Женщина перемен - читать онлайн книгу. Автор: Алла Холод cтр.№ 69

…Столько лет прошло с тех пор, но я прекрасно помню тот день в мельчайших деталях. Помню каждую деталь своего туалета, сумочку, с которой я тогда была. Помню все, что лежало в сумочке. Этот простенький кошелек я тоже помню прекрасно. Он был дешевенький, потому что в то время Максим только-только начал зарабатывать свои первые деньги, и до дорогих кошельков дело еще не дошло. Но я любила его за удобство: в нем было отделение для мелочи, для бумажных купюр и еще для всяких небольшого формата бумажек. В этом отделении лежала старая фотография. Я очень хорошо помню, когда и при каких обстоятельствах она была сделана. Мы отдыхали с Максимом в Крыму, и там кое-где в популярных туристических местах были кабинки: заходишь, позируешь, нажимаешь на кнопочку и забираешь фотографию. В тот день мы с Максимом за обедом напились массандровского вина и купили мне шляпу. Она шла мне необыкновенно, и потому, увидев кабинку, я потянула мужа фотографироваться. Мы дурачились и несколько фоток сразу выбросили. Но одна вышла на славу. Максим стоял у меня за спиной в темных очках, а я высоко подняла голову, одна бретелька легкого летнего сарафана упала с плеча, почти обнажив грудь. Это «почти» получилось очень пикантным, без тени пошлости. И я на этом снимке была похожа на какую-то кинодиву из 60-х годов. Эту фотографию мы оба очень любили и берегли как зеницу ока. И я очень хорошо помню, при каких обстоятельствах она была безвозвратно утрачена: в тот день, когда на меня напал наркоман, фотография находилась в моем кошельке. Потом мне вернули куртку, которую он так и не успел продать, сумку, телефон. Но кошелька в сумке не оказалось. Предположительно деньги преступник потратил, а кошелек за ненадобностью выбросил. Такого мнения придерживалась милиция. И вот сейчас этот кошелек лежал передо мной. А со старой фотографии на меня смотрел другой Максим и другая я. Нет, такое просто невозможно! Как этот предмет мог оказаться в столе мужа? Если его не нашла полиция, но нашел сам Максим, то почему он ничего мне не сказал? И где, при каких обстоятельствах он мог его найти? Это могло произойти только в том случае, если муж обнаружил проклятого наркомана первым, до того, как до него добралась милиция. Но тогда почему он его не сдал? Когда нашли того наркомана, он был мертв уже не первый день, и мне сообщили, что смертельную дозу наркотика он ввел себе не сам, кто-то был с ним в тот момент, кто-то сделал последнюю инъекцию. Выходит, это был Максим? Он сам решил за меня отомстить? Мысли взрывали мою голову. Нет, опять не то. Как Максим, ботаник и книжный червь, мог самостоятельно найти преступника? Пока я лежала в больнице, он неотступно находился рядом, и потом, когда меня уже выписали, он постоянно был при мне. Правда открылась мне во всей своей ужасающей простоте и непостижимой жестокости. Максим мог выйти на преступника, только если сам же его и нанял. Перед моими глазами всплывали одна за другой картины из прошлого… Я сообщаю Максиму о том, что принято решение отправить заявку на мое участие в международном конкурсе. Муж всегда был несколько скуп на проявление чувств, но тогда меня даже несколько обидело, почему он не радуется вместе со мной. Ведь это само по себе уже признание моего таланта и достижений, если такой крупный дирижер, как Вощак, считает меня достойной выхода на международный уровень. Сейчас я вспоминала, как осторожно выспрашивал меня Максим о том, какие перспективы могут открыться передо мной в случае, если я одержу победу на конкурсе. А если я займу второе или третье место? Могут ли мне предложить контракт звукозаписывающие компании? А оперные театры? Не значит ли это, что мне придется полжизни проводить в разъездах? Он спрашивал осторожно, и я относила эти расспросы к естественному желанию мужа знать, как дальше будет складываться моя профессиональная жизнь. Я не видела в этих вопросах ничего необычного. Не понимала, что переживал в тот момент мой муж. А он боялся меня потерять. Считал, что, став звездой, я перестану полностью принадлежать ему. И испугался. Он испугался и предпринял то, что считал единственным способом сохранить меня подле себя: нанял наркомана, чтобы тот поколотил меня перед поездкой в Москву, наставил синяков, сломал ребро или что-то в этом духе. А наркоман перестарался. Этого Максим, конечно, предвидеть не мог. И тогда он явился к нему по поводу окончательного денежного расчета и угостил последней в его никчемной жизни дозой. А кошелек не выбросил только потому, что рука не поднялась. Сделанная в будке фотография не имела и уже не могла иметь копий. Он просто очень ее любил…

Я положила в сумку кошелек и распечатку документов, которые нашла в столе, и стала искать телефон пункта охраны. Здание офисное, здесь наверняка есть круглосуточный пост. В приемной, на столе у секретаря, я обнаружила памятку с перечнем всех телефонов офисного центра. Дозвонившись, пожаловалась, что меня забыли в офисе, и попросила открыть дверь. Чтобы охранник ни в чем не сомневался, показала паспорт, представилась. У нас с Максимом разные фамилии, я показала охраннику штамп в паспорте. Увидев фамилию мужа, он взял под козырек и выпустил меня на свободу.

Если бы рядом находился Илья, мне хотя бы было у кого спросить совета. Но я была одна. В этом городе я осталась наедине со своим мужем, человеком, который изуродовал, сломал мне жизнь. В эту минуту я так ненавидела его, что даже страх, вполне уместный в данных обстоятельствах, отошел на второй план. Зато теперь я начала понимать, почему не согласилась завести ребенка. Это нежелание было неподотчетно моему разуму, оно шло откуда-то изнутри. Это сердце подсказывало мне, что мой убийца не может быть отцом моих детей…

В тот вечер я не нашла в себе сил вернуться домой и поехала ночевать к родителям. Жить с Максимом, словно я ничего не знаю, теперь стало совершенно невозможно. Мне нужно было предъявить ему свое открытие, нужно было видеть его глаза. Долгие годы я смотрела в них, не догадываясь, что это глаза убийцы. Даже не знаю, чего я боялась в тот момент больше: Максима, который, как оказалось, способен на страшные вещи, или саму себя — ведь неизвестно еще, на что окажусь способна я сама.

Возле подъезда Аня и Владик устроили небольшую шуточную потасовку, закончившуюся жаркими объятиями, — нужно было подпустить «хвост» поближе. Облегчить людям выполнение задания. Когда мимо них прошмыгнул мужичонка в нутриевой кепке, Владик шепнул:

— Кажется, можно идти, хотя я еще бы пообнимался…

— Сначала свою мерзкую бороденку сними, — отшутилась Аня.

Панический ужас отпустил ее, рядом с Владиком ей было спокойно. Она старалась абстрагироваться от его жалкого вида и жидкой растительности на лице и постепенно привыкла. У недоноска, которым выглядел Влад, по-прежнему были зеленые глаза и ровные белые зубы. Войдя в квартиру, они включили музыку и свет. Для верности Влад вышел на лоджию с сигаретой и бутылкой виски, открыл настежь окно, сделал вид, что дышит воздухом.

— Долго вы нас ждали? — спросила Аня Илью, когда тот появился на кухне и сел у самой дальней от окна стены.

— Мы здесь полчаса, — ответил Илья, — зашли, когда вы выбирали бутылку.

— Где Сева?

— Он прилег, надеюсь, ты не возражаешь? Нам предстоит ночное дежурство, так что час сна ему необходим.