Люди искусства чувствовали в нем родственную душу. Даже сам Иван Козловский пел с ним дуэтом. Шепилов как-то написал: «Всю свою сознательную жизнь я испытывал неизъяснимое блаженство при проникновении в волшебный мир музыки. Даже в битвах за Москву, даже в замороженных окопах Сталинграда, в период ночных затиший, после боя старался я поймать на радиоволне захватывающие ум и сердце звуки музыки».
Шепилов был высоким, красивым, интересным, всю жизнь в него влюблялись женщины. Им нравился его бархатистый, приятный голос.
Последние годы о нем заботилась Тамара Петровна Толчанова. Она, может быть, единственная, кто в 1957 году на партийном собрании не проголосовал за осуждение антипартийной группы, потому что любила и уважала Шепилова.
«Знаете, что меня поражало в Дмитрии Трофимовиче? — говорит Тамара Толчанова. — Я никогда не слышала, чтобы он по-стариковски брюзжал, на что-то жаловался».
Последний раз он лежал в военном госпитале. Видимо, врачи проморгали момент, когда у него началось воспаление легких, которое его и погубило. Он мечтал дописать книгу воспоминаний и просил врача: «Дайте мне еще год жизни!»
Дмитрий Трофимович Шепилов умер 18 августа 1995 года, не дожив двух месяцев до девяностолетия. Он не думал о сломанной карьере, об упущенных возможностях. Несчастьем для него стало то, что его оклеветали, обвинив в том, чего он не делал. Слово «примкнувший» его бесконечно обижало.
Когда в больнице ему было совсем тяжело, он говорил Тамаре Толчановой: «Вот я умру, и после меня ничего не останется, кроме фразы «и примкнувший к ним Шепилов». А я никогда ни к кому не примыкал, жил своим умом…»