательница Реббека Вест отмечала, что "бездействие" Потиорека, может быть понятным "только в том случае, если бы он получил заверения о том, что, если что-то случится с Францем Фердинандом, не будет проводиться никакого расследования и ему нечего бояться"¹. Действительно, император Франц Иосиф не только не отдал приказа начать расследование произошедшего, но и не наказал должностных лиц Сараево, чьи действия, сознательно или нет, привели к тому, что заговор увенчался успехом. Общаясь на следующий день после убийства с Билинским, император "высоко оценил" усилия Потиорека², посчитав ответственным за поездку одного только эрцгерцога³. Потиорек через месяц с небольшим будет назначен главнокомандующим всеми вооружёнными силами Австро-Венгрии на Балканах. Благодарность за успешно выполненное в Сараево задание?

Однако совсем иное значение Сараевское убийство приобрело на политической сцене: правящие круги Австро-Венгрии и Германии немедленно использовали это убийство для разжигания войны. Причём слаженность и чёткость их действий не оставляют сомнений в их заблаговременном планировании.

Уже 16 (29) июня 1914 г. сербский посланник в Вене Й. Йованович сообщал в Белград Н. Пашичу: "Венская пресса утверждает, Германия что предварительное расследование уже показало, что Сараевское покушение было подготовлено в Белграде; что весь заговор был организован в Белграде молодёжью, охваченной Великой сербской идеей, и что Белград разжигает общественное мнение путём публикации статей о невыносимых условиях, преобладающих в Боснии"⁴. 16 (29) июня, когда в австро-венгерскую столицу было привезено тело эрцгерцога Франца Фердинанда, перед сербской миссией были устроены провокационные демонстрации, требующие убрать приспущенный в знак траура сербский национальный флаг. Когда Иованович отказался это сделать, сославшись на то, что Сербия также, как Австро-Венгрия скорбит по убитому эрцгерцогу, венские газеты поместили заголовки: "Провокация сербского посланника"⁵.

В Сараево на следующий день после убийства эрцгерцога и его жены начались сербские погромы. Поводом, которых стало выпущенное от имени мэра города воззвание, что к убийству четы при-частен Белград. Отряды погромщиков были сформированы в государственных военных помещениях. Полиция, которая с лёгкостью могла остановить беспорядки, не вмешивалась⁶.

17 (30) июня Йованович послал в Белград телеграмму, в которой сообщал, что антисербская пропаганда организована сверху: "Наблюдаемая в Вене тенденция, представить в глазах Европы покушение, совершенное против австро-венгерского кронпринца результатом заговора организованном в Сербии, становится все более очевидной. Идея состоит в том, чтобы использовать это в качестве политического оружия против нас"⁷.

Между тем в Белграде со всей ясностью осознавали всю опасность складывающейся ситуации. Там хорошо знали, что Сербия "сможет перевооружить свою армию только через два с половиной года", а Россия и Франция "не готовы вступить в войну с Германией и её дунайским союзником, так как их подготовка к войне будет закончена не ранее 1917 г."⁸

Как только около 17 часов 15 (28) июня в Белграде распространилось известие о трагедии в Сараево, были немедленно прекращены все праздничные мероприятия, посвящённые сербскому народному празднику Дню святого Вита. Были закрыты театры и отменены народные увеселения. В тот же вечер король Пётр I и королевич Александр отправили телеграммы с выражением глубокого соболезнования императору Францу Иосифу. На другой день во всех местных газетах без различия партий появились некрологи и прочувствованные статьи по поводу тяжкого горя, постигшего императорский Дом Австро-Венгрии. По сообщению русского посланника в Белграде Н. К. Гартвига министру иностранных дел С. Д. Сазонову: "Вся Сербия сочувственно откликнулась на несчастие, поразившее соседнее государство, строго осудив преступное деяние обоих безумцев"⁹.

17 (30) июня по поручению главы сербского правительства Николы Пашича, посол Йованович явился в австро-венгерский МИД с заявлением на имя министра иностранных дел Австро-Венгрии графа Бертхольда. В нем говорилось, что королевское сербское правительство самым решительным образом осуждает сараевское преступление, что оно будет делать всё от него зависящее, чтобы пресечь любую противоавстрийскую деятельность на своей территории и готово предать суду всех соучастников преступления, если таковые будут обнаружены¹⁰. Бертхольд "не смог" принять Йовановича, и тот был вынужден зачитать заявление своего правительства его помощнику¹¹.

Между тем теракт в Боснии был осуждён всеми державами. Монархические Дома Европы погрузились в глубокий траур. В Великобритании он был объявлен на неделю, в России — на две, в Германии и Румынии — на месяц. На похороны в Вену собрались ехать представители всех европейских монархов: король Румынии Кароль сообщил, что он приедет лично. Это же намерение высказал король Италии Виктор Эммануил. От короля Георга V должен был присутствовать его дядя герцог Коннаутский, император Николай II поручил ехать в Вену великому князю Николаю Николаевичу. От имени Государя в Вену был послан роскошный погребальный венок из белых лилий, роз и пальм, с надписью на чёрно-белой с золотом ленте: "Эрцгерцогу Францу Фердинанду Австрийскому"¹². Кайзер Вильгельм прервал своё участие в гонках яхт по Кильскому каналу, но, как выяснилось, лишь для того, чтобы проконтролировать развязывание большой войны¹³. Эта цель, разумеется, тщательно скрывалась от мирового сообщества. Более того, Вильгельм II отказался участвовать в похоронах убитого эрцгерцога. Берлинская пресса муссировала слухи, что причиной этого является недовольство кайзера "воинственными заявлениями" графа Бертхольда и австро-венгерских генералов¹⁴.