— Да расслабься, — подмигнул ей Корнетто, — мы таких щупленьких не едим. Вот подкормим тебя, тогда уже…
Рэндалл добродушно рассмеялся, подмигнул Рэйчел и ушел в свой кабинет.
— Рада познакомиться, — выдавила из себя Маккартни, проклиная всё на свете. Стоящие перед ней Корнетто и Сара буквально задавили её одним своим присутствием.
— Мда, мы тоже, — протянула Сара.
— Ага, — кивнул Корнетто, с интересом разглядывая девушку.
Разговор как-то сразу не заладился, но Рэйчел чувствовала, что всё не так плохо. Наверное.
— Ладно уж, — вздохнула Сара, — идём в мой кабинет, пара минут у меня есть.
Пара минут у неё действительно есть. Большего Саре и не нужно, чтобы понять, что из себя представляет эта девица, свалившаяся к ним ниоткуда.
Рэйчел благодарно кивнула и поспешила вслед за Эванс. По пути она оглянулась на Корнетто, стоявшего у кофейного автомата и неотрывно смотревшего на неё. Встретившись с ним глазами, Рэйчел буквально ощутила его власть. Да, детектив номер один. Во всем.
Сара жестом пригласила Рэйчел в кабинет, и внимание последней целиком сосредоточилось на том, как бы завоевать хоть чуточку доверия.
Корнетто хлебнул кофе и поморщился — отвлекшись на Рэйчел, он ткнул пальцем не в ту кнопку, и теперь на дне стаканчика с ароматной тьмой тяжким грузом лежала белая сахарная отрава. Пробурчав что-то, Уолтер сделал себе новый кофе и отчалил в кабинет к Рэндаллу.
— Ну что, тишь да гладь наши нарушены? — улыбнулся Рэндалл, не уточняя, что именно он имеет в виду — тело несчастного Ричарда Хоффмана или свалившуюся на них Рэйчел Маккартни.
— Да уж, Рэн. Что там с женой Хоффмана?
— Уже везут. Обычное дело, рутина и никакого вдохновения.
— Баррингтона на неё нет. Вот уж повелитель бумаги.
— Я могу рассчитывать на то, что с этим быстренько и бесстрастно разберёшься ты? — Прайс склонился над папками, но по голосу было ясно, что он имеет в виду.
— Я считаю, чуточку практического веселья с утра не повредит.
— Брось, Уолтер. Не так сразу.
— Почему нет? Чем раньше, тем лучше.
Прайс вздохнул. Если Корнетто что-то придумал, его не переубедить. Уж он-то знал это за столько лет.
— Только не переусердствуй, ладно?
— Ладно.
Уолтер вышел из кабинета. За стеной приглушённо звучал мелодичный голос Маккартни. Сара хранила молчание.
Что бы там Прайс не сказал, Уолтер не собирался отказываться от своей маленькой идеи. Чуть-чуть встряски не повредит. Самое забавное, что ему ничего не надо будет делать. Даже наблюдать. Он точно знал, какой будет эффект, и это его забавляло. А почему бы и нет?
* * *
Четыре минуты тридцать секунд. Сара засекла. Ровно столько Рэйчел Маккартни пыталась донести до неё свои мысли по поводу того, почему она здесь и почему её всё же не следует вышвырнуть вон прямо сейчас. Мысли донеслись частично. Отчасти оттого, что Сара целиком доверяла Прайсу, и если уж он решил, что Маккартни сейчас должна быть здесь, значит, всё в порядке. А отчасти — оттого, что история Рэйчел, конечно, очень трогательная, и её побуждения очень похвальны, но эту информацию Сара уже получила, и сейчас ей было интереснее смотреть на Рэйчел и слушать, как она говорит, чем что она говорит. Хотя, разумеется, она слышала каждое слово.
Речь Маккартни была чёткой и спокойной. При этом было видно, что она не пересказывала свои слова, подготовленные и вызубренные заранее, а говорила так, как в данный момент ей подсказывало сердце и разум. В нескольких особо эмоциональных местах сердце брало верх, и у Рэйчел даже слегка повышался голос, но затем верх снова брал разум, подсказывающий, что надо сохранять спокойствие, быть убедительной и не казаться наглой. Сара видела, что Рэйчел всеми силами пытается расположить её к себе. Лицо её было бесстрастно, но руки, лежавшие на коленях под столом, отчаянно теребили скрепку, машинально подобранную Рэйчел с этого же стола. Вообще, весь молодняк, что в разное время оказывался перед Сарой за этим столом в её кабинете, рано или поздно начинал нервничать и обязательно что-нибудь теребить — бумажку, скрепку, колпачок от ручки, кольца, часы. Исключений практически не было. Может быть, парочка самых стойких. Да Райан, который пришёл, сел и сразу положил руки на стол, а не на колени. Сара чуть улыбнулась уголком рта, вспоминая тот день. Совсем чуть-чуть, но Рэйчел уловила это и теперь растерянно смотрела на неё, гадая, на какие из её слов могла бы быть такая реакция.
— Продолжай, — кивнула ей Сара, не давая никаких объяснений или подбадриваний.
В кабинете снова зазвучал приятный голос Маккартни. Да и вся она была какая-то приятная. Да, именно то слово. И это было, наверное, хорошо. Слащавость Саре претила, чрезмерная строгость в таком возрасте — не убеждала, а тут вроде как всё вполне приятно.
Сара представила, сколько времени Рэйчел думала, в чём бы ей прийти сегодня на эту столь важную для неё встречу. К слову, её внешним видом Сара осталась довольна. Тёмно-синий пиждак, такие же брюки, белая блузка, обувь на низком каблуке. Сама Сара одета была почти так же, только костюм был чёрный, а блузка — под цвет глаз.
Девять минут сорок секунд. Основное Рэйчел рассказала и теперь ждала ответной реакции или хоть каких-то слов, но Сара молчала, и Маккартни приходилось самой заполнять тишину дополнительными словами. В конце концов, Саре это надоело, и она на полуслове прервала Рэйчел, рассказывающую об опыте, полученном ею в предыдущем отделе.
— Кофе?
Рэйчел поперхнулась от неожиданности.
Сара же её совсем не слушает!
Кажется, что она сидит на этом стуле уже вечность, говоря, говоря, говоря, а Сара то улыбается (или ухмыляется?), то смотрит на неё так, как будто у неё всё лицо в краске, то ни с того ни с сего перебивает и предлагает кофе… Рэйчел почувствовала, что все её худшие опасения начинают оправдываться. Сара — слишком сложно, Рэйчел — слишком неуместно. Сейчас Сара снова улыбнётся, встанет и молча укажет ей на дверь, несмотря на Рэндалла Прайса. Будет ли она права?
— Маккартни.
Фамилия, произнесённая Сарой без какой-либо интонации, только лишь с целью получить, наконец, ответ, буквально обожгла Рэйчел.
— Нет, спасибо.
— Как хочешь.
Было ли это ошибкой? Рэйчел вдруг заметила, что практически разломала скрепку, непонятно откуда взявшуюся в её непослушных сейчас руках. Смущённо улыбнувшись, она положила кусочек проволоки на стол и посмотрела на Сару.
Сара почти открыла рот, чтобы что-то сказать, но почему-то передумала и отвернулась к стене. Полминуты она внимательно изучала пресловутую стену, а Рэйчел, наблюдая профиль отвернувшейся от неё Сары, окончательно поняла, что больше не может выдавить из себя ни слова. Этот раунд она проиграла.