Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики - читать онлайн книгу. Автор: Константин Черемных cтр.№ 50

Сорвалось все в обеих точках в силу его величества господина Случая. У одного из киргизских исполнителей возникли «эстетические разногласия» со сценарием загрязнения реки, которое предполагалось списать на владельцев золотого прииска, чтобы начать отсюда наступление возмущенных (и предварительно экологически подготовленных) масс на Бишкек, и он сдал организаторов с потрохами. В свою очередь, в Киеве посетители тренинга на территории украинского посольства не удержались и рассказали депутату Олегу Цареву некоторые важные организационные детали. А в штабе оппозиционера Арсения Яценюка спецслужбы оперативно изъяли сервер с планами, которые навязывали сербские инструктора.

Срыв киевского сценария исполнители потом пытались объяснить влиянием Кремля через структуры Украинской православной церкви Московского патриархата. На самом деле митрополит Владимир Сабодан подписался под евроинтеграцией, а реальное сопротивление оказывала самостоятельно мобилизовавшаяся общественность, не получавшая никаких инструкций от Москвы — более того, не пущенная в высокие московские кабинеты.

Инсталляция в виде огромной задницы, изображающей Европу, служила более эффективным контраргументом в «войне идей», чем любые телевизионные разъяснения премьера Азарова, любые собрания Партии регионов и визиты делегаций по линии Россотрудничества. Этот озорной хэппенинг не мог себе позволить ни официоз, ни духовенство. Только и исключительно — vox populi, «инициатива снизу», способная говорить на языке противника и перехватывать у него рецептуру, как перехватывают саблю в поединке. «Инициатива снизу» в славянской цивилизации была столь же персонально случайна и столь же исторически закономерна, как появление Сноудена в американской цивилизации. Другое дело, что Сноудена в итогах года кто-нибудь их мэйнстрима упомянет, а самодеятельного режиссера украинского сопротивления — нет, и поэтому я обязан назвать это имя: это Владимир Рогов из Запорожья, человек, оказавшийся в нужное время в нужном месте.

Четвертое из «Правил для радикалов» Сола Алинского гласит, что смех — самое страшное орудие для хозяев положения. Лучшее и самое эффективное, что можно было сделать с евроинтеграторами — высмеять их, по списку: а) правительство Польши, кстати, накануне сотрясенное финансовым скандалом (как и все такие скандалы в Восточной Европе — словенский, черногорский, болгарский, чешский, сербский, боснийский, он был результатом деятельности органа внешнего управления под названием «Антикоррупционное бюро»), б) прибалты, которых обмишурили и с новой АЭС в Литве, и с импортным сланцевым газом, и с местным, которым выполнение европейских инструкций обошлось крушением крупнейшего торгового центра в Риге — обязательные строительные нормативы стали добровольными, а потом Латвия вообще ликвидировала строительный контроль как институт — в целях экономии от избытка процветания, в) чиновников Еврокомиссии, получающими бонусы за еврорасширение даже тогда, когда в реальности происходит еврорассыпание.

Опекуны Евромайдана сами напрашивались на насмешки: уж больно заметны были шкурные интересы. В пункте Соглашения об ассоциации, который открывал неограниченный ввоз на Украину европейскому, сиречь польскому углю. В чередовании на трибунах Евромайдана кандидатов на кресла в очередном составе Европарламента от Европейской народной партии. В шипении «продвинутой» украинской прессы на Берлин, который, в отличие от Брюсселя, не желает Украину пускать на порог, и готов на паях с Путиным поделить влияние а-ля Молотов-Риббентроп.

На фоне этих крепких задним умом европейских дядечек ветераны борьбы с диктатурой Милошевича выглядели прямо-таки беззаветными романтиками. Но у «евромайданутых» возникли с ними эстетические разногласия. Сколько бы сербские инструктора с американским гражданством ни агитировали украинскую массовку за «безлидерную революцию» и «горизонтальные структуры», массовка хотела знать имя того человека, который сменит Януковича. А революционные наставники не только не отвечали на этот вопрос, но даже не пытались сплотить хотя бы один революционный отряд для освобождения Юлии Тимошенко.

По дискуссиям на украинских порталах отчетливо прослеживается это противоречие между проектом хаоса и нормальным житейским, крестьянским расчетом на государственный порядок, на более справедливую, другую — но все равно, так или иначе, иерархию. 7 декабря инструктора выкатили идею референдума в каждой украинской области — за донецких или против. Но вот незадача — ответственность за такой вариант ускоренной балканизации не захотели взять на себя ни Арсений Яценюк, ни Виталий Кличко. А акция соблазнения «беркутовцев» цветочками от девушек, прилежно скопированная с прежних ненасильственных дизайнов, не возымела эффекта: к тому времени слишком много молодых спецназовцев лежало по больницам с травмами, и на агрессивное действие улицы нашлось — без всяких приказов — коллективное противодействие правоохранителей.

Во всем этом — и в сплочении спецназа, и в растерянности карьерных оппозиционеров, и в противоречивых действиях их местных спонсоров — сказалось культурное сопротивление материала. Имели ли значение действия государственных чиновников? Да, поскольку они не только занимались не только контрмобилизацией, но и контрпровокациями.

Эпизод первый был 1 декабря, когда «Братство» Дмитрия Корчинского устроило собственную потасовку со спецназом у здания администрации президента, перехватив знаковый элемент реквизита — трактор, по аналогии с Белградом. Статусные оппозиционеры от нее старательно отмежевывались, массовка была дезориентирована вместе с западными СМИ, а настоящие белградские инструктора сбиты с толку. Эпизод второй был 11 декабря: во время визита замгоссекретаря США Виктории Нуланд была предпринята вторая попытка разгона Евромайдана — на первый взгляд, категорически неразумная. Но именно после этого НАТО стало грозить военным вмешательством, что, в свою очередь, подействовало на Москву.

В высказываниях информированных западных экспертов в начале декабря звучал рефрен раздражения на Януковича, который в явно пиковой ситуации, политической и экономической, не только торгуется, но и пытается манипулировать сторонами, перетягивающими его друг от друга. Сам факт, что некая «непросвещенная» страна вместо того, чтобы брать то, что дают в зубы, выдвигает свои условия, характеризует состояние, в которое пришел мир в 2013 году. И особенно состояние той державы, которая по-прежнему считает себя единственным мировым полюсом.

В конце 2011 года левый Госдеп Хиллари Клинтон и правые сенаторы Маккейн и Грэхем, вопреки идеологическому и командному противоборству, действовали в Египте в унисон — например, когда пытались помочь Мухаммеду Мурси приватизировать собственность вооруженных сил и тем самым подорвать ее экономическую базу.

В 2013 году один и тот же Джон Керри сначала инициировал мирную конференцию в Сирии, потом склонился к военному решению, а три недели спустя перешел обратно в «партию мира». Республиканец Маккейн всей душой был за эту, еще одну американскую войну на Ближнем Востоке, а другой республиканец Рэнд Пол — категорически против. Речь идет не о периферии, не о маргинальных, а напротив, о системообразующих фигурах истэблишмента.